Джейтест - Борис Иванов

Несколько мгновений он молча провожал взглядом истекающую в осеннее небо еле заметную струйку дыма, потом продолжил:

— Джей — это вовсе не заброшенный Мир. Он нас ждал. А теперь выбирает из нас тех, кто ему нужен. Посмотри правде в глаза: ведь ни в одном Мире люди не находили так много странного, не соответствующего всем нашим теориям — планетологическим, палеонтологическим... Просто здравому смыслу не соответствующего. Но никто не хочет признаваться самому себе, что живет он над пропастью, в которой могут обитать чудища.

— Мне сложно об этом судить, Квинт, — вздохнул Кайл.

— Но проще все-таки, чем многим другим. Ты учился у людей Джея...

— Ну... Ты знаешь, чем эта учеба кончилась. — Кайл то ли улыбнулся, то ли поморщился от своих воспоминаний. — Ты, наверное, жалеешь, что потратил столько времени на такого плохого ученика.

Квинт беззлобно махнул рукой:

— Я с самого начала знал, что ты не уйдешь с нами. Павел напрасно гордится тем, что не дал тебе уйти из дома, что наставил на путь истинный. Все дело в твоем отце — ты никогда бы не оставил его одного. Да и я с ним дружил в старые времена. Тебя может удивить это: он просил меня приглядывать за тобой.

— А почему вы сейчас не встречаетесь? — Кайл зябко потянулся к тлеющему огоньку костра.

— Я еще, может, зайду к нему на чашку чаю, — мягко улыбнулся Квинт. — Но знаешь, близость с людьми Джея не принесет пользу университетским профессорам. С тобой проще — ты вырос в другое уже время. — Квинт прикрыл глаза, о чем-то задумавшись. Потом решительно поднял голову: — Но ведь ты послал мне знак не для того, чтобы я пришел сюда поболтать с тобой о пустяках?

— Нет. — Кайл тяжело вздохнул. — Нет. Дело в том... — Он достал из брошенной на траву сумки и протянул Квинту стандартный «кодаковский» конверт: — Вот. Это я принес оттуда. К себе.

Квинт вынул из конверта снимок, и в воздухе перед ним возник голографический призрак янтарного ларца. Несколько минут он его рассматривал, слегка поворачивая голограмму: изображение представало перед ним то так, то этак. Кайл давал короткие пояснения. Старик слушал его не перебивая. Потом он положил снимок на траву рядом с собой:

— Хорошо, что ты не взял эту вещь сюда.

— Мне не надо было ее брать вообще. — Кайл поморщился. — По закону, таким вещам место в музее. Я потом...

— Ни тогда, ни потом. — Квинт осторожно положил руку на колено молодого человека. — Ты ведь не сделал этого сразу? Не стал отдавать то, что нашел, в чужие руки?

— Напрасно это я. — Кайл чуть поежился. — Надо было действительно — сразу. Но как только Павел прилетит... я отдам...

— Этого ты еще не знаешь, захочешь ли ты эту вещь отдать и захочет ли то, что ты нашел, уходить от тебя. Ведь можно сказать, что ты нашел что-то, а можно и так: что-то нашло тебя. — Квинт протянул к шее Кайла свою узкую ладонь и осторожно отогнул воротник: — Это ты тоже принес оттуда?

Кайл встревоженно взглянул на тускло сверкнувшую на загорелой коже цепочку:

— Ч-черт... Да я и забыл совсем про это. Странно. Да, это тоже оттуда. Такие я видел только в коллекции музея Ламберта. Нехорошо получается. Эта штука немало стоит, а я ее взял поносить, как какую-нибудь побрякушку из сувенирной лавки.

Длинные сильные пальцы Квинта подцепили цепочку и вытянули неправильный керамический диск с впечатанным в его поверхность Белым Знаком. Старик осторожно провел над ним ладонью, но не коснулся его, а даже чуть отдернул руку, словно обжегшись невидимым огней.

— Ну что же... — Он осторожно отпустил цепочку. — Это действительно не побрякушка. И давно на Джее никто не возлагал на себя этот Знак. Для этого, знаешь ли, нужна большая смелость. Но ты уже сделал свой выбор. А может, и впрямь, Джей выбрал тебя.

— Я уже отвык думать так, как ты меня учил. — Кайл пожал плечами. — Так все-таки, что это такое? — Он кивнул на снимок. — В «Старых словах» про это есть что-нибудь?

— А почему ты думаешь, что в «Старых словах» должно что-то быть именно об этой вот вещи? Тебе приходилось находить разное. И там, где ты нашел это, — там были, наверное, и другие... вещи. Но ты спрашиваешь только про эту.

— Ну... — Кайл сам не знал, почему ему так не хочется отвечать именно на этот такой простой вопрос. — Ну, на ней самый большой текст из всего, что находили после Ламберта. И потом... Потом, когда я хотел... Когда попытался рассмотреть кубики, то... Мне почудилось, что... Что все стало меняться вокруг. Наверное, это совпадение, но что-то такое было во всем... Какой-то неожиданный туман встал.

