Карлотта Кортес - Эдвард Айронс

— А дочка ваша еще не вернулась? — безразличным тоном произнес Дарелл.

Айзек недовольно переступил с ноги на ногу.

— Нет. Не ближний путь.

— А сколько лет Плежер?

— Не девчонка уже. Давно пора замуж.

— Она где-нибудь работает?

— От случая. В Спенсервилле.

Вдруг заговорила женщина, быстро выплевыывая слова:

— Потаскуха она, эта Плежер!

— Заткнись, мать!

— Ну уж нет! Такая она и есть. А ты не молчи, расскажи все, Айзек.

— Не им. Не ему.

— Если вы не рассказывали все, что знаете, мистеру Фричу, непринужденно молвил Дарелл, — тогда вам лучше поделитьься со мной. Что вы утаили о падении самолета?

— Ничего! — мрачно буркнул Айзек.

— Выходит, что-то знает Плежер?

Фермер поджал губы и отвернулся, неловко поддерживая раненую руку. Жена взглянула на Дарелла — серенькие глазки заволокли слезинки.

Тогда он сказал твердо: — Я не уйду, пока не переговорю с Плежер. Так что решайте.

— Не трожьте ее! — рявкнул Айзек.

— Никто не хочет вам неприятностей, мистер Кендал. Но мы должны выяснить причину катастрофы. Необходимо знать, тчо вы видели, и иметь более полное описание людей, разгружавших самолет. Более полное, чем дали вы. — Дарелл замолчал, а потом спросил резко: — Плежер тоже была там?

— Нет, — отрезал Айзек.

— Да! — подала голос жена.

— И она видела, как вас подстрелили? — мягко напирал Дарелл.

— Она видела его, — быстро сказала женщина, отплевываясь словами, как б удто что-то противное попало в рот.

— Его?

— Мать, я велел тебе заткнуться! — завопил Айзек.

— Кого она видела? — не унимался Дарелл.

— Ну того, с ероплана. Кто давным-давно обещал жениться на ней! — Выпалила женщина.

— Майора Дункана?

— Тогда он был еще не майор.

— Но его имя — Дункан?

— Да, — подтвердила женщина.

Знакомое чувство возбуждения охватило нервные ткани. Сдерживаясь, очень спокойным тоном он произнес:

— Это было давно, во время войны?

— Нет, апосля. Она и тогда была не маленькая, ну а теперь и вовсе заматерела, — сказала женщина. — Уже переспелая для мужика. А он вернулся.

— Когда он приезжал в последний раз?

Айзек, видимо, смирился с трепливым нравом жены. Он отвернулся, как бы отмежевываясь от ее слов.

— На той неделе. И на по-за той тоже.

— Чтобы повидаться с Плежер?

— Он ее видел, — угрюмо подытожила женщина.

— Мне тоже нужно повидать ее, — сказал Дарелл.

И словно в ответ услышал где-то сзади легкий шорох. Обернулся и заметил в задней стене лачуги еще одну дощатую дверь на старинных петлях ручной ковки. Жена фермера прерывисто задышала. Айзек потянулся к ружью.

— Положите его на место! — приказал Дарелл. — Я хочу только поговорить с ней.

— Хватит с нее позору. Оставьте ее в покое!

Дарелл шагнул к двери. За окном двое ребят из команды Фрича сидели в машине, курили и слушали через коротковолновый передатчик сведения, поступающие со всех кордонов на горных дорогах. К маленькому сараю, стоявшему поодаль, легко бежала девушка, сверкая голыми икрами.

— Плежер!

Не обращая внимания на зов, она рванула на себя дверь сарая и влетела внутрь, только мелькнули черные распущенные волосы. Дарелл неторопливо двинулся следом, так как не хотел привлекать внимание людей Фрича, которые не приминули бы вмешаться и все загубить. К счастью, они не заметили девушку, поскольку лачуга загораживала обзор.

Дарелл шагнул в промороженную полутьму сарая. Увидел два пустых стойла. В третьем переминалась крупная рабочая лошадь. В центре стоял допотопный форд без колес, весь в пыли и паутине.

Дарелл замер и прислушался.

— Плежер, я не обижу тебя, — мягко сказал он. — Я — друг Джонни.

Молчание. Только лошадь заржала. Над стойлами располагался помост-сеновал с несколькими тюками сена у края. Наверх вела грубо сколоченная лестница. На некрашенных перекладинах отпечатались темные, мокрые следы от тающего снега.

Дарелл отправился к лестнице. Послышалось легкое движение и еле слышное дыхание. Свирепый выпад девушки оказался полной неожиданностью. Когда его голова и плечи поднялись над сеновалом, она встала перед ним в полный рост. В скудном свете зловеще блеснули зубья вил. Он едва успел окинуть ее взором — она стояла на припорошенном сеном настиле широко растопырив ноги, тонкое хлопчатобумажное платьишко обтягивало бедра, на плечах болтался плохенький жакетик. Глаза горели, как у дикого зверя, угодившего в капкан. Вилы зависли над его головой.

