Алые сполохи - Мидзуна Кувабара
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мог ли я действительно его забыть?»
И потом.
Чиаки уставился сквозь сетку прямо на него. Их взгляды встретились. У Такаи внутри что-то екнуло, а Чиаки…
Чиаки ухмыльнулся ему.
«Да он!»
— Оги!
Он пришел в себя, заслышав свое имя. Мяч летел прямиком в него.
— !
Он быстро принял подачу, но с мячом справиться не смог — и тот отправился на другую сторону, вылетев за линию.
«Ох. Плохо вышло».
Подача. Команда ровным точным движением перебросила мяч одному из игроков, а тот подбросил его вверх и влево.
А слева стоял… Чиаки!
— Осторожно!
— Два защитника влево!
Летящий прыжок. Туловище Чиаки изогнулось в воздухе, словно натянутый лук, даже выше рук защитников.
Слишком высоко!
Хаак!
Мяч, словно пуля, ударил в пол у ног Такаи.
— !
Мяч с силой отскочил от площадки.
Никто не смог принять его.
На мгновение зал погрузился в молчание.
Юзуру, который был судьей, обалдел. Миг спустя он пришел в себя и дунул в свисток, и все, наконец, зашумели.
— Вааааау!
Такая выпрямился под гул восхищенных голосов. Чиаки беспечно смотрел на него, будто ничего и не произошло.
И он снова ухмыльнулся.
«Да что с ним такое?!»
Это был удар невиданной высоты и силы — великолепный удар, подобного не совершали даже в волейбольной команде.
Да, необыкновенный человек!
Игра продолжалась. Другая команда приняла подачу и перебросила мяч нападающему — Чиаки.
— Давай, Чиаки!
— Здорово!
«Вот оно!»
Он смотрел на позицию Чиаки. Открыт слева. Очередной великолепный…
Срезал!
— !
Такаю толкнуло в плечо. Мяч отскочил, ударился о верх сетки и упал на пол. Такая, попытавшийся было принять мяч, застыл в изумлении. В плечо будто угодили свинцовым шаром, и теперь оно ныло.
Купаясь в похвалах, Чиаки усмехнулся ему. Такая опешил.
«Так он в меня целится?!»
Похоже на то. Мяч попал в Такаю не случайно.
«Подонок! Что он пытается сотворить?»
А матч продолжался. Они сменили позиции, и Такая с Чиаки снова оказались лицом к лицу. Чиаки атаковал с большой высоты, и его режущие удары пролетали над защитниками, словно их и не было. Чиаки не давал ему шанса, даже когда Такая переместился влево.
Хаак!
— !
Удар с невероятно малого расстояния. Режущий бросок с высоты ста восьмидесяти сантиметров — и мяч смачно вмазался прямо Такае в лицо.
— Оги!
Такая согнулся на полу, зажимая правый глаз. Остальные члены команды бросились к нему.
— Эй, как ты?
— Оги! Бог мой, а Чиаки-то не шутит. Должно быть, он совсем зол! Я же говорил тебе не болтать странности!
— Жууууууть!
Из гурьбы встревоженных участников команды Такая смотрел на Чиаки левым глазом.
Чиаки ответил ему холодной презрительной улыбкой. Зол? Да нет же, он просто наслаждался собой. В самом деле получал удовольствие, изводя Такаю своими бросками.
«Ублюдок! — вскипел Такая. — Если он собирается задирать меня!»
— … Танигучи…
— А?
— Когда мяч попадет к нам, бросай его мне. И освободи левую сторону.
— Левую… Ага, но ты же не собираешься…
Глаза Такаи ослепительно сверкали яростью.
Он не видел вокруг себя ничего, кроме Чиаки.
— Такая, придурок! Не бери в голову! Ты же не можешь выстоять против Чиаки!
— Заткнись! Лучше становись быстрее!
— Огиии… По-послушай, успокойся, а?
Он не ответил. Кровь в жилах кипела — теперь никто не мог остановить его.
Свисток.
