Ведьма Дженни может объяснить - Евгения А. Алексеева

не выдерживали никакой критики. Моё гадкое хихиканье удивило даже меня саму.

— О Лотти, почему бы тебе не сводить это чучело в Методистскую церковь? Туда часто приносят вещи и еду для бродяжек.

Шарлотта покраснела и взглянула на меня с презрением, которое должно было меня испепелить. Но каждый раз, когда она краснела, моё сердце сладко ныло, как бывает, когда предвкушаешь порцию мороженого.

— Я всё выяснила, Бобби, можем двигаться дальше.

Я проскакала вокруг Шарлотты и дёрнула мальчика за руку, передразнивая её.

— Но я забыла вытереть тебе сопли, Бобби. Ах, и не пора ли тебе пойти пописать, любовь моя?

Развеселившись, я нагнулась к Роберту и поцеловала его в щёку. Если бы он мог знать, как я ревную Шарлотту к нему, какая чёрная злоба и ненависть клокочут у меня в груди! Лотти организовала спасательную операцию с молниеносной дракой, но я успела догнать парочку у ворот. Я неискренне извинилась и попросила принять меня в компанию: "Я могу вам помочь, я многое знаю об этом доме… И умею молчать".

Сад за моей спиной выглядел зловеще, дом уже не казался уютным пристанищем, больше всего на свете мне хотелось, чтобы эти двое взяли меня за руки и забрали отсюда!

— Если Роберт не против, я согласна.

Мальчик не смотрел на меня, он уставился в землю и отрицательно помотал головой.

— Извини, — Лотти выдохнула с облегчением.

("Извини?! Может ты его ещё и в завещание внесла?").

Чёрная злоба вернулась и окутала меня плащом с головы до ног.

— А твои родители знают, что ты прогуливаешь школу и таскаешь за собой эту рвань?

Глаза мальчишки наполнились слезами, грозившими перелиться через край. Шарлотта напыжилась.

— Никто не прогуливает, ты скотина, Дженнифер! Мы протестуем против решения Муниципалитета об отмене горячих обедов для школьников из семей с низкими доходами!

Я собиралась спросить, знает ли Муниципалитет об отваге мисс Роуз, но в этот момент Роберт в открытую разревелся. Определённо, Лотти плохо на него влияла, школьным забиякой он мне нравился больше.

Я вернулась в дом, клокоча от несправедливости жизни, поднялась по лестнице как нежить, которой и полагалось здесь обитать, вошла в Алтарную, дёрнула дверцу запретного шкафчика, достала чёрные свечи, поставила их на Алтарь: одну — на половине Богини, другую — на половине Бога. И зажгла.

"Сегодня в твоём саду, Салазар, обидели Ведьму. Я должна отомстить, и ты мне в этом поможешь".

Глава 4

Я соврала о том, что совсем ничего не брала у Салазара. Конечно, свечи в больших количествах — все, что могла отыскать. Утром и днём они были не так нужны, а вечером, само собой, без них было бы грустно, хотя в доме Салазара я ничего не боялась.

Сумерки сгустились, и поднялся сильный ветер. Окно распахнулось, и в Алтарную комнату с разноцветными ритуальными облачениями в старинном шкафу и мечами на стенах ворвался свежий воздух с крупными блёстками дождя. Я не представляла, как выберусь отсюда, не промокнув до нитки, а выбираться было нужно. Моя мама прощала мне многое, в том числе и школьные прогулы (она ведь не могла о них не знать).

Я выглянула наружу и заметила в саду красное пятно: оно пригибалось к земле, вытягивалось, снова пригибалось и так медленно продвигалось от дерева к дереву. Меня прошиб холодный пот. Это ещё что за страсти?!

Я спустилась в сад и под старыми яблонями столкнулась нос к носу с рыжеволосой девочкой в красном свитере и жёлтой юбке из бархатной ткани. Вернее, юбку она как раз сняла и завязала так, чтобы складывать в неё красные яблоки, которыми была усыпана земля. Лорен?!

Высокомерная Лорен Лоу никогда со мной не общалась, хоть мы и учились вместе с третьего класса. Она была дочерью владельца местного завода по производству газировки, и выглядел он как гангстер из голливудских фильмов…

— Помоги мне собрать ещё те, — она кивнула в сторону, — жалко, если сгниют, это лучший сорт из всех поздних.

Её медные кудри уже намокли от дождя, как и мои локоны морковного оттенка. Я сняла куртку и тоже принялась собирать яблоки. Они были крупными, вкусно пахли и были покрыты холодными каплями дождя. "Тебе не холодно, может пойдём в дом? " Она послушно последовала за мной. Когда мы вошли в кабинет (он же библиотека), в камине разгорался огонь.

"Но я его не зажигала, — в ужасе прошептала я. — Не зажигала…"

Лорен вытряхнула свою добычу на ковёр.

— Ты когда-нибудь ужинала печёными яблоками?

— Ни разу в жизни. Но как ты здесь оказалась?

Она впилась в меня таким долгим и жутким взглядом, что мурашки побежали по всему телу, и я вдруг поняла.

— Ты не Лорен!

Она покачала головой.

— Бедняжка, её дух так быстро выскользнул из тела…

Она говорила уже не певучим высоким девичьим голоском, а тихим мужским голосом с мягким ланкаширским акцентом.

— Салазар? Ты убил её, чтобы похитить тело? Как ты мог?!

Она (Он) дотянулась до каминной полки и привычным жестом взяла нож, две шпажки и начала резать яблоки крупными ломтиками и нанизывать их на шпажки.

Я хотела спросить, не собирается ли она хотя бы вымыть остальные, но осеклась. Лорен мертва… Она (Он) и меня сейчас может убить: железные прутики такие длинные и острые…

— Я никого не убивал. Просто был рядом, когда это случилось… И, между прочим, из-за тебя. Не то чтобы меня сильно бесило то, что ты орудуешь в доме, но это странное ощущение. Я бродил по окрестностям, пролетал над Айрис Хиллз… и в какой-то жуткий момент меня начало затягивать в огненную воронку. Это было чужое тело, и оно звало меня и пылало как йольское полено. Это было тело девочки.

Я похолодела, боясь спросить, что с ней случилось. Медленно я залезла в кресло и накрылась клетчатым пледом Салазара. Лорен (Салазар) сидела на полу в красном свитере и оранжевых колготках и держала над огнём наш ужин.

— Думаю, это был несчастный случай. Они ссорились, потом Лорен начала уходить, а Шарлотта в отчаянии подняла с земли камень и попала ей с размаху прямо по затылку…

Я закрыла рот ладонями, и весь холод вечернего дождя и потустороннего ветра сместились куда-то в центр моего существа.

Бедная Лорен. Ей было так больно!

— Всё произошло катастрофически быстро. — Его (Её) передёрнуло. — Я не собирался пользоваться чужим телом, но бросать его там было непозволительной роскошью. Тем более что её отец этого бы никогда не пережил.

Я сомневалась, что Салазар способен