Морской лорд. Том 2 - Александр Чернобровкин

– Мне потребуются лучники, десятка три-четыре, – выдвинул я условие.

– Нанимай, я им заплачу по два пенса в день, – согласился Ранульф де Жернон.

– Что на счет трофеев? – задал я вопрос, чтобы потом не попасть в непонятное, как с оплатой за взятие Линкольна.

– Мне они не нужны, – ответил граф и добавил вроде бы шутливо: – Разве что Роберта де Бомона захватишь!

Алена Черного, графа Ричмондского, он заковал в кандалы и продержал в темнице до тех пор, пока не захватил несколько его северо-английских замков и других владений, заставил отказаться в свою пользу от титула графа Корнуоллского и принести себе оммаж. Так что мой бывший пленник такой же, как и я, вассал графа Честерского, а теперь еще и Корнуоллского.

Через два дня четыре десятка лучников-валлийцев из моих новых деревень пришли в Честер, чтобы присоединиться к отряду. Они уже знали, что досталось тем, кто ходил со мной служить графу Линкольнскому, что получали те, кто отправлялся со мной в море, и сами мечтали поиметь не меньше. Молодые парни, не старше двадцати лет, в большинстве своем бедно одетые и голодные. Они смотрели на меня, как на единственный в жизни шанс выкарабкаться из нищеты. Я гарантированно пообещал им два пенса в день, а остальное – как получится. Они не сомневались, что получится. Им нельзя было проиграть.

Рано утром мы вышли из города. Вперед умчалась разведка из трех сержантов. Затем еще десять скакали в авангарде. Дальше гарцевали я на приведенном из замка Иноке, Умфра с Джоном и наши оруженосцы. За нами ехали три кибитки, наполненные продуктами и вином, которые нам выделил граф Честерский из расчета на двадцать дней, и инвентарь – пилы, лопаты, топоры. Следом шли пешие лучники. В арьергарде двигались остальные сержанты. Погода в последние дни немного наладилась, то есть, не было продолжительных дождей и иногда выглядывало солнце. Самое приятное время года в этих краях. Не жарко и не холодно. Только воюй.

Вскоре мы добрались до места боевых действий. Его не трудно было определить по сожженным деревням и потравленным полям. Мне здорово повезло, что получил маноры в другом конце Честерской марки. Там только по рассказам знают, что идет гражданская война. Лагерь разбили на высоком холме, откуда хорошо обозревалась пограничная с владениями графа Лестерского долина. В ней еще осталась пара не тронутых деревень графа Честерского. Оборудовали лагерь почти по всем канонам римской армии: ров, вал, частокол, двое ворот. Только вместо палаток сделали навесы от дождя. На краю холма оборудовали наблюдательную вышку, скрытую между деревьями.

Ранульф де Жернон сообщил мне, что две недели назад враг базировался возле большой деревне Эшби в типичном деревянном мотт и бейли – замке на двух высоких насыпных холмах, окруженных рвами: на одном, более низком, располагались обнесенные частоколом хозяйственные постройки, а на втором, соединенным с первым подъемным мостом, – обнесенный частоколом донжон. Я послал туда патруль из трех человек. Еще две тройки поскакали в других направлениях. Я хотел знать, где и сколько противника находится на этой территории? Патрули должны были только наблюдать, стараясь оставаться незамеченными. Тот, что был послан в Эшби, вернулся самым первым и доложил, что в замке стоит отряд. Больше, чем наш, конные и пешие. Более точные данные они не могли сообщить, поскольку умели считать только до десяти. Второй патруль, посланный на северо-восток, вернулся с известием, что там больших отрядов нет, только мелкие группы местных рыцарей.

Посланные на юго-запад не вернулись. Я прождал три дня, потом послал в том направление Умфру с четырьмя сержантами и одним из псов. Еще пять человек отправил к деревне Эшби, чтобы наблюдали за расположенным там отрядом и ежедневно докладывали мне.

Вскоре прискакал курьер, который сообщил, что примерно половина отряда пошла в сторону владений графа Честерского. Мы тоже пошли к деревне, которая, скорее всего, была их целью. Поскольку им надо было идти два с половиной дня, а нам всего полдня, успели выбрать место для засады – узкую долину между двумя поросшими лесом холмами. Раньше по обе стороны дороги было пастбище, но теперь некого и некому было пасти, потому что деревню, которой оно принадлежало, разграбили и сожгли. На пепелище только пес одичавший бродил, который, увидев нас, убежал в лес. Гражданская война становилась более жестокой. Рациональнее было бы грабить деревни время от времени, а не уничтожать их. Видимо, эмоции опять возобладали над разумом.

Отряд состоял из полутора десятков рыцарей, их оруженосцев, полсотни сержантов и около сотни пехотинцев. Последние шли в хвосте. Авангард состоял их двух сержантов, и те ехали всего метрах в тридцати впереди. Обоза не было. Видимо, больших трофеев не ждали, потому что урожай еще не собран. Рыцари в простых кольчугах и шлемах и на посредственных лошадях. Только у командира был интересный конь, не столько статью, сколько мастью – темно-буланый в яблоках: как будто поверх золотистого фона наброшена контрастно-тёмная сетка. Жаркая погода разморила рыцаря, клевал носом. Не молодой уже, явно за сорок перевалило. И не сиделось ему дома?! Мог бы сына послать. А может, и сын здесь, и не один, чтобы побольше хапнуть.

Он «проклевал» полет болта. Умереть во сне – разве пожелаешь доблестному рыцарю лучшую смерть?! Следующими попадали с лошадей, пронзенные стрелами, остальные рыцари и большая часть сержантов. Я не стал перезаряжать арбалет, решил, что без меня управятся. Однако пехотинцы оказались более стойкими, чем я ожидал. Примерно половина их сбилась в кучу, присела и закрылась щитами. Стрелы пробивали щиты, но часто застревали в них, не поражали пехотинцев. Вооруженные арбалетами начали отстреливаться, высовываясь из-за щитов. Этих, правда, перебили быстро. Остальных тоже убьем. Вопрос времени.

Поняли это и за щитами.

– Не стреляйте, мы сдаемся! – прокричали оттуда громко и немного истерично.

– Прекратить обстрел! – приказал я своим, а врагам крикнул: – Бросьте оружие и щиты и встаньте с поднятыми вверх руками!

Стена из щитов упала на землю. Пехотинцы, бросая копья и снимая ремни с мечами, встали. Освободившись от оружия, они подняли руки вверх, но не на уровне плеч, а над головами. Не видели они голливудские фильмы, не знают, как надо держать руки, сдаваясь.

– Пройдите вперед! – приказал я. Когда они отошли от кучи из оружия и щитов, скомандовал: – Стой!

Мы вышли из леса. Пленным, двадцати девяти человекам, которых обыскали и освободили от шлемов, кожаных доспехов, башмаков и ценных вещей, если имели, я распорядился стать на колени и положить руки на шею. Судя по фильмам, из такой позы трудно напасть на охрану или броситься бежать. Пятерых бойцов назначил охранять их. Остальные занялись сбором трофеев и оказанием помощи двум лучникам, которых ранили арбалетчики. Одного убили. Все трое были из новых моих деревень, не имели опыта перестрелок с арбалетчиками. Теперь приобрели.