Пояс астероидов - Хол Клемент

Несколько минут она хранила молчание, нервно ходя взад-вперед по пещере. Затем она внезапно повернулась к нему и поменяла тактику.

– А что, если просто пить кровь недостаточно? Тогда что еще ты возьмешься пробовать? Однажды ты сказал, что есть сердце врага для того, чтобы стать храбрым, как это делают варвары, суеверие. Чем это отличается от идеи, что выпитая кровь прибавит собственную?

Он мрачно улыбнулся. У него было искушение указать ей на слабую точку в ее аргументе, но он решил, что это будет неразумно.

– Я думал и о других способах, но все сначала надо попробовать, прежде чем с уверенностью сказать, что они действуют. Все надо сначала пробовать.

Его точка зрения была ясна. Юдит больше ничего не сказала и вышла из помещения, направляясь в сад. Марк продолжал сидеть на своем месте еще несколько минут. Затем он встал тоже и вышел в другую маленькую пещеру, соединяющуюся с главной. Он еще не был здесь с тех пор, как вернулся из своего долгого путешествия, но нисколько не сомневался, что инструменты чистые, пишущие материалы под рукой, лампы полны маслом. За многие годы он привык к такому порядку, и ему почти не приходилось разочаровываться в своих ожиданиях. Иногда, но очень редко, его в комнате что-то удивляло, но чаще всего это случалось по его же собственной вине.

Так было и на этот раз. Лампы были полные, несколько инструментов готовы к употреблению, рабочая скамья прибрана, все, что входило в обязанности Элиты, было тщательно выполнено. А вот противень жаровни, однако, был почти пустым, уголь брали в деревне. Поездки в деревню за мясом, маслом и другими вещами, которыми не могли снабдить их ни пещера, ни сад, проделывал сам Марк. Никто из женщин никогда не отходил далеко от дома; а Кирос вообще никогда не был на плато. Пещера была домом, самым прекрасным домом для всех для них.

Марк был знаком с этим домом дольше всех. Он нашел его еще в детстве. Вырасти он в какой-нибудь из местных деревень, возможно бы, держался подальше от опасных пещер, но в те времена он еще даже плохо говорил на местном языке. Он родился в балканской деревушке, провел большую часть своего детства в Галатии, как персональный раб римского официального лица, склонного к наукам, пережил кораблекрушение, когда римлянин возвращался в свой город. Он выбрался на берег около деревеньки на краю Карста, и к тому времени, когда ему исполнилось двадцать лет, был уже хорошо устроившимся местным гражданином. Его знакомство с римской культурой и литературой разожгло его воображение, которое при других обстоятельствах, может быть, и вообще не пробудилось. Обследование пещер, которые местные жители не без основания побаивались, и устройство сада в колодце было выходом для его ума, который, раз пробудившись, уже не мог праздно отдыхать.

Дважды за эти годы он покидал деревню, чтобы переехать в Рим, о котором он много узнал от своего бывшего хозяина. И каждый раз, не прожив там и года, он возвращался обратно с потерей иллюзий. В третий раз он встретил там Юдит и задержался подольше. Когда он на этот раз вернулся в деревню на Адриатику, она и ребенок, который был его персональным рабом, приехали вместе с ним, и больше у него никогда уже не появлялось стремления покинуть эти места. В пещерах с садом и семьей он был вполне счастлив.

Вот тогда-то у него и появились четыре сына.

Он отбросил эти мысли, которые на какое-то время заставили потеплеть его лицо. Он собирался поработать, но, для того что он задумал, нужна была жаровня. Стоит ли пойти за ним в деревню сегодня или лучше остаться и предаться размышлениям? Сказанное Юдит хотя и не было для него сюрпризом, давало ему большую пищу для размышлений.

Но решение пришлось отложить. В помещение вбежал Кирос, громко интересуясь, что держит отца в пещере, когда в саду намного лучше. Этот вопрос решил, как провести день, а ночь позаботилась сама о себе; Марк еще не так давно переступил через первую половину жизни, но все равно ему надо было и поспать. И только на следующее утро он возобновил атаку на настоящую проблему.

– Мне нужен уголь для жаровни, – объявил он, когда Кирос и Элита ушли в сад. – Я отправлюсь сейчас и вернусь до вечера. Ты не проводишь меня до долины?

Это предложение ее удивило, но вместо ответа она просто взяла лампу. Спустя полтора часа после прогулки по тускло освещенному великолепию своего «сада камней», они подошли к выходу, которым Марк обычно пользовался. Снаружи этот вход был почти незаметен, потерявшийся путник мог находиться в двадцати ярдах от него и не подозревать о тоннеле. Они прошли около десяти ярдов по узкому проходу за известняковой стеной и только тогда увидели дневной свет. Несколько ступенек вывели их не то чтобы на поверхность, но на дно небольшого оврага, по стенкам которого без труда можно было выбраться наверх. Марк помог женщине выбраться, и когда ее голова поднялась над кустами, которые обрамляли края оврага, она обнаружила, что может видеть намного дальше, чем ей бы того хотелось в последние годы. Она прильнула к мужу, но сначала, пока оглядывала окружающий их ландшафт, не издала ни звука.

Овраг находился на краю широкой долины, которая простиралась между утесом у них за спиной и подобным утесом в полумиле впереди. Слева от них она быстро сужалась, с другой стороны плавно спускалась и расширялась. Ее поверхность была покрыта густыми кустами, среди которых то тут, то там виднелись редкие деревья. Последние росли на большом расстоянии друг от друга и создавали видимость редкого леса, который тянулся, насколько хватало глаз, – до самого конца пологого склона. Над деревьями, на самом горизонте виднелась синяя полоска, которая должна была быть морем. Юдит оторвала глаза от этой картины.

– Отвратительно! – воскликнула она. – Все засохшее, все коричневое, не то что в саду. Ты хочешь, чтобы я прошла с тобой до самой деревни?

Он взглянул на нее с оттенком удивления.

– Здесь не так уж и плохо. Кусты, конечно, не то, что у тебя в саду, за которыми ты ухаживаешь, но и коричневыми их назвать нельзя. Деревня всего в нескольких тысячах шагов отсюда. Я не хочу, чтобы ты пошла со мной туда, и даже, может быть, будет лучше, если ты не пойдешь. Можешь подождать здесь. Я вернусь через несколько часов.

– Но я не хочу ждать здесь. Мне здесь не нравится. Я пойду обратно в тоннель.

– Почему тебе не нравится подождать здесь, на солнечном свете? Ты всегда требуешь этого от Кироса.

– Мне не нравится эта затея. Что мне здесь делать? Я не могу просто так сидеть и ждать тебя. Мне надо бы присмотреть за Киросом, и сад требует…

– Там Элита. Там не о чем беспокоиться.

– Но я не в восторге от этой затеи.