Она Была Красива - Виктор Дан

– Он тоже не без греха. Возможно, у них была договоренность прощать друг другу мелкие шалости.

– А если не мелкие? Вы что-либо знаете о владельце желтой или золотистой иномарки? Он приехал вечером. Она с ним встречалась в вашем офисе за полтора часа до смерти.

– Услыхал сегодня от секретаря. А она от жильцов дома, которых вы допрашивали…

– Не допрашивали, а расспрашивали. Впрочем, неважно.

– Вы думаете, он убил?

– Если это так, то он не планировал убийство. Это нужно быть идиотом, чтобы для этого припереться у всех на виду.

– А если машина краденная?

– Все равно, это лишний след. Он привлек к себе внимание. Впрочем, нам нужны не советы, как вести расследование, а информация об убитой, которая поможет найти убийцу. У нее были враги? Вы можете назвать людей, которым она перешла дорогу или наступила на хвост?

– Мне больше нечего сказать. Задавайте вопросы. Могу еще добавить, что она бывала груба, и способна оскорбить мужчину, когда в плохом настроении. С мужем не особенно церемонилась в этом смысле. Да и он не отставал. Хотя повторяю, не думаю, что у нее были враги или нечто серьезно угрожало их браку. Разве что-то изменилось с появлением этой иномарки. Но тут я пас, мало чем могу помочь. Сегодня сам впервые услыхал.

– Вы считаете, маловероятно, что ее убил муж?

– Увольте меня от таких вопросов. Он, конечно, вспыльчивый парень и недавно всем коллективом еле отбили его от тюрьмы. Вы лучше меня знаете обстоятельства, небось уже ознакомились с его делом.

– Да, знакомы, – Фесенко обратился к Михаилу и Кононову. – Задавайте вопросы, если они у вас есть.

– У меня вопрос по поводу вашего звонка Копыленко в день убийства. О чем был разговор?

– О работе. Спросил, как дела на фирме, потом выяснил интересующий меня вопрос.

– Какой?

– Он касался параметров так называемой электро-термо-тренировки датчиков. Датчики выдерживаются определенное время при критической температуре и под реальной нагрузкой. Это обычная технологическая операция по обеспечению надежности при производстве электроники военного и космического назначения. Я не понадеялся на свою память, поэтому позвонил Анне.

– Еще есть вопросы? – в голосе Фесенко обнаружились признаки нетерпения.

– Вы не могли бы уточнить, что вы имели в виду, когда говорили о ноу-хау применительно к вашим датчикам.

– Видите ли, для любого датчика, грубо говоря, измерительного прибора, основанного на каком-либо физическом процессе, важны две характеристики. Первое, знание функциональной зависимости. В тензодатчике, например, нужно знать зависимость электрического потенциала от давления в пьезокристалле. Второе, обеспечить стабильность этой зависимости в рабочем диапазоне датчика в условиях его эксплуатации. Иначе его невозможно проградуировать, то есть измерить и выполнить преобразование аналогового сигнала в цифровой. Сигналы датчиков поступают на обработку в бортовой компьютер в цифровой форме. То есть, когда поступает с датчика цифра 30, то это означает, что давление 30 атмосфер, а не 15,или через час работы датчика 45. Пусть всегда 45, тогда в компьютерную программу можно заложить коэффициент полтора и делить на него показания, чтобы вычислить реальное давление в данный момент.

– Понятно, вы знали, как это обеспечить, а в России не знали, – перебил директора Фесенко.

– Для данного типа датчиков не знали не только в России, но и в Китае, Индии. Наша лаборатория занималась этим много лет.

– Как же они строят ракеты?

– Есть датчики аналогичного назначения на других физических принципах, но наши лучше, – после паузы директор с плохо скрытой горечью добавил. – В России теперь знают.

– А можно личный вопрос? – опять вмешался Фесенко и задал его, не дожидаясь разрешения. – По какой причине вы развелись с женой после двадцати пяти лет совместной жизни.

– Трудно сказать. Сын вырос и живет отдельно. Жена меня вдруг возненавидела. Я даже водил ее к невропатологу и психиатру. Правда, к психиатру заманил обманом. Сказал к другому невропатологу. После чего она подала на развод.

– И что сказали врачи?

– Что это возможно связано с климаксом. В каком-то виде климактерическое помешательство. Что такое довольно часто бывает и именно так проявляется. Жена вдруг начинает изменять мужу и сбегает к первому, кто готов ее принять.

