Трехглавый орел - Владимир Свержин

– Я Роберт Гуль, – громогласно произнес тот, принимая приличествую случаю горделивую позу. – Капитан флота его величества короля Георга III, командир корвета «Феникс». По приказу лорда адмиралтейства я обязан досмотреть ваше судно. Прошу назвать ваши имена, название судна, порт приписки и порт следования. А также огласить наличие груза на борту вашего судна.

– Ваша позволяет, мистер, Хенц Ван Вейден, шкипер на лихтор «Зваан». Моя лихтор Роттердам плыть Гавр. Груза на борту моя нет.

Роберт Гуль досадливо посмотрел на стоявшего рядом лорда Баренса.

– Пардон муа, ма капьтен, – видя досаду на лице капитана, произнес молчавший дотоле спутник голландского шкипера. – Парле ву Франсе?

– Уи, – отозвался лорд Баренс, понимая по выражению глаз капитана, что с французским он знаком не более, чем Ван Вейден с английским. – Кес ке се?

– Тре бьен, – улыбнулся француз. – Мое имя Жан Поль Дюруа. Я штурман шхуны «Екатерина де Ла-Марш», вышедшей неделю назад из Ла-Рошели. Шхуна принадлежала судовой компании Жерома Вуази. Вот судовой журнал моего судна. – Он расстегнул клапан большого кармана на своем камзоле и достал из него нечто, отдаленно напоминавшее походный судовой журнал. Судя по внешнему виду, некоторое время ему пришлось поплавать отдельно от своего корабля. – Третьего дня шхуна наскочила на камни у Фаутрок, однако, благодарение Господу, большая часть экипажа спаслась. Продав остатки груза, которые нам удалось выловить, мы зафрахтовали этот лихтор и теперь добираемся во Францию, чтобы предъявить документы в страховую компанию.

Капитан Гуль выслушал перевод слов француза, кивнул и взял протянутые ему останки судового журнала. Название судна довольно явственно угадывалось на обложке, все же остальное на мой взгляд, было не по зубам даже самому завзятому любителю ребусов. Перелистнув для проформы несколько слипшихся листов, капитан «Феникса» кивнул стоявшему поодаль боцману:

– Возьмите трех матросов и проверьте лихтор.

– Есть, сэр, – выпалил ярый служака и стремглав бросился выполнять приказания.

Шкипер лихтора между тем достал из рукава длинную голландскую трубку и стал тщательно набивать ее табаком.

– Господин капитан, – нарушил молчание улыбчивый француз, – я понимаю. Быть может, моя просьба не совсем уместна, но если вас не затруднит оказать нам такую любезность, и я, и вся наша команда были бы весьма вам благодарны.

– О чем идет речь? – выслушав перевод, сухо отрезал командир «Феникса».

– Видите ли, – начал было штурман... и запнулся, чтобы выслушать перевод. – Видите ли, лихтор мало приспособлен для перевозки такого количества людей. Увы, у нас не было денег на что-либо лучшее. К тому же он еле плетется, а впереди блуждающие мели Сейбла. Вы не хуже меня знаете, сэр, что это самое коварное место во всей Атлантике. Очень не хотелось бы вновь очутиться на бревне посреди океана. К тому же морские обычаи велят оказывать помощь потерпевшим бедствие. Если бы ваша милость согласилась принять на борт мою команду, наша благодарность не знала бы границ. Я не богатый человек, сэр, но у меня есть кое-какие сбережения, и я готов заплатить вам, если вы доставите нас на континент. Там мы уже сами доберемся до места. Вам все равно надо будет пристать к берегу, скоро начнет темнеть, а идти в – потемках через Сейбл рискованно даже для такого прекрасного корабля, как ваш.

Выслушав перевод, капитан Гуль вопросительно посмотрел на лорда Баренса:

– В общем-то, штурман прав, милорд. Идти через Сейбл ночью очень опасно. Быть может, действительно...

– Нет, – прервал его рассуждения лорд Баренс, мгновенно становясь надменным вельможей и не давая капитану даже закончить фразу. – Мы не будем брать французов на борт и не будем приставать к берегу. Тем более к французскому. Если Сейбл так опасен, как вы о том говорите, лучше мы станем на якорь в проливе и с рассветом двинемся дальше.

Я посмотрел на наших гостей. Вероятно, мне показалось, но, по-моему, оба они были разочарованы.

– Это невозможно, – сообщил им мой дядюшка.

– Увы, увы, мсье, – печально вздохнул штурман. А в это время над фальшбортом «Феникса» появился мощный торс боцмана, отправленного для досмотра. Спрыгнув на палубу, он подошел на положенное расстояние к капитану, кинул ладонь к глазам и четко отрапортовал:

– Сэр, корабль проверен. Ничего запрещенного к перевозке на борту нет. Жду дальнейших приказаний, сэр!

– Заканчивайте досмотр и поднимайтесь на борт, – скомандовал капитан Гуль и продолжил, повернувшись к шкиперу: – Вы можете продолжать путь.

Тот молчал, глядя на нас оловянными глазами и пыхтя своей глиняной трубкой.

– Благодарю вас, капитан, – склонился в поклоне француз, выслушав слова лорда Баренса. – Если позволите, еще один вопрос. В проливе полно каперов да и просто джентльменов удачи, а им все равно, кого грабить, англичанина или голландца. Не позволите ли вы, сэр, держаться вблизи корвета, вряд ли какой-нибудь негодяй осмелится лезть на ваши пушки.

