Бесконечный мир. Роман. Книга 1 - Елена Поддубская

Наконец, они подъехали к отелю. И вновь все прежние догадки Жаклин о достоинствах их будущего места проживания, оказались лишь слабыми попытками предвидеть реальность. «SHEPHEARD» встретил их непомерной роскошью и величием. Уже снаружи всем своим видом он являл собой символ колониальной эры, той самой эпохи, когда в Египте властвовали англичане, и которая запечатлелась в каждом уголке строения.

Выйдя из машины, скромная церемония из трёх человек вошла в отель. Едва переступив порог, Жаклин охнула и застыла. Холл буквально ослепил её. Идеальная глазурь блестящих поверхностей, отражавших попадающие снаружи лучи солнца, сочеталась с полутёмными бликами стен, таинством углублений и абсолютным матом вертикалей. Мягкие ковры топили любые звуки и, как казалось, щекотали ступни даже сквозь подошвы босоножек. Ковры, да ещё пальмы, расставленные в холле и на этажах, похоже, были единственными атрибутами Востока. Весь остальной интерьер отеля выдерживался в неизменных классических английских тонах, какие неумолимо вторглись в историю Египта. Роскошь, а при этом мощь и власть британского самодержавия, были, судя по интерьеру, бесспорно величественными, но отчего-то угнетающими.

Не в силах выносить их помпезность, Жаклин сразу же, как только переоделась в номере, поспешила на улицу. Прибытие других участников экспедиции ожидалось позже.

– В любом случае, сегодняшний день вы можете вычеркнуть из списка рабочих, – предупредил Шедид, – Русские прилетают поздно вечером. Поэтому самолёт на Асуан заказан только на завтра.

Несмотря на то, что Жаклин не терпелось погрузиться в работу, она понимала, что срочность создания экспертной комиссии потребовала для учёных определённого времени на сборы. Решив, по предложению Стива, использовать свободное время на пешеходную прогулку по городу, Жаклин охотно покинула отель.

Каир опять предстал пред ними. Пройдя по набережной той стороны Нила, на которой находился отель, они полюбовались водами тёмной реки, неспокойно несущейся в русле города. Потом они отдыхали на подвесных скамьях в прохладе парка Эзбекия, построенного французским садовником полвека назад на бывших заболоченных прудах. Фотографировались на месте сгоревшего театра Каирской Оперы, открытие которой было ознаменовано когда-то шумной премьерой «Аиды». Вдыхали в себя запахи огромного зелёного базара, самого крупного во всей Африке. Здесь неподалёку, на площади Атаба, Стив Роджер, прекрасно выполнявший роль гида, предложил Жаклин наскоро перекусить и далее поехать на такси. Так они и сделали. Теперь, передвигаясь быстрее, путешественники смогли увидеть стены старого города и цитадель, новые постройки государственного Университета и кварталы старого Каира. Не обращая внимания на поднимающуюся жару и тонны пыли на улицах, неумолимо проникавшей даже сквозь закрытые окна машины, Жаклин смотрела на город завороженно, пытаясь вобрать в себя всю его многоликость.

Вернувшись в отель под вечер, совершенно уставшие, но счастливые и наполненные впечатлениями, они со Стивом обнаружили для себя записки, оставленные у администратора. Стиву писал Шедид. Он коротко давал понять, что общий сбор состоится завтра в нижнем холле в семь утра. Жаклин же получила записку от Джека. Прибывший в отель во второй половине дня, Уайн, как и американские коллеги, не смог усидеть в отеле и поддался соблазну пешего туризма. Судя по записке, Джек знал о завтрашнем сборе, потому как пожелал Жаклин спокойной ночи и попрощался до семи утра.

3

На следующее утро Стив Роджер, Жаклин и ещё пятеро учёных встретились в холле гостиницы. Некоторых из приехавших Жаклин знала. Она приветливо махнула рукой Никите Орловичу, русскому зоофизиологу, тоже представителю Гринписа. Вместе с ним прибыл в Каир никому не известный орнитолог с Курил Алексей Кадышкин. Крепко пожав руки коллегам, коренастый островитянин тут же заговорил о проблеме, волнующей всех. Не стесняясь своего слабого английского, он рассказал, что на Курилах инфекция с альбатросов перекинулась на некоторые виды ценных промысловых рыб. Вчера, накануне отлёта, Алексею привезли тушки огромных лососей.

– Я взял одного на изучение, – Кадышкин указал на мини-холодильник в ногах.

– Посмотрим потом, – решил Стив, оглядываясь. В сборе были не все.

Кроме русских из Тронто прилетел специалист по биохомии и анализу. Он представился Алеком. В Канаде, по его уверениям, ситуация оставалась стабильной: кроме саламандр, другие животные от вируса пока не пострадали.

