Священный цветок - Генри Райдер Хаггард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И действительно у него был очень взволнованный вид.
– Нет, – ответил я, – я не проливаю крови. Я никого не убиваю, кроме бабочек, да и тех не так уж много. Но если ты боишься этого зверя, почему ты не отравишь его? Вам, черным, знакомо много ядов.
– Все бесполезно, – печально ответил он. – Зверь умеет различать яды. Некоторые он глотает, и они не вредят ему, к некоторым он не прикасается. Ни один черный человек не может убить его. Нам издревле известно, что он умрет только от руки белого.
– Очень странное животное, – подозрительно начал я, так как мне показалось, что Калуби лжет. Но в этот самый момент я услышал голоса своих людей. Они с пением шли ко мне через высокую траву, но, по-видимому, были еще далеко. Калуби тоже услыхал их и вскочил на ноги.
– Мне надо идти, – сказал он. – Никто не должен видеть меня здесь. Но какую плату желаешь ты, о господин?
– За лечение я не беру платы, – ответил я. – Но постой. В вашей земле растет чудесный цветок. Не правда ли? Я хотел бы иметь этот цветок.
– Кто сказал тебе о цветке? – спросил Калуби. – Это – священный цветок. Не говори о нем, о белый господин, ибо говорить о нем для тебя рискованно. Вернись сюда и приведи с собой кого-нибудь, кто может убить зверя, и я сделаю тебя богатым. Вернись и позови из тростника Калуби, и Калуби услышит твой зов и придет к тебе.
Потом он схватил свое копье и исчез в тростнике. Больше я его никогда не видел.
– Но откуда же вы, брат Джон, достали этот цветок?
– Однажды утром, спустя около недели, я нашел его около своей палатки стоящим в узкогорлом глиняном сосуде с водой. Я, конечно, просил Калуби прислать мне корень растения, но он, вероятно, понял, что мне нужен только цветок. Или, может быть, он не посмел послать целое растение. Во всяком случае, это лучше, чем ничего.
– Почему же вы сами не отправились в Понго и не добыли его?
– По многим причинам, Аллан. Мазиту клялись, что всякий, кто увидит этот цветок, бывает умерщвлен. Когда они узнали, что у меня есть такой цветок, они заставили меня уйти миль за семьдесят, в другую сторону своей страны. Поэтому я решил подождать до тех пор, когда найдутся люди, которые согласятся сопровождать меня. Откровенно сказать, вы, Аллан, кажетесь мне человеком, который охотно взглянул бы на странного зверя, откусывающего людям пальцы и пугающего их до смерти. Удивительно, – прибавил он, с улыбкой поглаживая свою длинную седую бороду, – что мы с вами встретились вскоре после всего этого.
– Вы находите меня таким человеком? – ответил я. – Брат Джон, о вас болтают многое, но я пришел к заключению, что все это неверно.
Он снова улыбнулся и погладил свою длинную седую бороду.
II. Аукционный зал
Мне помнится, что разговор о понго, почитателях гориллы и Священного Цветка, не возобновлялся до самого нашего приезда в мой дом в Дурбане. Туда я взял, конечно, с собою Чарльза Скрупа, туда же переехал и брат Джон, который, за недостатком лишней спальни в моем доме, разбил свою палатку в саду.
Однажды вечером мы с ним сидели на крыльце и курили. Единственной слабостью брата Джона было то, что он курил. Он совершенно не пил вина, ел мясо только тогда, когда был принужден к этому обстоятельствами, но при всяком удобном случае он, как и большинство американцев, курил сигары.
– Джон, – сказал я, – я думал о вашем рассказе и пришел вот к каким выводам.
– К каким, Аллан?
– Во-первых, вы были порядочным ослом, не узнав от Калуби больше. У вас был для этого удобный случай.
– Согласен с вами, Аллан, но, между прочим, я – доктор, и тогда меня главным образом занимала операция.
– Во-вторых, я уверен, что Калуби подвергся нападению своего бога-обезьяны и что обезьяна эта – горилла.
– Почему вы так думаете?
– Потому что я слышал об обезьянах соко, живущих в Центральной Африке, которые откусывают у людей пальцы на руках и ногах. Я слышал, что они очень похожи на горилл.
– Я тоже знаю этих обезьян, Аллан. Однажды я видел соко, огромную коричневую обезьяну, которая стояла на задних лапах и била себя в грудь. Я не успел хорошо рассмотреть ее, потому что бежал от нее.
– В-третьих, желтая орхидея может принести много денег тому, кто выкопает и перевезет ее в Англию.
– Я, кажется, говорил вам, Аллан, что она стоит около двадцати тысяч фунтов. Таким образом, ваш вывод не самостоятелен.
– В-четвертых, я не прочь выкопать с кем-нибудь эту орхидею и получить свою долю из двадцати тысяч фунтов.
К этим словам брат Джон проявил чрезвычайный интерес.
– Ага! – сказал он. – Теперь мы наконец дошли до самой сути дела. Я все ждал, когда вы скажете это, Аллан.
– В-пятых, – продолжал я, – для организации такой экспедиции потребуется значительно больше денег, чем есть у нас с вами вместе. Нам нужны компаньоны, безразлично, принимающие ли непосредственное участие в экспедиции или нет, но непременно с деньгами.
Брат Джон бросил взгляд на окно комнаты Чарли Скрупа, который, будучи еще довольно слабым, очень рано ложился спать.
– Нет, – сказал я, – с него довольно Африки. Да и вы сами говорили, что он окончательно оправится не раньше, чем через два года. Кроме того, тут замешана одна леди. Я уже написал от себя письмо этой леди. Ее адрес я узнал от Скрупа, когда он не понимал, что говорил. Я написал ей, что он все время бредил только ею и что он герой. Ох! Что скажет Чарли Скруп, когда узнает, как я расписал его! Письмо ушло с последней почтой, и я надеюсь, что оно скоро дойдет по назначению. Теперь слушайте дальше. Скруп хочет, чтобы я проводил его в Англию. Он, по-видимому, надеется, что я смогу замолвить за него слово, если мне случится встретиться с той леди. Он берет на себя все расходы по путешествию и предлагает уплатить мне за потерянное время. А так как я не был в Англии с тех пор, как мне было всего три года, мне не хотелось бы упускать такого случая.
У брата Джона вытянулось лицо.
– А как же экспедиция? – спросил он.
– Сегодня первое ноября, – ответил я, – дождливое время в тех местах начинается как раз теперь и длится до апреля. Так что
