Не грози Дубровскому! Том III - Антон Панарин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Виктор Игоревич. Такого коньяку вы нигде не найдёте. Собственными руками произвожу. — Увидев, что я смотрю на него с уважением, Тейнар добавил. — Я порой пользовался служебным положением. Гонял Карловича за виноградом. — Усмехнулся ректор. — А после в подвале академии, настаивал напиток в дубовых бочках. Напиток, произведённый в магической академии, по-своему вышел магическим. Верно?
Кальдер Виран встретил Тейнара Фераниса. Вот так выверт судьбы. А я даже счастлив этому. Да безопасники заинтересовались мной, да могут отобрать артефакт. Проклятье, но как же приятно встретить родственную душу, прошедшую через тоже что и я, и просто поговорить о прошлой жизни.
Как не крути, но Оболенский, Львов, Картаполов, они всего лишь дети в телах взрослых. А господин ректор повидал многое, да и истории у него чертовски интересные. Как управленец он, конечно, не идеален. Десять лет не замечать похищений студентов… Ужас.
Но в его защиту стоит сказать, что в академии постоянно проживает более десяти тысяч человек. Чисто физически невозможно за всеми уследить. А на моём предприятии ему придётся управляться со значительно меньшими мощностями. Думаю справится.
А ещё во время разговора с Тейнаром меня замучила одна мысль. Может стоит заняться поиском попаданцев? Это конечно опасно, но такие люди определённо будут полезны. Огромный опыт. Да и если они смогли выжить после перерождения, то явно не подвержены идиотизму. Нужно подумать об этом на досуге.
Дверь распахнулась и внутрь вошла статная женщина со светлыми волосами, струящимися по плечам. Увидев, что я сижу в кресле забросив ногу на ногу и держу стакан коньяка, она скривилась и с презрением посмотрела на ректора.
— Вадим Станиславович, вот из-за таких выходок вас и уволили. Я тысячу раз вам говорила держите дистанцию со студентами. А у вас вечно душа нараспашку.
— Маргарита Павловна, рад вас видеть. Присоединитесь? — Улыбнулся ректор, указав на стул рядом с собой.
— К сожалению нет. Прошу покинуть мой кабинет. Через час у меня будет встреча с министром образования. Нужно успеть прибраться, а заодно проветрить. — Она помахала рукой перед лицом, как будто это могло помочь разогнать алкогольный аромат.
— Оу. Так вас назначили на моё место? Что ж, поздравляю. Как бы я не любил министерство, но они выбрали лучшего кандидата из всех. Вы большая молодец. — Тейнар уважительно кивнул и подойдя к новому ректору поцеловал ей руку.
Вроде формальность, но в его взгляде и этом поцелуе сквозила неподдельная страсть заставившая Маргариту Павловну отвести глаза и покраснеть. Между этой парочкой явно что-то было.
— Виктор Игоревич, верно? — Маргарита обратилась ко мне. — Вы можете идти. Я помогу Вадиму Станиславовичу собрать вещи.
— Да, конечно. Приятного вам вечера. — Поклонился я и пошел к выходу услышав за спиной укоризненное «Уже утро…». Не слабо мы засиделись.
Выйдя в приёмную, я обнаружил Мышкину, спящую на стуле. Подхватив девушку на руки, я понёс её в свой номер. Зевнув, Юлия открыла глаза и прижалась к моему плечу.
— Дубровский всё так плохо? — С тревогой спросила она.
— Нет конечно. Ректор отличный мужик. — Усмехнулся я.
— А почему от тебя разит перегаром?
— Я же говорю ректор отличный мужик. — Довольно улыбнувшись, я продолжил путь игнорируя вопросы Юли.
— Ты пил с ректором? Он вызывал тебя лишь ради того, чтобы выпить⁈ Дубровский! Какого чёрта происходит? Кто ты вообще такой чтобы с тобой пил сам ректор Иркутской академии магии⁉
На половине пути Юля утомила меня своими расспросами, а ещё ужасно захотелось есть. Всё же последний раз я жевал больше суток назад. Удивительно как я на голодный желудок ещё с ног не валюсь от выпитого? В итоге мы направились в столовую, куда после звонка Мышкиной подтянулась и вся наша банда.
Ребята расспрашивали зачем меня вызывал ректор, а мне пришлось дать им пищу для сплетен.
— Ректора уволили из-за того, что он проморгал похищения и допустил гибель такого количества аристократов. — Сказал я, вгрызаясь в куриную ногу.
После такой новости меня оставили в покое, а компания начала бурно обсуждать как же несправедливо поступили с Вадимом Станиславовичем.