– Зато здесь у нас – настоящая эпидемия, – развёл руками один из местных микробиологов Хабиб. Его Жаклин уже видела на конференциях. Насколько она помнила, Хабиб входил в группу учёных мирового сообщества, работающих над проблемой адаптации отдельных мышечных волокон животных при пересадке человеку. Подобная специфика могла быть очень полезной при рассмотрении проблемы неизвестного вируса.

– С крокодилов вирус передался мягкопанцирным черепахам и, что самое печальное, грифам, – объяснил проблему Юсуф, второй египтянин.

– Как? Белоголовый сип – тоже? – не удержался Кадышкин от возгласа. Услышав подтверждение, Алексей впал в отчаяние, – Господа! Необходимо срочно что-то предпринимать, – неистово призвал он, – Иначе, очень скоро мы останемся на планете без представителей нескольких редчайших видов. Это же надо: белоголовый сип тоже мрёт, – повторил он фразу самому себе, перемежая английский с русским.

– Кто же против? Только что мы можем?

Юсуф, оказавшийся тоже орнитологом в том самого натуральном заповеднике, в который предстояло направиться, взял Кадышкина за локоть и принялся что-то обсуждать. Жаклин тем временем озабоченно осматривала холл: она не могла понять причины отсутствия Джека. Уайн ведь всегда был исключительно пунктуален! Заметив беспокойство подчинённой, Роджер не преминул демонстративно поглядеть на часы на руке:

– Ну и где же ваш любимчик, Жаклин?

Но не успела Жаклин открыть рот, как швейцарец появился в холле со стороны той части, в которой находился административный блок. Торопясь, Джек размахивал издалека какими-то бумагами.

Наскоро поздоровавшись и извинившись, он радостно развернул листы. Это были фотографии.

– Вот, наконец-то получил с Галапагос. Фото черепах с подробнейшими описаниями тамошних патологоанатомов. Славные ребята. Всю ночь, похоже, не спали.

Жаклин довольно улыбнулась, глядя на Стива. Он поспешил нырнуть в снимки.

– Молодец, старик! – похлопал Джека по плечу Алек; несмотря на разницу в возрасте, учёные были давнишними приятелями, – А ну-ка, дай!

Все принялись рассматривать фотографии. По уверениям каждого, в тех эпицентрах, откуда они прибыли, тушки животных имели точно такой же ужатый в размерах вид с проймами вместо глаз и с одеревеневшей шкурой.

Джек не стал мешать остальным. Он подошёл к Жаклин и поцеловал ей руку.

Уайн был высоким мужчиной преклонных лет с седыми волосами, роскошной, не в пример Стиву Роджеру, холёной бородой с проседью, пышными ухоженными усами, столь длинными, что они, как у Сальвадора Дали, выходили за пределы лица и уже там заворачивались с обеих сторон колечками, и с золотыми очками на носу. Как большинство швейцарцев, он был сдержан, подтянут, импозантен. Несмотря на майскую жару Египта, одет Джек был в плотный хлопчатобумажный костюм оливкового цвета, состоящий из длинных шорт и плотной куртки безрукавки, накинутой поверх белёной холщовой рубахи. На его ногах громоздко красовались походные ботинки из толстой дорогой кожи. Из ботинок высоко выглядывали сморщенные гетры, такого же цвета как и рубашка. В правом нагрудном кармане куртки торчала неизменная фляжка, в которой, Жаклин это точно знала, был отменного качества ром. В левом кармане лежали трубка и табак. На кожаном ремне, поддерживающем шорты, крепились нож и золотые часы, двойная цепочка которых болталась вдоль одной из штанин. В рюкзаке за спиной, бессменном на протяжении всего того десятка лет, что Жаклин была знакома со швейцарцем, находились спички, компас, термос с пресной водой и пачка сухарей. На дне рюкзака наверняка можно было найти также суровые нитки, иголку, йод, сердечные капли, бинт, ножички для подстрижки усов, щипчики для ногтей и зеркальце. Был там, конечно же, и портрет семьи Джека: обожаемой Эльзы и двух очаровательных дочерей, удачно выгравированный когда-то умельцами на продольном срезе красного сердолика. Все эти привязанности Джека Жаклин за долгие годы сотрудничества выучила наизусть и теперь добродушно улыбнулась, ответив на поцелуй мягким рукопожатием. Джек, практичный во всём, похвалил Жаклин за хороший внешний вид, но тут же заметил как молодые женщины могут быть легкомысленны: разве пригодны кроссовки для путешествия в парк в Асуане? Заметив едкий взгляд начальника, Жаклин поспешила увести Джека в сторонку и попросить остаться рядом на весь полёт. Заверив, что это будет одной из самых приятных частей пути, швейцарец ловко подхватил знакомую под руку.