Вне закона - Энн Перри

Проснулась Бриджит от какого-то стука. Несколько минут прошло, прежде чем она поняла, что это. Кто-то размеренно колотил в дверь. Видимо, Билли с Иэном вернулись, полные раскаяния. То, что они ушли, конечно, плохо, но ей хотелось защитить парней от гнева Коннора. Теоретически их проступок мог стоить ему жизни, но на самом деле ничего страшного не случилось. Ведь и раньше никто не попытался навредить мужу физически. Все заканчивалось простыми угрозами.

Встав с кровати и накинув поверх ночной рубашки пальто, она пошла открывать, пока стука не услышал Коннор. Тихо прикрыла дверь спальни и на цыпочках прошла по коридору к входной двери. Открыла.

За дверью стояли не Билли с Иэном, а трое мужчин, которых она никогда раньше не видела. Ближе всех находился высокий стройный мужчина со светло-каштановыми волосами. Лицо его слегка кривилось — вид такой, будто он того и гляди расхохочется. Тот, что слева, выглядел более заурядно, зато в облике его было столько серьезности, что делалось тяжко. У третьего, худого мужчины с яркими голубыми глазами, волосы отдавали темной рыжиной.

— Доброе утро, миссис О'Молли, — с улыбкой сказал тот, что стоял ближе всех. — Превосходный денек, не правда ли? — Но даже не подумал окинуть взглядом ни сверкавший под солнцем залив, ни темные заросли вереска у себя за спиной.

Еще миг, и Бриджит будто сухим льдом обожгло — этот кривогубый знает ее фамилию. Потом внутри все словно стянуло в холодный тугой узел.

Должно быть, пришелец разглядел ее состояние, но выражение его лица если и изменилось, то самую малость.

— Меня зовут Пэдди. — Он указал на того, что потемнее: — Это Дермет. А это, — кивок на рыжего, — Шон. Мы по пути прихватили с фермы свежих яиц, так что, сделайте одолжение, приготовьте из них яичницу, и мы все вместе позавтракаем: вы с мистером О'Молли да мы… ну и малец, разумеется. — Говорил вежливо, лыбился по-прежнему, но в голосе никаких просительных интонаций, никакого позволения на отказ.

Бриджит отступила на шаг. На миг ей пришло в голову захлопнуть дверь, но она поняла — этот, если захочет, пройдет силой.

— Приходите через полчаса, когда мы встанем, — произнесла она, понимая, что нарвется на отказ.

— Мы в гостиной подождем. — Пэдди шагнул прямо на нее, вытянув перед собой открытую коробку с яйцами, гладкими, коричневатыми, в легкую крапинку. В коробке их лежало не меньше дюжины. — Вы нам их пожарьте, ведь вы не против? Вон у Шона буханка свежего хлеба с собой да еще и фунт масла сливочного. Эй, Шон, отдай это миссис О'Молли.

Шон протянул припасы, и Бриджит взяла их. Ей нужно было время подумать. Вторжение вызывало в ней ярость, но она не осмеливалась показать это. Повела незваных гостей в гостиную и все поражалась, с какой легкостью они расхаживают по дому, будто право на это имеют. Еще она подумала, сколь часто бывала сердита и как всякий раз усмиряла себя, боясь, как бы хуже не вышло, страшась потерять то, что у нее имеется. Она проделывала такое столь часто, что в привычку вошло.

Когда Бриджит возвратилась в спальню, Коннор сидел в постели.

— Где ты была? — раздраженно спросил он. — Ходила предупредить Билли с Иэном? Я тебя знаю! — Он свесил ноги с кровати и встал. — Ты даже представления не имеешь о том, насколько это серьезно. Я не рассказываю тебе об угрозах, которые получаю, тебе незачем про это знать, но сделанное ими, их отлучка… это предательство, они предали и меня, и дело.

— Да не ходила я! — резко бросила она. — В гостиной сидят трое мужчин, хотят поговорить с тобой…

На миг он замер, окоченел во времени и в пространстве. Потом медленно повернулся, глядя на нее во все глаза:

— Что за мужчины? — Во рту у Коннора пересохло, голос хрипел. — Что за мужчины, Бриджит?

Та выговорила, сглотнув слюну:

— Я не знаю. Но они не уйдут, пока ты не поговоришь с ними. Они ждут в гостиной. Велели приготовить им завтрак.

— Они… что?!

— Я не против! — поспешила успокоить она, желая уберечь мужа от ненужных препирательств с этими людьми. Достаточно навидалась таких вот мужчин, чья ярость в любую минуту могла превратиться в насилие. В религиозной политике такое, похоже, было делом обычным. Ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Бриджит стала одеваться.

— Где, черт возьми, Билли и Иэн? — В голосе его она расслышала первые надрывные нотки страха. Это удивило. Резко обернувшись, она взглянула на супруга, но следы страха уже исчезли с его лица, осталось одно лишь неистовство.

