Между церковью и наковальней. Книга 2. История человечества, написанная по совести - Валентин Маэстро

…он был искушенным политиком,…и несмотря на настойчивые просьбы, отказался от вмешательства в свободу вероисповедания и от гонений на многие другие популярные и могущественные культы, существовавшие в Римской империи. Отстаивая ту же самую политику терпимости, которая принесла выгоду христианству, он напомнил епископам:

«Стремиться к спасению души добровольно – одно дело, а под принуждением и страхом наказания – совсем другое».

В этом вопросе Константин оставался непреклонным до конца своих дней – за единственным исключением. Этим исключением был императорский эдикт (примерно 324—326 годы), в котором Константин обрушивался на «вредоносные заблуждения» христианских еретиков:

«Настоящим декретом да будет известно всем новатианам, валентинианам, маркионитам [хорошо известные гностические секты],… мы публично провозглашаем, что никому из вас впредь более не дозволено собираться вместе. Все дома, в которых вы проводите эти собрания… не только общественные… и любые другие личные владения… подлежат конфискации и безотлагательной и неоспоримой передаче католической церкви…».

Это был ПЕРВЫЙ ШАГ на скользком пути религиозных гонений. Менее чем через сто лет в союзе с такими императорами, как Феодосий, католическая церковь начала сжигать еретиков на кострах.

Последние меры были предприняты Юстинианом (527—565), который правил Восточной Римской империей в Константинополе…. Распорядился сжигать на костре не только манихеев, но и всех их пособников и знакомых, которые отказывались отречься от них. С нашей точки зрения, важно отметить, что он также создал официальную службу расследований под названием Quaestiones, специально предназначенную для искоренения манихейской ереси…

…Ереси подвергались систематической травле и уничтожению в течение следующих 300 лет…

…700 лет спустя папа Иннокентий III вспомнил об инициативе Юстиниана, когда создал очень похожий инструмент террора и угнетения…

«Священная инквизиция» учрежденная Иннокентием III в 1233 году, имела конкретную цель уничтожить вероучение катаров, которое, по его мнению, было новой разновидностью более древней манихейской ереси…»

– Инакомыслие жестоко уничтожалось уже в Римской империи, но в Риме, ведь, утвердился Ватикан? – определил Санек и тут же возник вопрос: А, какое мировоззрение проповедуется и какое реально господствует в умах наших сейчас?

Ответить он не успел…

***

Вчера и сегодня – подобны?

– К кому ты идешь за помощью? – в стихающем звуке звона колокола послышался голос неизвестного. – Ты веришь словесам? Посмотри на дела… Живешь в веке, когда трудно скрыть информацию.

Все Великие Учителя возвещали в прошлом об одном и том же, а их последователи говорили, якобы, о той же Истине.

Последователи – посредники, священники говорили о той же истине, но поворачивали ее так, что люди, выслушивая их, начинали рычать… Хватали колья, мечи, копья и воющей толпой кидались на себе подобных.

Один, второй, третий, четвертый… восьмой раз, отвечая на призывы папы римского, толпы христиан неслись в крестовые, священные походы.

Врывались в селения, города. Грабили, убивали, насиловали… Со смехом устраивали соревнования на меткость. Подбрасывали вверх младенцев нехристей и ловили на острие копий. Грузили награбленные богатства на телеги…, корабли…

***

Слабость накатилась волной на Александра и заставила его присесть на скамейку у тротуара.

Рядом была стоянка такси и из салона стоящей там машины доносилась бравая мелодия.

Когда она закончилась, начались новости:

«Скандалы вокруг священников-педофилов, насилующих детей, мальчиков и девочек стали достоянием общества.

Подтверждаются случаи с семидесятых годов двадцатого века.

В католической церкви Ирландии священник насиловал девочку в течение десяти лет. Она, запуганная, молчала, пока ей не исполнилось восемнадцать.

В США Петерсен выиграет суд. Она утверждает, что священник многократно насиловал ее, когда она была ребенком… Я была набожной и хотела стать монахиней, я доверяла ему»

Папа и другие иерархи не только не предотвратили сексуальное насилие и не наказали виновных, А СКРЫВАЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, которые совершаются по всему миру – это систематическая и распространенная практика…»

Рыцарство крестоносцев

Александр воспринимал радио как отдаленный, второстепенный фон и не вникал в смысл слов.