– Спасибо! Пожалуй, на этом нашу первую встречу можно завершить, – подвел итог Фесенко.

– Разве это не все?

– Все будет, когда найдем преступника. У вас железное алиби, но вы нам понадобитесь, чтобы разобраться в показаниях свидетелей и подозреваемых.

– У меня вопрос. Когда вы сможете выдать тело? Коллектив фирмы собирается помочь родителям в организации похорон. Тем более, муж арестован.

– Сегодня будет вскрытие. После экспертизы можно будет хоронить. Еще пару дней придется подождать.

Во время обратной дороги Фесенко спросил Михаила:

– Чем собираешься заняться? Неужели пойдешь на вскрытие.

– Пойду. Чтобы было о чем думать вечером. Программистом займусь завтра с утра

– Чтобы была причина для кошмарных снов.

– Кошмары бывают у сердечных больных. У меня с сердцем пока все в порядке. Снятся только женщины.

– Хорошо, твоя жена не слышит такое признание.

– Так к концу сна оказывается, что это моя жена.

– Несчастный человек! Не может сходить налево даже во сне.

– Или очень счастливый! – парировал Михаил.

Фесенко был знаком с Анастасией. Они много раз встречались семьями. Чаще всего в доме тестя городского прокурора в приморском селе Христофоровка. Обычно встреча имела в качестве предлога рыбалку, но, как правило, настоящим поводом было завершение расследования какого-нибудь каверзного преступления. Городской прокурор Манюня и его жена Елена любили устраивать такие праздники для друзей.

4

Когда Михаил углублялся в очередное расследованию, он переставал замечать то, что называют окружающей средой: природу, погоду, дома, прохожих. Точнее, воспринимал среду чисто функционально и как бы сквозь стекло или полупрозрачный экран, который приглушает звуки и цвета, притупляет вкусовые ощущения, отдаляет предметы.

Когда он ведет машину, то видит дорожную разметку и знаки, прохожих и регулировщиков, площади и перекрестки, но не воспринимает сознанием. Любая реакция на изменение обстановки выполняется на автоматическом уровне.

Иногда такая погруженность в обдумывание материалов следствия его беспокоила, иногда даже пугала. Так было, когда по вечерам в гостинице он не мог даже читать книгу, потому что не воспринимал смысл прочитанного.

В таких случаях он делал пробежку или шел на спортивную площадку, а зимой в спортивный зал. Физическая нагрузка, затем контрастный душ позволяли забыть о расследовании до утра.

На этот раз в теплый июльский вечер после вскрытия и посещения экспертов он поехал за город к морю.

В предвестии сумерек пляж опустел и покрылся длинными тенями от кабинок, зонтиков и низкорослых акаций. Море успокоилось в ожидании ночного бриза. Едва заметный прибой шуршал ракушками. Море до горизонта превратилось в тусклое зеркало, а вода у берега стала прозрачной и приоткрыла наблюдателям тайны морского дна.

Ребятишки затеяли ловлю бычков и крабов руками.

Михаил переоделся в кабинке, зашел по колени в теплую воду и нырнул. Мощно загребая руками и ногами, он скользил с открытыми глазами, почти касаясь песчаного дна, белое однообразие которого иногда нарушалось затонувшими пивными бутылками.

Когда вода заметно потемнела и стала холодной, Михаил оттолкнулся от дна и устремился к поверхности, похожей снизу на трепещущую ртуть.

Он явно перестарался с этим нырком, так как вынырнул уже с заметной болью в легких от недостатка кислорода. Полежал на спине, пока отдышался. Вдруг его осенило. Идеальное алиби директора – хорошая позиция для организатора убийства. Наемным убийцей мог быть любой из троих мужчин, посетивших фирму. Или четвертый, по понятным причинам проникший в помещение незаметно.

Михаил поплыл к берегу. Пора ехать в гостиницу и обдумать все хорошенько, чтобы завтрашний день прошел успешно и принес результат.

Утром Михаил разыскал программиста по телефону и предложил встретиться.

– Так меня уже допрашивали.

– Я новый человек в следственной бригаде и хотел бы с вами поговорить.

– У меня нет для вас новой информации, и я очень занят.

– А у меня появились новые вопросы. Я настаиваю на встрече. Если у вас мало времени, то я подъеду, куда вы скажете. Но лучше, чтобы мы поговорили на фирме в присутствии бухгалтера. Тогда вы потеряете меньше времени.