— Не смей делать им завтрак! Скажи, пусть приходят, когда я побреюсь, оденусь… и поем.

— Уже сказала, и они не послушались, — ответила Бриджит, застегивая юбку. — Коннор… — Задохнулась. Почувствовала, как отделена от него, хотя нестерпимо нуждалась в спасительном, наделяющем мужеством ощущении того, что они вместе. — Коннор… эти люди ни за что не уйдут, пока сами не захотят. Хотя бы выслушай их… я прошу, а?

— Что они намерены сказать? Кто они такие? — Он требовал ответа, будто всерьез верил, что ей это уже известно.

Это было смешно, но у нее так перехватило горло, словно она вот-вот расплачется.

— Я не знаю.

На этот раз Бриджит вышла, оставив мужа одного бриться и одеваться. На кухне принялась готовить завтрак на пятерых. Лайам еще спал, и, наверное, проспит до тех пор, пока эти люди не уйдут.

К тому времени, когда появился Коннор, Бриджит уже накрыла на стол, приготовила чай с тостами и пожарила яичницу с ветчиной, которую оставалось только разложить по тарелкам.

— Очень любезно с вашей стороны, мистер О'Молли, — признательно заметил Пэдди, усаживаясь во главе стола. Двое других сели по обеим сторонам, оставив для Бриджит и Коннора места между всей троицей.

Тень досады легла на лицо Коннора, но он смирился, сел за стол и принялся есть. Это всего лишь гонка со временем, пока не появится Билли или Иэн, а еще лучше — оба. Охранники вооружены и в считанные мгновения избавят их от Пэдди и его приятелей. Потом Коннор станет распинать их за то, что не предотвратили вторжение. Бриджит от этого ужас охватывал. Охранники проявили небрежность. Это годы физической безопасности сделали их неготовыми к настоящему нападению. Они будут со стыда сгорать, а она настоит на том, чтобы им дали возможность исправиться.

— Итак, мистер О'Молли. — Пэдди положил нож и вилку на пустую тарелку. — К делу.

— У меня с вами никакого дела нет, — ответил Коннор.

— Помилуйте, какой стыд, по теперешним-то временам. — С лица Пэдди не сходила легкая кривая усмешка. — Но от меня не так-то легко отделаться. Я, видите ли, хочу мира, без всякой спешки, потому как дело непростое, и это только-только начало.

— Я тоже за мир, — ответил Коннор. — Но только на моих условиях. А я сомневаюсь, чтобы они совпадали с вашими. Впрочем, если хотите, изложите их.

— Сомневаюсь, что мы сумеем договориться, мистер О'Молли. Вряд ли вы пойдете на попятный или хоть как-то измените свою позицию.

— Тогда в чем же изменили вы? И, кстати, кого вы представляете?

Пэдди развалился на стуле, но остальные двое сидели, настороженно поглядывая по сторонам.

— Положим, я тоже не очень-то изменился, — сказал Пэдди. — В том-то и беда. Нам нужна перемена, вы так не считаете? — Он примолк не очень надолго, чтобы Коннору хватило времени на ответ. — Как-то у нас ничего не получается и, точно скажу, я не вижу, как может получиться. Я, мистер О'Молли, человек умеренный, здравомыслящий, восприимчивый к доводам. А вы нет.

Улыбка тенью мелькнула на губах Коннора, но Бриджит было видно, как стиснул он кулаки под столом, как твердо уперлись в пол ноги, готовые к внезапному движению.

— Вот это я и предлагаю изменить, — продолжал Пэдди.

— Судя по вашим словам, вам известно, что я меняться не намерен, — напомнил Коннор, и на лице его слегка обозначилась насмешка.

— Я, видно, выразился не совсем ясно, — выговорил Пэдди с едва уловимым извиняющимся оттенком. — Я предлагаю, чтобы вы ушли от руководства и позволили занять ваше место человеку более сговорчивому. — Он умолк, видя, как напрягся Коннор. Потом снова заговорил: — Тому, кто не связан прошлыми обещаниями. Новое начало.

— Хотите сказать, я должен покинуть моих людей? Бросить их, предоставив руководство кому-то по вашему выбору? Кем вам будет удобно крутить и вертеть? Вы глупец, Пэдди… кто бы вы ни были. Вы попусту тратите время. Мое и ваше. Завтрак вы получили, а теперь убирайтесь. Оставьте мою семью в покое. Вам…

Бриджит была уверена — муж собирался сказать, мол, Пэдди с приятелями повезло, что не явились телохранители и не вышвырнули их, и вдруг сообразил: прошло уже полчаса, даже, судя по кухонным часам, тридцать пять минут, как они сидят за столом, а ни Билли, ни Иэн так и не объявились. Почему? Куда они пропали? Страх словно тисками сжал сердце и вызвал тревожный трепет в душе: теперь он больше походил на взмахи птичьих крыльев, чем крылышек бабочки. Не потому ли муж умолк, что почувствовал то же самое?