— Да, это была странная ночь, — согласился старик. — Не тебе одному так показалось. И конечно, это могло быть совпадение. — Он помолчал, словно вычисляя что-то в уме. — Я не знаю, что это такое. Точнее, не уверен, что это то, о чем я подумал. — Квинт с силой сжал свои переплетенные пальцы. — Это было бы уж слишком большим совпадением. Но ты правильно сделал, что не стал ничего делать с этой вещью. Будь осторожен. И твои друзья пусть будут осторожны. Те, кто нашел, и другие. Лучше, если вы...

— Ты хочешь, чтобы... — Кайл наклонил голову, заглядывая в глаза своего бывшего наставника и проводника по лабиринтам магии Джея.

— Нет! Нет... — отмахнулся от него Квинт. — Вовсе не то, о чем ты подумал. Хорошо, что ты не принес эту вещь сюда. Для того чтобы мы встретились. Все должно сойтись совсем по-другому. Просто лучше было бы, если бы ты оставил ее там, где нашел. Но, наверное, уже поздно. Джей выбрал тебя, и игра началась.

— Какая игра? — нервно спросил Кайл. — О чем ты?

Старик поднял на него глаза:

— Если это все-таки то, о чем думаю, то я слишком мало знаю об этом, чтобы быть советчиком. Мне придется поискать ответы на вопросы — твои и мои.

— Возьми этот снимок. — Васецки протянул ему пакет. — И вот тут у меня другие — с увеличенными текстами. И с проработкой по цветовому разрешению в нескольких вариантах. И вот мои наброски перевода текстов.

— Люди Джея по-другому понимают эти знаки, — усмехнулся Квинт, отстраняя жестом пачку распечаток. — А за снимки — спасибо. Прости, что мало чем могу быть полезен. Правда, я предупредил тебя, но не думаю, что это что-нибудь изменит. Нам еще придется встретиться. Если меня не будет... здесь, Рао передаст тебе письмо.

Кайл некоторое время провожал взглядом бесшумно ступающую, быстро сливающуюся с калейдоскопом лесных теней фигуру, но потом вспомнил, что, прощаясь, люди Джея никогда не смотрят вслед уходящим, и отвернулся, глядя на гаснущий костер.

Сухов был, как всегда, огромен, светлоглаз, весел и мило, по-русски, бестактен.

— Свинья ты, Кайло, порядочная, — сказал он приятелю, стоя над проломом, открывшимся после того, как были разбросаны маскирующие его доски и камни. — Сразу, как ты эти аэрофотоснимки засек, надо было выходить на связь со мной — мы бы уж сообразили, что и как. А ты додумался мехподъемник арендовать. Ты б еще динамитом тут все поразворотил! Пороть за такое надо.

— Подъемник — это я додумалась, — не без гордости оспорила заслуги Кайла Марика.

— Вы помолчите, молодая леди, — иронически скосил на нее глаз Павел. — С вами — разговор особый. А пока — вот.

Он опустил в провал шнур походного анализатора с сосиской воздухозаборника на конце и врубил прибор. Потом, чуть посерьезнев, осведомился:

— А вам вообще-то как, ребята, — не поплохело «после того как»? Ведь вы, по идее, должны были медобследование пройти. Сразу, как слазили в эту дыру. И пройдете за милую душу: вы ведь прикиньте — от чего-то они ведь там померли — те, как ты говоришь, — он повернулся к Кайлу, — Пятеро Воинов? Есть, знаешь, такие факторы, которые и через тысячу лет продолжают действовать. «Проклятье пирамид»...

— Мне лично даже в поясницу не вступило, — пренебрежительно ответил тот. — Только снились эти пятеро друзей по ночам.

— По ночам — это ничего, — задумчиво произнес Павел.

— А я сплю спокойно, — вставила Марика. — Даже слишком.

Она искоса присматривалась к Кайлу. Не такой он был, как обычно. Вот уже как пару дней. Чувствовался в нем напряг какой-то.

— День сегодня дурацкий. Смурной, — сказала Марика. — И солнечно, и зябко как-то. Осень, наверное. И небо — высокое такое.

Анализатор запел чистым музыкальным тоном, и Павел стал неторопливо читать выходящую из щели принтера распечатку.

— Ничего страшного, — констатировал заглядывавший ему через плечо Кайл, как-то торопливо, сдавленно.

— Много вы понимаете, молодой человек! — фыркнул на него Сухов. — Страшного, впрочем, и впрямь — ничего. Полезли.

В этот раз в пролом были спущены раскладная лесенка и пара осветителей. В их лучах келья-склеп приобрела какой-то уж совсем искусственный вид. Действо стало напоминать съемки в павильоне.

— Вот они. — Кайл указал правой рукой в «аппендикс» кельи, левой защищая глаза от света микрософитов. — Все пятеро.