Но если отбросить надоедливые вопросы, от которых я сумел отмахнуться, то завтрак и для меня оказался полезен. Ребята рассказали, что академию закрывают на неделю для ремонта и расследования обстоятельств случившегося. Финальное состязание так же переносится на неопределённый срок. А раз академия закрыта, то нам ничего не остаётся кроме как съездить домой.
Собрав вещи, я попрощался с ребятами, забрал с собой Картаполова и арендовав такси мы двинули домой.
* * *
Поместье Картаполовых.
Картаполов Евгений Фёдорович.
Евгений Фёдорович сидел в кресле качалке и любовался как огонь пляшет в камине. Оранжевые языки облизывали камень создавая ощущение уюта. Уюта, которого он не чувствовал уже давно.
Со смертью сына прекратились сплетни о том, что Евгений Фёдорович рогоносец. Можно сказать началась новая жизнь, а репутация стала немного чище. Безмятежность нарушила грудастая служанка, ворвавшаяся в кабинет.
— Аксинья, я же сказал, чтобы приходила после ужина. — Недовольно буркнул Евгений Фёдорович, даже не посмотрев на девицу.
— Там, там. Там это! Приехал! Живой! — Задыхаясь выпалила служанка.
— Кто приехал? Куда? Отдышись и скажи так, чтобы было ясно что ты лопочешь. — Устало сказал Картаполов повернув голову ко входу в кабинет.
В коридоре послышались шаги и девица, не успев ничего пояснить медленно попятилась наружу. В кабинет вошел Михаил. Он посмотрел на отца с долей презрения и жалости.
— Здравствуй отец. Как видишь я жив.
— Поздравляю тебя. Величайшее достижение. В следующий раз можешь похвалиться тем, что самостоятельно ешь без чьей-то помощи. Бестолочь. — Евгений Фёдорович с отвращением посмотрел на сына и отвернулся. — Если на этом всё, то можешь проваливать.
Михаил грустно усмехнулся и сказал.
— Я знал, что ты та ещё тварь. Но не думал, что тебе настолько плевать жив я или мёртв. Что ж. Я уйду. Но только после того, как ты поздороваешься с нашим гостем.
— Каким к чёртовой матери гостем⁈ Валите оба из моего… — Евгений Фёдорович замялся и прошептал. — Дубровский? — Глаза Картаполова старшего расширились толи от удивления, толи от ужаса, сковавшего его сердце неясной тревогой.
Глава 3
Евгений Фёдорович попытался вскочить с кресла качалки, но я заботливо обвил его лозами, а чтобы он не орал ещё и рот захлестнул плакучей ивой.
— Евгений Фёдорович, доброго вечера. — Поздоровался я, войдя в кабинет и закрыл за собой дверь. — Приятно видеть, как семья снова воссоединяется. Сразу навевает такие тёплые воспоминания. Хотя постойте-ка, они вовсе не тёплые. Ведь ты вырезал весь мой род. — Зло прошипел я, склонившись над ним, а после засмеялся и отстранился. — Впрочем вы насолили не только мне.
Миша подошел к отцу и положил ладонь на его руку.
— Папа, скажи, почему ты убил маму?
Лоза немного ослабила давление позволив Картаполову говорить.
— Ты что несёшь придурок⁈ А ну развяжите меня сраные клоу… А-а-а-а. — Заорал Евгений Фёдорович, после того как Михаил использовал ману заморозив руку отца до локтя. — Ах ты шлюший выродок! Надо было придушить тебя ещё в колыбели! А-а-а! — Обморожение дошло до плеча.
— Я тебя спрашивал не об этом. — Дрожащим голосом сказал Михаил, едва сдерживая слёзы.
— Почему я убил твою шлюху мать⁈ Да потому что она родила такого выродка как ты! Посмотри на себя образина! Ты же совсем не похож на меня! Видимо легла под какого-то заезжего барона, а мне пришлось тебя растить всю жизнь. Неблагодарная ты тварь! Развяжи меня! — Прикрикнул Картаполов, после чего я снова сдавил его рот лозой, превратив крик в мычание.
В дверь постучали.
— Евгений Фёдорович! Всё в порядке? — Встревоженно спросила Аксинья.
— Да, всё отлично. Просто отец счастлив меня видеть, вот и не сдержал эмоций. Слышишь, как всхлипывает? — Миша прикоснулся к другой руке и заморозил кисть отца, от чего тот застонал. — Всё хорошо. Можешь идти по своим делам. Отец не хочет, чтобы кто-то видел его слёз.
— Хорошо. Михаил Евгеньевич, если понадоблюсь, вы только скажите.
— Обязательно.
В коридоре зазвучали удаляющиеся шаги, и Миша снова вернулся к отцу. Картаполов старший покрылся испариной и регулярно тянулся к мане, но как только я сдавливал его горло лозой, он переставал сопротивляться.
— Евгений Фёдорович, вы ужасный человек. Убили свою