Он с удивлением и внутренним напряжением всматривался в события средневековья, отраженных, как в зеркале, на картинке из прошлого, что рисовало воображение..

Видит военных, окружающих безоружных. Средние века…

«Защищают? Кто это? На одежде нашиты кресты! Христиане? Рыцари».

Солнце с мягкой приветливостью лучами своими касалось склон гор и зелени долин, распахнутых настежь дверей и окон, калиток и ворот, лиц всех, кто собрался на площади в центре города.

Солнца свечение старалось уничтожить противостояние. Теплыми лучами пыталось изменить холодный отблеск бряцающего оружия, стук металла о металл…

Побежденные, утверждавших богоподобие человека – мужи, женщины, дети, старики – кто, не отводя взгляда, кто понуро опустив голову, были расставлены шеренгой на площади, час назад еще, богатого доброжелательностью и миролюбием города…

Христиане – католики один за другим, неспешно сменяя друг друга, выбирали в качестве пособия, на котором можно показать свою удаль-умение, кого-нибудь из шеренги и тут же, на глазах у всех, рубили руки-ноги-головы…

Состязание вызывало клики восторга у христиан и вгоняло ужас в детей….

Особенно восхищал утверждающих новую веру рыцарь Карл-Гора.

Он сразу, одним ударом своего тяжелого двуручного меча наискось рассекал неверного на две части.

Зрители – завоеватели, представители Господа, с любопытством всезнаек жадно впивались взорами в еще живое лицо жертвы, глаза которой с удивлением продолжали смотреть на вопящих от восторга двуногих, говорящих от имени Христа.

Среди остающихся еще в живых выделялся седой, белобородый старик.

Он с сожалением взирал на пламя жарко горящего костра, в который были брошены все их книги, написанные предками о Законе мироздания. Время от времени бесстрастно переводил взгляд на воинов, убивающих безоружных.

Вся стать его излучала некое свечение… Свечение овалом окаймило голову его и чуть слабее, но высвечивало и тело, и даже землю вокруг.

Карл-Гора, идя вдоль ряда, остановился перед стариком.

Тот спокойно взглянул на него, будто обнял его взглядом.

– Молись Господу, как мы, обращающие вас в истинную веру, учим, – сквозь зубы процедил старику Карл, ткнув острием меча в видневшийся под рубахой того золотой круг – изображение Солнца, – или я убью тебя, заблудшая душа.

Старик ответил ему доброй улыбкой и словами спокойно добавил:

– Меня невозможно убить. Я – вечен.

Тело – мой храм. Оно есть тень для мира, где живем. Ты воюешь с тенями. Можешь убить тело, где я нахожусь временно, но не меня – сказал и, улыбаясь, продолжал спокойно смотреть на Карла-Гору.

– Невозможно??? – вскинув лицо в громком гоготе к небу, прорычал Карл и тут же схватил старика левой ручищей за горло.

Поднял его и, ухмыляясь, держа старика в воздухе, направился к находящемуся невдалеке дереву.

Подошел. Прижал старика к стволу. Отвел правую руку с мечом и, с маху, воткнул его в живот старца с такой силой, что дерево качнулось и зазвенело, будто застонало. Затем отскочил, оставив старика висеть на мече.

Тот, истекая кровью, по-прежнему улыбаясь и продолжая светиться, твердым голосом произнес:

«Конечное не может уничтожить вечное».

Карл снова подскочил к нему, выхватил из – за пояса свой нож и, трижды взмахнув им, отрезал голову старику.

– Вот и не стало тебя! – крикнул он торжествующе.

Снял через обрубок шеи залитый кровью солнечный круг на золотой цепи и, вытерев его о траву, оглядел своих сподвижников.

Схватил меч. Тело старца упало к основанию дерева.

Карл – Гора, протянув испачканное кровью золото перед собой, направился к своей подруге. Приблизился к ней.

– На, – сказал с гордостью, – дарю…

Та замешкалась:

– Карл, слишком много невинной крови… Бог накажет тебя за это… – неуверенно высказалась.

– Чем больше крови, тем я богаче. Грехи и эти, и будущие наш духовный и светский государь – Папа, уже простил нам всем. Мы исполняем главные задания: сжигаем все книги еретиков, увеличиваем его владения. Он – владелец одной трети всех земель. Мы посвящаем всех в нашу веру …, – сказал и сунул в руки желанной свой подарок. Победоносно оглядел шеренгу пленников.