Смертная казнь. История и виды высшей меры наказания от начала времен до наших дней - Мартин Монестье

Побежденный ждал решения своей участи, сидя на корточках и глядя в землю. Он опускал оружие на песок и не имел права трогать его ни под каким предлогом. Предание смерти происходило по особому церемониалу, в котором участвовали победитель и побежденный, образуя своеобразный погребальный тандем. Публика замирала, победитель бросал свой щит и с мечом в руке шел к противнику. Побежденный хватал победителя за ногу, чтобы удержать равновесие, а тот клал руку на его шлем и, придерживая голову, вонзал меч в горло, чуть ниже подбородника.

Напомним, что когда бои гладиаторов только входили в моду, смертный приговор не обсуждался, а диктовался сугубо техническими соображениями. Шансы побежденного на выживание зависели исключительно от его храбрости и умения, явленного в бою.

Христианам тоже перерезали горло. Среди мучеников, казненных этим способом, назовем канонизированных церковью жительницу Сиракуз Лючию, римлянку Аньес, Викторию из Тиволи. Двум последним горло лишь «надрезали», то есть очень аккуратно вскрыли.

К «мечу в горло» приговаривали и римских легионеров. При императоре Максимиане именно так казнили шестьсот человек знаменитого «фивандского легиона». В этом шеститысячном легионе состояли в основном христиане, отказавшиеся принести жертву римским богам перед решающей схваткой. Император приказал взять каждого десятого и предать смерти, что и было исполнено. Ни один легионер не оказал сопротивления.

Не могли сопротивляться и «невинные» — младенцы в возрасте до двух с половиной лет, которым перерезали горло мечами в Вифлееме и других городах по приказу иудейского царя Ирода Великого. Узнав, что среди умерщвленных детей оказался и сын Ирода — его зарезали в Сирии, — Август сказал знаменитую фразу, донесенную до нас Макробом: «Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном».

Другая знаменитая резня христиан была устроена в Лионе по приказу Септима Сурового: погибли восемнадцать тысяч человек. После падения Римской империи практику перерезания горла переняли народы, осевшие в Галлии.

Позже клинки мечей стали длиннее и тяжелее, потом — легче и тоньше, и в конце концов перерезание горла вышло из употребления. Его стали применять крайне редко, вместо меча орудуя ножом или плоским кинжалом, как, например, в Италии в 1620 году, когда католики вырезали свыше пятисот протестантов.

Перерезание горла практиковалось и первобытными народами Африки и Азии, а также индейцами Центральной Америки и Мексики во время церемоний жертвоприношения. В Европе перерезание горла само по себе никогда не было конечной целью, оно лишь утяжеляло наказание. В преамбуле эдикта Франциска I от 1525 года говорилось, что богохульнику следует перерезать горло, «вскрыть его горячим железом, вытащить и отрезать язык», а уж потом повесить. В Англии при Генрихе VIII закон гласил, что разрез следует делать высоко, чтобы палач мог через рану вытащить язык.

Римляне перерезали горло побежденным врагам, не желавшим сдаваться в плен. Осажденные Сципионом нумидийцы бросили женщин и детей в огонь, разделись донага и сдались римлянам, зная, что их ждет. Им перерезали горло. Чтобы избежать такого конца, девять сотен евреев цитадели Массада решили сами перерезать себе горло, чтобы уйти из жизни свободными, бросили жребий и выбрали того, кто должен был убить остальных.

В XX веке практику перерезания горла возродили красные кхмеры. Между 1975 и 1978 годами их палачи ножами вскрыли горло тысячам жертв. Вот одно из бесчисленных свидетельств, данное беженцем, укрывшимся во Франции: «Кхмер с мясницким ножом оттянул за волосы голову моего дяди Лома назад. Сначала сделал легкий надрез на горле, а потом ударил изо всех сил. Кровь хлынула ручьем».

Те же красные кхмеры вернули к жизни стародавний способ, состоявший в медленном распиливании горла острым пальмовым листом: так перерезали сонную артерию.

Римское правосудие. Картина Жоржа-Антуана Рошгросса. Частн. кол. D.R.

Женщина с перерезанным горлом. Гравюра с картины Гойи. Частн. кол. D.R.

Вспарывание живота

Наматывание кишок святого Тирна. Гравюра на меди. Частн. кол.