Подавала другая команда. Мяч полетел через сетку по плавной дуге, и Такая знал, что его точно перехватит Танигучи. Такая угрожающе выкрикнул:
— Сюда! Танигучи!
— Ах, черт! Ну да ладно!
Он высоко подбросил мяч. Чиаки изготовился с другой стороны. Такая взвился в гигантском прыжке.
— Оги! Чиаки прыгает!
«Ну и чудесно!»
И он ударил по мячу изо всех сил.
Такая срезал!
Чиаки блокировал!
Банг!
Чиаки с поразительной ловкостью отразил этот бросок: мяч ударился о пол на другой половине площадки.
— !
Пораженный, Такая приземлился и распахнул глаза.
«Он взял мяч!»
Он таращился на Чиаки, который даже не запыхался. Чиаки с беззаботной улыбкой принимал поздравления от команды.
«Подонок!»
Никто не осмеливался приближаться к Такае, пребывавшему уже на грани взрыва.
Тем временем Чиаки ушел с позиции защитника и отправился подавать. Мяч летел прямо в Такаю. Такая понял, что происходит, и приготовился принять его.
— Танигучи!
— Порядок, я понял!
Танигучи подбросил мяч вверх — Такая бросился к нему.
«Вот сейчас!»
На другой стороне блокировали два защитника. Но они не значили ничего. Такая подпрыгнул настолько высоко, насколько смог:
— Ах ты ублюдок!
Цель — Чиаки!
Но Чиаки нисколько не потревожился. В следующий миг все задохнулись. Какого! Чиаки даже не попытался принять подачу Такаи — просто небрежно пнул мяч.
— Что?!
Мяч подскочил и отправился на другую сторону. И закрутился на полу. Все пялились на него в немом изумлении.
— Чт!
Терпение Такаи лопнуло:
— … Да какого хрена ты творишь?!
Одноклассники подскочили:
— А… Э… эй! Оги! Оги-кун! Успокойся!
— Это просто шутка, Оги! Не бери в голову! Не бери…
На другой стороне Чиаки ухмылялся обычной тонкой улыбочкой. Такая расценил ее как издевку:
— Подонок! Ты ответишь за то, что поднял меня на смех! Я тебя на клочки порву!
— Оооооох, Оги!
Танигучи и остальные оттащили рвавшегося в драку Такаю:
— Балбес! Прекрати, Оги!
— Пустите! Дайте ему хоть врезать разок!
— Это плохая идея, Оги!
— Чиаки, мать твою, ты что пытаешься сделать?!
Чиаки секунду разглядывал дергающегося в руках одноклассников Такаю, прежде чем отвернулся.
— Чиаки! Сволочь!
Что, крыша поехала, да?
Такая застыл.
Что?
Этот голос.
— Оги, передохни! Ты же сегодня ударился, да?
— Ты удален с поля! Удален!
Такая прекратил сопротивляться и неохотно позволил одноклассникам увести себя с поля.
«Только что… я слышал голос Чиаки?»
Казалось, он звучал прямо в голове.
«У меня слуховые галлюцинации? Но этот голос… я уверен, что…»
По залу разнесся звук свистка.
* * *
— А твой нрав ничуть не улучшился, да? — в сердцах проговорил Юзуру.
— …
Они были на крыше, над третьим этажом. Юзуру сидел, прислонившись к перилам. Шел пятый урок — искусство. В старшей школе Дзехоку ученики могли выбрать изящные искусства, музыку или каллиграфию. Такая и Юзуру посещали изящные искусства — и сегодня рисовали на свежем воздухе.
Такая сердито сжимал в руке альбом:
— Я не виноват. Я просто не мог на все это забить.
— Так-то так, да тебя только-только к директору вызывали. Не надо больше нарываться, хорошо?
— Ну ладно, ладно.
Карябая что-то на белоснежном листе, Такая добавил:
— Но я вправду возмущен. Чиаки, этот кретин, вывел меня из себя. Что он, черт подери, себе