– Хорошо, – пожал плечами наш капитан. – Хотя я готов поставить все свое месячное жалованье против груза вашей шхуны, что вы не удержитесь за корветом и получаса.

Штурман еще раз поклонился, сделал знак своему флегматичному спутнику и направился к трапу.

Убавив паруса, «Феникс» осторожно продвигался вперед, то и дело промеряя глубину лотом, опасаясь коварных блуждающих мелей Сейбла, на которых нашло свою гибель такое количество кораблей, что Великая Армада рядом с ними могла сойти за небольшую парусную регату.

– Вам не показалось, милорд, – спросил я Баренса, когда мы заскучав от неизменных морских пейзажей, спустились в каюту, – что эта парочка прекрасно понимала английскую речь?

– Мой молодой друг, – лорд Джордж покровительственно положил мне руку на плечо, – я полагаю, вы имеете в виду штурмана, который начал говорить, не выслушав мой перевод? Его напарник, по-моему, слабо владеет даже родным языком. – Мой дядюшка иронически улыбнулся. – Конечно же, я заметил это, но все, кто сколько-нибудь долго плавает в этих местах, знают пару десятков фраз на любом из языков побережья. Понять, о чем идет речь между мной и капитаном, было отнюдь не сложно.

Я покачал головой:

– И все же что-то здесь не так...

– Браво, племянничек, браво! – насмешливо бросил дядя Джордж, отстегивая шпагу и усаживаясь в обитое атласом золоченое резное кресло. – Насколько я могу судить, в годы своей юности вы явно зачитывались приключениями капитана Блада и ужасного пирата Флинта. Вынужден вас разочаровать: их время окончилось больше века тому назад. Каперы североамериканских мятежников действительно встречаются в этих водах в большом количестве. Обычно они ходят на шхунах или бригантинах. Эти корабли быстры и маневренны, имеют в лучшем случае до десяти – пятнадцати пушек, но по боевой мощи не идут ни в какое сравнение с корветом. Тем более вы же сами видели, команда лихтора – безоружный сброд. Не с ножами же они на нас полезут? Полноте, не смешите меня.

Вдохновленный такой отповедью, я поспешил заткнуться, тем более что Питер Редферн, очевидно, повинуясь усвоенному раз и навсегда распорядку дня своего господина, принес на серебряном подносе бутылку хереса, бокалы и легкую закуску. Однако, невзирая на сказанное и выпитое, сомнения все же не оставляли меня. Я был новичком в этом мире, и все странное казалось мне вдвойне странным. «Итак, к якорю они привязали мешок с какой-нибудь мелкой контрабандой или же своими сбережениями. Что же, вполне может быть. Как ни крути, досмотр – процесс не самый приятный. Матросов на лихторе было десятка три. Хотя, насколько я помню, экипаж лихтора человек пять-шесть, плюс человек десять – двенадцать экипаж шхуны. Считай не считай, а лишнего народа на лихторе не меньше дюжины. Но может быть, это была очень большая шхуна? Или же в Англии нашлись еще желающие срочно попасть на континент. Предполагаемое знание штурманом английского... Это мне дядюшка популярно объяснил». Я вновь шаг за шагом стал вспоминать прошедшую встречу, мысленно прокручивая перед собой каждую минуту визита. Несостыковки отыскались очень быстро, хотя, увы, все они могли быть также объяснены естественными причинами: короткие пехотные шпаги, болтавшиеся на боку у наших гостей, насколько я знал, оружие не популярное в среде моряков, предпочитавших длинные кортики или тесаки. Возможно, конечно, что было, то и нацепили. Тогда почему и голландский шкипер, и штурман с французской шхуны?

Но можно предположить, что обе шпаги принадлежат голландцу и одна из них штурману была выдана специально для парада. Может такое быть? Почему нет. Но тут возникает следующая проблема: странно промокший судовой журнал «Екатерины де Ла-Марш». Почему текст внутри журнала размыт, а название подмокло, но вполне читаемо? Возможно, он оказался в воде в развернутом виде, обложкой вверх. А можно было журнал так держать в воде специально, скажем, чтобы не дать прочитать какие-либо записи? И, наконец, последнее: погода весь сегодняшний день стояла жаркая. Перехваченный нами лихтор не был военным кораблем, однако, когда мы подошли к «Зваану», весь народ на его палубе был аккуратно одет в рубахи. Быть может, тоже для парада или же команде было что прятать под этими рубахами? На все вопросы могло быть два ответа – разумный, но это было по части лорда Баренса. И, на мой взгляд, правильный, потому что такое количество «но» на милю пути невольно настораживало. Решив придерживаться своей линии, я достал из рундука коробку палисандрового дерева с гербом Камдилов на крышке и, найдя потайной гвоздик, нажал его. Чуть слышно чвакнула пружина, и коробка медленно открылась, наигрывая пои этом первые аккорды «Помилуй меня, Господи». Внутри этой «музыкальной шкатулки» хранился подарок моего друга Рассела к «боевому крещению» – пара чудесных пистолетов работы богемского мастера Питера Голба. Что бы там ни говорил мой дорогой дядюшка, сегодня был шанс испытать их в деле.