Яблочков — слава и гордость русской электротехники - Николай Капцов

Не имея других денежных средств, он отдал в обмен на русский патент значительную долю принадлежавших ему акций парижского товарищества, которые в то время имели высокую цену и приносили большой доход. Этот благородный, патриотический поступок Яблочкова свёл для него почти на-нет возможность влиять на дальнейшую работу парижской компании и вскоре тяжело отразился на материальном положении Яблочкова.

Яблочков активно участвовал в создании петербургского товарищества и в организации мастерских для изготовления свечей и других деталей, необходимых для электрического освещения по его способу. В налаживание производственной работы Яблочков вложил много сил и труда. В короткий срок ему удалось достигнуть значительных успехов. В Петербурге было удачно осуществлено несколько показательных осветительных установок. Свечи, изготовленные в Петербурге, начали распространяться в России.

1879 год был годом наибольших успехов Яблочкова в Петербурге.

Чиколев так описывает в своих воспоминаниях это пребывание Яблочкова в Петербурге: «Как теперь помню этот приезд Павла Николаевича в Петербург с репутацией миллионера и всемирной известности. Он поселился в роскошных аппартаментах „Европейской гостиницы“, и кто только не бывал у него — светлости, сиятельства, высокопревосходительства, превосходительства без числа, городские головы. Но всего внимательнее, дружелюбнее относился Яблочков к бедным труженикам, техникам и к своим старым друзьям бедности.

Яблочкова всюду приглашали нарасхват, везде продавались его портреты, в газетах и журналах ему посвящались сочувственные, а иногда восторженные статьи».

К этому времени относятся доклад Яблочкова в Русском техническом обществе 2 апреля 1879 года и публичная лекция с многочисленными демонстрациями, устроенная тем же обществом 13 апреля. 14 апреля 1879 года на заседании Русского технического общества Яблочкову была поднесена от этого Общества медаль со специальной надписью. 29 марта 1880 года был поставлен доклад изобретателя в Москве на заседании отделения физических наук Общества любителей естествознания. В закрытой части этого заседания было возбуждено ходатайство о присуждении Яблочкову большой золотой медали Общества. 30 января 1880 года Яблочков был избран заместителем председателя вновь образованного Электротехнического отдела Русского технического общества.

Товарищество «Яблочков-изобретатель и компания» весьма удачно выполнило освещение Дворцового моста Через Неву, площади перед Александрийским театром, мастерских Охтенского порохового завода, Гостиного двора и других крупных объектов. Затем были освещены некоторые театры, рестораны, богатые особняки и т. д.

Свечи великого электротехника, изготовленные в Петербурге, проникли в Москву, Нижний Новгород, Гельсингфорс, Полтаву, Краснодар и другие города. Компании по эксплоатации русского изобретения возникли, кроме Парижа и Петербурга, и в других европейских городах.

Учреждение и организация деятельности всех этих предприятий отняли у изобретателя много сил и времени, так как везде он являлся техническим руководителем при устройстве и налаживании производства, разрабатывал планы и проекты. Одним словом, во всех случаях он был душой дела.

Кроме того, на первых порах, особенно во время Парижской выставки 1878 года, Яблочкову приходилось вести полемику с многочисленными недоброжелателями, опровергать их ложные измышления о недостатках изобретения, восстанавливать истину о стоимости электрического освещения. Главными противниками были газовые компании; они ополчились против Яблочкова. Великий русский электротехник боролся упорно и успешно, отстаивая преимущества электрического освещения. Но итогом этой борьбы было торжество не электрической дуги, а её конкурента — лампы накаливания.

Соперники дуговой свечи

В то время как Яблочков прокладывал дорогу своей свече, не имея ни серьёзных технических помощников, ни досуга для детальной разработки её и усовершенствования, Эдисон в Америке работал над лампой накаливания в спокойной обстановке, располагая средствами и значительной группой помощников. Имеются данные, что Эдисону были известны успехи Лодыгина, так как инженер русского флота Хотинский несколько удачных экземпляров ламп Лодыгина увёз в Америку. Таким образом, Лодыгин сконструировал первую практически пригодную электрическую лампу накаливания, а Эдисон лишь усовершенствовал её.

