Демоны ночи - Алексей Атеев

– И мой таким же был, – резюмировала она свои наблюдения, – молодой и румяный… И, заметь, небесталанный. Пока пить не начал. Все вы, журналюги, водчонку любите трескать. Это вас, ребятки, и губит. И ты по той же дорожке двинулся. Напрасно. Жизнь только начинается.

В этот момент в глубинах апартаментов Поручика Голицына раздался грохот падающих вещей и звон бьющегося стекла.

– Ах, гад! – воскликнула Людмила и, прекратив обличать пишущую братию, бросилась на шум. Послышались невнятные голоса, затем звуки оплеух, и вскоре перед Павлом опять возник Поручик Голицын. Левая щека и ухо его горели, на разгоряченном лице было написано торжество.

– Вот, Пашеко! Дарю! – воскликнул он и протянул Павлу очень пыльную и порядком замызганную картонную папку, на которой крупными буквами было оттиснуто «ДЕЛО №…».

– Что это за мусор? – раздраженно спросил Павел, которому надоело происходящее.

– Сам ты мусор! Читай!

Павел пригляделся. Кроме многозначительного слова, на папке имелась и другая надпись. «Суицид», – разобрал Павел полустертые карандашные буквы.

– Здесь то, о чем я тебе рассказывал… Изыскания, то есть… Дома посмотришь. А теперь топай до хаты. Мне тут кое с кем нужно разобраться по-серьезному.

ГЛАВА 2

Наш герой долго плутал по каким-то пустынным дворам, натыкался на детские площадки и заброшенные хоккейные коробки, плохо представляя, как выйти хотя бы к автобусной остановке. Он жил на проспекте Мира и в этих районах никогда раньше не бывал.

Было темно, хлопья мокрого снега облепили Павла с ног до головы, хлестали в лицо, забивались за ворот. Папку он засунул под куртку, и она мешала при ходьбе. И вдруг он почувствовал себя одиноким и затерянным во мраке, точно находился не в центре столицы, а в глухой, безлюдной степи. Искорка света в кромешной тьме…

Минут через пятнадцать он выбрался к людям. А дальше в обратном порядке: автобус, метро… И вот наконец он дома.

– Чего так долго? – спросила мать.

– Заходил к коллеге, – отозвался Павел, садясь за стол, на котором дымилась тарелка с борщом.

– Нашел время по коллегам шляться. На улице вон какая круговерть.

– Так по делу же.

Мать ничего не сказала, только пожала плечами. Павел поел, пошел в свою комнату, по дороге прихватив старую папку. На нее попала влага, и, как показалось Павлу, картон вонял мышами. Тьфу, гадость! И на кой он притащил эту дрянь домой. Можно, конечно, не читая содержимого, папку просто выбросить. Но завтра Поручик Голицын наверняка спросит о ней. Мол, познакомился или как?..

Павел нерешительно дернул за шнурок бантика. В папке лежали пожелтевшие бумаги, частью исписанные от руки, а частью отпечатанные на машинке. Он пригляделся. Почерк принадлежал несомненно Поручику Голицыну, но был не в пример аккуратнее и разборчивее нынешнего. Во всяком случае, написанное можно без труда разобрать. Страницы аккуратно пронумерованы, скреплены успевшей заржаветь канцелярской скрепкой.

Павел улегся на тахту, включил настольную лампу и принялся изучать записки. Начал он с рукописи. Вначале шло нечто вроде предисловия, а возможно, начало статьи, отпечатанное на машинке.

«За последние годы в советском обществе значительно выросло количество самоубийств. Причин этому, по моему мнению, несколько. Во-первых, происходит расслоение масс по имущественному признаку. Некоторая часть населения (в основном люди пожилого возраста), внезапно выброшенная за пределы активной, созидательной категории общества, получающая весьма небольшую пенсию и не имеющая материальной и, главное, общественной поддержки, теряет веру в будущее, опускается и т. д. К тому же пожилые люди очень часто имеют серьезные заболевания. В некоторых случаях (лица без определенного места жительства, граждане, проживающие в отдаленной сельской местности) они лишены опеки социальных учреждений. Эти люди – основная составляющая жертв суицида.

Вторая причина – пьянство. Потребление алкогольных напитков постоянно увеличивается. Достаточно много самоубийств (уточнить статистику, проиллюстрировать цифрами) происходит в состоянии опьянения, причем в этой группе находятся люди различных возрастов, начиная от пятнадцати-шестнадцатилетних подростков и кончая взрослыми, даже пожилыми людьми. Кто-то кончает с собой вполне сознательно, не видя перспектив, кто-то в пьяном угаре, молодежь – очень часто желая насолить ближним, то есть не вполне веря в собственный уход из жизни. «Просто хотела попугать родителей», – пояснила мне свое поведение одна экзальтированная девица, наглотавшаяся в ванной комнате таблеток и тут же сообщившая об этом факте близким. Среди причин также часто встречается несчастная любовь, измена, невнимание со стороны объекта страсти. В данных проявлениях причина, так сказать, лежит на поверхности.

Но есть еще одна категория граждан, чье поведение не поддается объяснению, во всяком случае, на первый взгляд. Это зачастую благополучные, самодостаточные люди, не испытывающие как материальных, так и социальных проблем. Чаще всего самоубийство таких людей вызывает среди их знакомых огромное удивление или, по крайней мере, недоумение…»

На этом статья обрывалась. Дальше шли рукописные заметки, большая часть которых носила весьма отрывочный, понятный только одному автору, смысл.

Вот, например:

…вчера общался с Маковниковым… Резюме прозвучало весьма странно. Случай Г. нетипичен… Что значит нетипичен, если сам Маковников двумя неделями раньше утверждал обратное?

…побывал у вдовы Б. Ничего вразумительного. Плачет…

…случай Аганесяна скорее напоминает преступление (убийство).

…Николай А-ов наверняка неврастеник, к тому же дома… Отец лупил его смертным боем.

…Случай Козловой очень просто объясняется. Не получила роли, которую столь долго добивалась? Или любовник бросил?

Подобных записей на пожелтевших листках хватало. Вначале Павел внимательно их просматривал, но это ему довольно быстро надоело. И он, не читая остальных заметок, перешел к следующим материалам. Таковых оказалось три. Отпечатанные на машинке, они представляли собой нечто вроде кратких биографий.

Родился в 1920 году в Оренбургской области в крестьянской семье. Окончил восьмилетку. Трудовую деятельность начал в колхозе трактористом. Призван в армию в 1939 году. Служил в танковых войсках. Участник Финской кампании. (Медаль «За боевое отличие».) Член КПСС с 1940 года. С 1941 года в действующей армии. В 1942 году закончил танковое училище (ускоренный выпуск). Назначен командиром взвода в третью танковую армию генерала Рыбалко. Войну окончил начальником штаба полка. Правительственные награды: Орден Боевого Красного Знамени, орден Богдана Хмельницкого, другие награды… В пятидесятые-шестидесятые годы занимал различные командные должности в танковых частях. Демобилизован в 1975 году в звании генерал-майора. Проживал в Москве. Жена Казанцева Мария Васильевна. Дети: сын, дочь. Покончил жизнь самоубийством в марте 1982 года. Способ: застрелился из наградного «парабеллума».