— Убирайся, незнакомец! — грозным шепотом выдохнула девушка.

— Плежер, выслушай меня.

— Убирайся!

— Положи вилы, Плежер. Я — друг Джонни Дункана…

— Я тебя прибью! — В напряженно-неестественной ухмылке оскалились зубки, маленькие и сверкающе белые. Длинные мокрые пряди черных волос закрыли половину лица.

— Плежер…

Тут она резко и очень сильно швырнула вилы. Дарелл не спасовал: чуть соскользнул вниз по лестнице, пригнулся и отвел голову в сторону. Вилы, пролетев в каком-нибудь дюйме, воткнулись зубьями в сосновые доски и закачались туда-сюда. Грубо ругаясь, она пыталась выдернуть их, но не успела. Дарелл, ухватив край помоста, да еще оттолкнувшись ногами от ступеньки, мощным броском вскинул тело вверх и быстро покатился по разбросанному сену прямо под нее. Плечом ударил по щиколотке, но девушка, удержав равновесие, оставила вилы и с размаху стукнула его по голове. Дарелл схватил девушку за ногу, сильно дернул и завалил ее на себя…

В неистовстве от страха она извернулась и начала брыкаться. Да с какой силой! Пытаясь обзудать вспышку гнева, Дарелл почувствовал под руками округлую женственность ее тела.

— Пусти же!..

— Тогда прекрати.

— Я убью тебя! Я…

Он приподнялся и несколько отстранился от нее. Платье задралось и в полутьме сеновала белели голые бедра. Она поднялась на колени — спутанные темные волосы легли на лицо, из полуоткрытого рта вырвалось сердитое дыхание. Дарелл осторожно выпрямился.

— Успокойся, Плежер.

— Кто… кто ты?

— Я тебе сказал — друг Джонни.

— Врешь!

— Нет, не вру. Зачем мне врать?

— Ты легавый, да?

— Ну, в какой-то степени.

— Ненавижу вас всех! — бросила она.

— Почему, Плежер?

Его спокойный голос чем-то не понравился, и она отодвинулась подальше. На щеке было длинное грязное пятно, а губы жирно намазаны помадой, как у девочки, которая стащила у матери косметику. А пахло от нее словно от животного.

— Я хочу стать твоим другом, Плежер, — сказал Дарелл успокаивающе.

— Убирайся!

Стоять под самой крышей было неудобно. Из-за довольно высокого роста пришлось пригнуть голову, чтобы не упереться в плохо отесанные стропила. Сделал шаг в ее сторону, но девушка, издав тихий неясный звук, отпрянула вбок. Ее взгляд пошарил кругом, как видно, искал, чем бы еще запустить в него.

— Не дури, Плежер.

— Я… боюсь. — По щекам покатились слезинки.

— Бояться нечего. А теперь вставай.

— Чего тебе надо?

— Хочу узнать о Джоне Дункане.

— Ничего я про него не знаю.

— Перестань плакать, — умиротворяюще молвил он. — Достань платок и вытри нос.

— Нету у меня платочка, — угрюмо отозвалась она. Осмотрела себя, потом подняла глаза и взглянула на него совсем как повзрослевшая девочка, почти как видавшая виды женщина.

— Я тебе нравлюсь, незнакомец?

— Нет, — резко ответил он.

Это ее не смутило.

— А Джонни нравлюсь, — заявила она.

— Расскажи мне кое-что, — обратился он. — Ты когда-нибудь уезжала далеко от дома?

Плежер надула губы. А у нее, наверное, недурственный ротик — нижняя губа пухлая, красивой формы.

— Только в Спенсервилл.

— Хотелось бы поехать со мной в Нью-Йорк? Тебе бы там понравилось.

Она посмотрела недоуменно:

— Нью-Йорк?

— Найти Джонни.

— Нет. Не хочу его видеть. Никуда я с тобой не поеду, мистер.

Дарелл запасся терпением, ибо понимал, что с ней нужно обращаться, как с диким, неприрученным щенком, подозрительным к людям, инстинктивно готовым кусаться и царапаться, если его тронуть или неправильно себя повести. Он смотрел на нее со светлой улыбкой. Плежер уже не плакала, очевидно, проворачивала в уме мысль о Нью-Йорке, городе чудес.

— Расскажи мне о Джоне Дункане, — миролюбиво втирался он. — Потом у нас не будет времени, Плежер. Скоро сюда придут другие люди. Поверь мне, я — друг Джонни и хочу помочь ему. Похоже, тебе тоже нужна помощь. Ты ведь знаешь, что он сделал что-то очень плохое. Ты видела его ночью, когда разбился самолет?

— Да-а.

— Знала, что прилетит?

— Да.

— А когда ты видела его в последний раз перед нынешней ночью?

— На прошлой неделе. За неделю. Он приезжал сказать мне об этом.