На высочайших вершинах Советского Союза - Евгений Абалаков

Точность описаний, живость диалогов, яркость характеристик, правдивость всего происходящего производят такое сильное впечатление, что вы забываете, что читаете не художественное произведение, а экспедиционные записки горовосходителя.

Кроме всего этого, с их страниц встают наши славные покорители гор — советские альпинисты, альпинисты новой школы, нового абалаковского стиля горовосхождения.

И не у одного молодого человека, желающего вступить на путь исследователя: полярника, географа, геолога, альпиниста и других, забьется сердце при чтении этой документальной и захватывающей истории высокогорных открытий.

Тот, кто не боится опасности, кто стремится послужить отечеству и науке, тот в самые трудные минуты вспомнит Евгения Абалакова, находившего выход в самых тяжелых испытаниях, замечательного человека и верного друга альпинистов, ставшего достойным образцом для целого поколения советских спортсменов.

Сын енисейского казака, Евгений Абалаков напоминает нам своих земляков–землепроходцев, тех, которые осваивали русскую Америку, шли неизведанными берегами Ледовитого океана, зимовали на Чукотке, смело пересекали шири безлюдной тайги, обладали богатырским здоровьем, силой воли, жаждой открыть неизвестные земли на пользу всем людям.

Годы идут. Все больше растет мастерство советских альпинистов. То, что 20 лет назад казалось почти недосягаемым, преодолевается при помощи новой техники и благодаря накопленному опыту горовосхождений. Все меньше становится неисследованных вершин, все больше исчезают белые пятна с карт горных районов. К старым известным именам альпинистов прибавляются все новые. Растет молодая крепкая смена. Ее также зовут горы Кавказа, Алтая, Тянь—Шаня и, конечно, Памира, где вздымается в ледяной красоте вершина, носящая имя Евгения Абалакова. Призы имени Евгения Абалакова за выдающиеся победы по альпинизму могут стать достойной наградой для покорителей великих вершин, мастеров великих траверсов.

Каждый год уходят советские альпинисты в новые походы. И каждый — и впервые поднимающийся к вершине, и опытный восходитель — никогда не забудет имя выдающегося сына нашей страны, славного патриота, лучшего из лучших горовосходителя, выдающегося ученого–исследователя, талантливого скульптора, художника и писателя — Евгения Михайловича Абалакова!

Н. Тихонов,

А. Летавет

1929 – 1930

В 1929 году Евгений Абалаков вместе с братом Виталием совершили первое дальнее путешествие. От города Бийска по таежному берегу реки Бие братья Абалаковы дошли до Телецкого озера. Отсюда, перевалив высокий и малоизученный хребет Корбу, они вышли к верховьям реки Абакан и по ней спустились до Енисея. Но Енисею на плоту доплыли до Красноярска.

В следующем году Евгений и Виталий Абалаковы отправились в новый поход. На этот раз их путь лежал в Саяны, где они совершили переход по Бирюсинско—Козырскому узлу.

Эти первые походы еще не преследовали каких–либо научных целей, они были наполнены романтикой близкого знакомства с суровой, прекрасной природой Сибири. Но уже эти ранние странствия с их радостями и горестями зажгли в горячих молодых сердцах яркое пламя любви к таинственным горным просторам, наполнили их желанием разгадать вековые тайны гор. В 1945 году Е. Абалаков писал: «С улыбкой вспоминаем теперь свои первые путешествия. С таким снаряжением, конечно, нечего было и думать о подъеме на самую легкую снежную вершину. Но эти первые путешествия дали нам очень много: они сделали нас сильными, выносливыми и ловкими, закалили нашу волю, развили находчивость и наблюдательность».

О том, как проходили эти путешествия, рассказывается в очерке Е. Абалакова «Путь к горным вершинам» и в его дневнике «Саяны»[1].

Путь к горным вершинам[2]

Я вырос в сибирском городе Красноярске. Это удивительно живописный город, окрестности его напоминают Жигули или Швейцарию. Совсем недалеко от города начинаются места необыкновенной красоты — дикие гранитные скалы Столбы. Среди красноярцев, наверное, немного найдется таких, которые не поднимались бы на Столбы.

Там, на Столбах, и мы с братом, лазая по отвесным скалам, взбираясь на скалистые обрывы, получили первое «боевое крещение» и впервые познакомились с суровой и прекрасной природой Сибири. Все свободное время мы проводили в тайге, углубляясь в ее дебри на десятки километров. Ходили туда и летом, и поздней осенью, и зимой. Нередко ночь заставала нас в глухо стонущей под напором ветра осенней тайге. Приходилось ночевать и в болоте и на снегу.

Мы научились хорошо разбираться в карте, а также отыскивать нужное направление в сложном лабиринте скал по деревьям и камням, по направлению ветра, ночью — по звездам, а в густом тумане — по компасу.

Вскоре мы задумали с товарищами совершить дальнее путешествие по Алтаю. Маршрут наметили такой: от Бийска подняться по реке Бие до Телецкого озера, перевалить через высокий и малоизученный хребет Корбу в верховья реки Абакан и по этой порожистой и неизученной реке спуститься в Енисей. А оттуда — рукой подать до Красноярска.

Наш путь лежал по безлюдной тайге, где на сотни километров не встретишь человеческого жилья. Поэтому нам прежде всего следовало подумать о снаряжении. Но денег у нас было мало.

Я вырос в сибирском городе Красноярске… (автопортрет)

Пришлось взять с собой только самое необходимое: крепкие ботинки, трусы, брюки из прочной бумажной материи, по три–четыре рубашки (с таким расчетом, чтобы в зависимости от температуры надевать их от одной до всех), компас, карту, топор, финский нож, котелок, кружки и ложки. Палатки у нас не было, и мы захватили кусок клеенки, который должен был защитить нас от сырости и холода. Из–за Такого примитивного снаряжения пришлось перенести немало неприятностей, и только крепкая закалка позволила нам пройти весь маршрут до конца.

Дойдя до Телецкого озера, наши товарищи не решились следовать далее и вернулись домой. Мы с братом продолжили путешествие вдвоем.

На хребет Корбу поднимались по дремучей тайге. Пробираясь медвежьими тропами, мы руководствовались компасом и картой. Неподалеку от перевала лес поредел. Огромные деревья сменились карликовыми березками и елями, а вскоре и они исчезли. Склоны зеленели сочными горными лугами, усыпанными яркими весенними цветами.

Вечером похолодало. Синеватая дымка опустилась на темные провалы таежных долин и на далекие снежные вершины. Нужно было подумать о том, как устроиться на ночь, чтобы не замерзнуть. Пригодился хворост, предусмотрительно захваченный нами снизу. Мы обогрелись у большого костра и сварили кашу. Когда костер прогорел, разгребли золу и устроили на нагретой земле постель из травы. Одеялом нам служила клеенка. Тепла хватило на всю ночь, и мы не очень озябли.