В 1879 году лампы накаливания достигли стадии, на которой стало возможно их массовое производство. Лампы накаливания начали быстро распространяться. Качественные показатели лампы с угольными волосками— цветность и экономичность — были хуже, чем у «свечи Яблочкова», но в пользу лампы накаливания говорили простота её использования и долговечность при сравнительно невысокой стоимости, а также чрезвычайно простое и широкое решение вопроса о разделении света.

Переход к более мощным лампам накаливания всё более суживал область применения дуговых фонарей и горелок. Уже в 1880 году появление лампы накаливания, сопровождаемое громкой рекламой, начало неблагоприятно отзываться на дальнейших успехах электрической дуги.

На электротехнической выставке 1881 года в Париже «свечи Яблочкова» имели громадный успех. Яблочков все ещё был победителем: его свечи и способ электрического освещения были признаны «вне конкурса», т. е. получили высшую оценку международного жюри. Но на этой же выставке была полностью показана практическая применимость ламп накаливания и показаны преимущества, которыми они обладали в отношении простоты обращения, схемы включения, срока службы и более мелкого дробления света.

На Парижской выставке 1889 года «свеча Яблочкова» играла уже второстепенную роль. Былая слава её погасла. Великолепное, по отзыву современников, освещение парижского проспекта Оперы «свечами Яблочкова» было прекращено ещё в 1882 году. Освещение Дворцового моста в Петербурге прекратилось тотчас после истечения срока десятилетнего контракта, заключённого в 1879 году между Петербургским городским управлением и товариществом «Яблочков-изобретатель и компания».

Возвращение Яблочкова в Россию

Яблочков ещё раз приехал в Россию. Но внешняя сторона пребывания его здесь круто изменилась. Об этом периоде Чиколев пишет: «Какая внушительная разница с его приездом в 1879 году. Он остановился в недорогой гостинице, в простом номере, посещали его очень немногие знакомые и друзья, всё народ небогатый и невидный. Те же, которые в нём заискивали в своё время, теперь от него отворачивались, едва удостаивая разговором. Даже из тех, которые были им поставлены на ноги и много лет ели хлеб за счёт товарищества „Яблочков-изобретатель и компания“, были прямо ему обязаны своим настоящим положением, даже из тех, говорят, нашлись такие, которые лягали его копытом».

Как мы уже отмечали, спрос на «свечу Яблочкова» стал падать так же быстро, как раньше возрастал. Лампа накаливания, как массовый источник света, победила электрическую дугу. Контракты товарищества «Яблочков-изобретатель и компания» с городским управлением Парижа на уличное освещение возобновлены не были. Процветанию петербургской акционерной компании также пришёл конец, материальное положение изобретателя пошатнулось. Изменилось и отношение предпринимателей-капиталистов к нему и к его идеям. На Яблочкова банкиры стали смотреть, как на неудачника, которому рискованно доверять деньги.

Кроме лампы накаливания, у дуговой свечи были и другие соперники. Идея диференциального регулятора Чиколева, неосторожно опубликованная им в одном из заграничных журналов, была перехвачена немецкой фирмой Шуккерт, а также компанией Сименс в Берлине. Дуговой фонарь с регулятором был выпущен в свет под именем лампы Гефнера-Альтенека. Около того же времени появились и другие типы таких регуляторов. Таким образом, у дуговой свечи оказался целый ряд серьёзных соперников.

В России в глазах правящих и финансовых кругов Яблочков очутился в положении развенчанного героя, а за границей он был чужим. В парижском товариществе, лишившись акций, он уже не имел достаточного веса.

В тяжёлый для изобретателя период угасания спроса на его свечу Яблочков не переставал верить в конечное торжество передовой техники и в возможность преодолеть все возникшие перед ним затруднения. Он продолжал работать, правда, уже в несколько иной области и сделал ряд ценных изобретений по гальваническим элементам и в области электрических машин, но осуществить какое-либо изобретение до конца и внедрить его в практику так, как в своё время это было со свечой, он уже не мог; на исследовательские работы и на изготовление новых изделий у талантливого изобретателя не было средств.