При вспарывании приговоренному наносят удар в живот холодным оружием, проникающим до самых внутренностей. Если в Риме и Греции занимались простым вспарыванием, то на Востоке такая казнь была процессом долгим и сложным, ибо вскрытие живота служило лишь прелюдией к основному действу, состоявшему в извлечении внутренностей.

В Персии, перед тем как резать и рвать куски плоти, приговоренному вспарывали живот и выпускали наружу до шести-восьми метров кишок. В Италии в IV веке имел место случай, когда по приказу ломбардских арианцев казнили Эразма, епископа из Форми. Привязав приговоренного, палачи стали вырывать ему кишки и наматывать их на лебедку. Только после этого его разрубили на куски.

Казнь через эвисцерацию была очень популярна в Северной и Центральной Европе. Гравюра Лукаса Кранаха. XVI в. Частн. кол.

Двух знатных шотландцев Роберта Грэхема и Ричарда Этоула, участвовавших в заговоре с целью убийства шотландского короля Якова I, в 1437 году разрезали на части, «кусок за куском, пока не обнажились кости и жертвы наконец не испустили дух».

Во время религиозных войн[2] во Франции, Нидерландах и Англии протестанты стали настоящими специалистами по вспарыванию животов католиков. Переняв древнюю традицию персов, они наматывали внутренности на палки, опустошая живот жертвы.

Особая, японская, форма умерщвления «харакири» по сути дела является все тем же вспарыванием живота. Ставшее впоследствии способом самоубийства ради демонстрации верности или восстановления честного имени, изначально харакири было казнью, когда осужденный сам приводил приговор в исполнение. Набраться решимости и, обрекая себя на муки, сделать себе «сепуку», то есть харакири — буквально: «разверстый живот», — взяв в руки короткий клинок, специально предназначенный для данного церемониала, бесстрастно вскрыть себе живот и спокойно ожидать кончины, — гораздо позднее это будет считаться проявлением героизма.

Писательница Марианна Монестье в книге «Тайные женские общества» пишет, что в XV веке японские женщины приобщились к страшной практике харакири. Женщинам разрешили делать джигай — вскрывать горло кинжалом, одним ударом рассекая артерии. Знатным женщинам отцы дарили кинжал в день свадьбы. Их заранее обучали технике исполнения смертельной церемонии. Ноги следовало связывать под коленями, чтобы в предсмертных конвульсиях тело не приняло неприличную позу. В этой детали отражена вся философия японского целомудрия.

Вспарывать себе животы начали лишь в XII веке. Право на это имели только члены касты воинов. Позже, в XV веке, император Японии официально признал харакири, и приговоренные, знать и самураи, получили исключительное право самостоятельно лишать себя жизни, вместо того чтобы быть обезглавленными палачом. Существовало несколько способов. Первый — хатамото — был уделом мелкой знати. Осужденный стоял между двумя офицерами, перед ним лежала деревянная сабля. Он наклонялся, чтобы взять ее, стоящий справа отрубал ему голову, а тот, что слева, демонстрировал ее публике. Среднепоместные дворяне сами вскрывали себе живот. Когда приговоренный всем телом падал на клинок, помощник, как правило — друг, отрубал ему голову. Сановники и цвет аристократии вскрывали себе не только живот, но и горло, дабы избежать отрубания головы. Харакири — долгий и сложный ритуал (после капитуляции 1945 года военный министр Ханано готовился к нему сорок пять минут, еще пятнадцать заняло исполнение). Знатный японец, готовясь к харакири, начинает с трапезы, затем приступает к медитации.

Мучения святого Эразма. Из него извлекают кишки, наматывая их на лебедку. Картина Николя Пуссена. XVII в. Архивы SECA.

Эвисцерация святого Эразма. Картина Дирка Бутса. XVI в. D.R.

Продолжая медитировать, самоубийца опускается коленями на циновку, потом медленно и бесстрастно раздевается по пояс, садится на корточки и перевязывает колени рукавами кимоно. Выбранный помощником друг подает ему короткую саблю. Он торжественно касается оружием лба, медленно вонзает острие в левый бок и ведет к правому, делая продольный разрез.

В этот момент внимательно следящий за происходящим друг, для которого избрание — великая честь, вскакивает, одним движением достает из ножен саблю и отрубает жертве голову. Сегодня удар саблей наносят, когда сцена становится слишком кровавой. Хотя харакири по приговору давно отменено японским законодательством, его все еще применяют.