Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения - Дмитрий Губин

ГУБИН

Но в российском парламенте большинство, как вы знаете, принадлежит коммунистам. А коммунисты говорят: «Знаете, что такое ориентация на Запад? Это очень простые вещи: падение уровня населения, реформы, которые как ножом по сердцу приходятся». И ведь то же самое происходит в Словакии. Девальвирована словацкая крона на 20 %, резко выросли тарифы для населения. Что вы говорите, ох, этим дотошным словацким журналистам, которые задают вам столь же неприятные вопросы?

МИГАШ

Надо лучше управлять государством внутри себя. Не надо ссылаться на какие-то другие страны или европейские структуры. Нам надо быть лучшим хозяином.

ГУБИН

Для рядового россиянина вступление большой европейской страны в Европейский союз означает одну простую вещь: закончится время безвизового въезда в Словакию. Мы вынуждены будем получать визы и, самое главное, еще и платить за них. А что вы можете сказать: режим безвизового въезда в Словакию сохранится?

МИГАШ

‹…› Надо готовиться к тем условиям, когда уже будем членами Европейского союза, но я хочу сказать, что надо это сделать тогда и таким способом, чтобы это не мешало человеческим, торговым отношениям между Словакией и Россией.

ГУБИН

Пан председатель, вы могли бы ответить гораздо более коротко: да или нет? В течение ближайшего года россияне начнут получать визы или не начнут?

МИГАШ

Я думаю, что это не так актуально.

ГУБИН

За последние годы товарооборот между нашими странами упал примерно на 20 %. Есть ли хоть один положительный факт, который вы, как козырь, можете положить на стол в доказательство того, что у наших отношений экономических есть перспектива?

МИГАШ

Повторю, я хочу сказать, что много договоров, но нам не надо столько бумажных тигров, нам надо…

ГУБИН

Покажите хоть одного живого, пожалуйста…

МИГАШ

Такого тигра я видел в Омске.

ГУБИН

Это завод «Матадор-Омскшина»?

МИГАШ

Да, там производят наши хорошие шины и вчера договорились, что объем производства будет повышаться на 30–40 %, это со всем обновлением техники, технологии, что надо капиталовложения и с вашей стороны, и с нашей стороны. Это не бумажный тигр, это настоящий и реальный.

ГУБИН

‹…› В план вашей поездки входит посещение пивоваренного завода в Хамовниках. Скажите, вы собираетесь оплачивать долг России перед Словакией поставками российского, московского пива или вам просто хочется выпить российского пива, которое многие сегодня считают лучшим в мире?

МИГАШ

Ну, это как раз второй тигр, не бумажный, а реальный, что на московском пивзаводе делается очень качественное, самое лучшее пиво по технологии, по спецподготовке наших специалистов. Это пиво совместное, это как раз пример хорошего сотрудничества между Россией и Словакией.

ГУБИН

Спасибо вам большое, пан председатель. Мне остается лишь пожалеть, что в нашей студии нет двух кружек пива, мы бы их, несомненно, подняли в эфире и сказали бы друг другу: «На здоровье!»

Вот такая маленькая программа, гость, как вы видите, изначально не был актуален, но, тем не менее, новости прозвучали: визовый режим в ближайший год вводиться не будет и все прежние договоренности по поставкам ракетных комплексов отменены.

Еще одна важная для нашей профессии проблема. Что лучше для ток-шоу – запись или прямой эфир? Я лично сторонник прямого эфира. Потому что это драйв, потому что все очень честно, потому что, когда вы поминаете всуе чью-то маму в эфире, нужно как-то из этой ситуации выкручиваться. При записи всегда есть соблазн, которым все пользуются, – остановиться и перезаписать. Но есть ряд случаев, когда в прямом эфире с человеком разговаривать невозможно. Если нужно было встречаться с Юрием Щекочихиным[10], то интервью следовало делать только в записи. Он был очень интересным человеком, но заикался. Еще иногда нужна бывает запись, когда вы знаете, что у человека есть эффект детонации (он несколько раз повторяет одно и то же слово). Такие штуки на эфире производят впечатление грязи.

Если вы ведете прямой эфир, настаивайте, костьми ложитесь, чтобы была обратная связь с аудиторией. Я сейчас опишу оптимальную ситуацию со звонками слушателей, которой никогда ни у кого не будет, но тем не менее… Великобритания, Би-би-си, выходит в эфир Робин Ластиг, потрясающе держит ритм, обращается по имени к каждому позвонившему, все у него логично выстраивается. Я думаю: «Боже мой, как у него все здорово! Как это он легко так выстраивает динамику, драматургию!» Но это обманчивая простота. Ластиг работает по четкой технологии. Строится все так: за три часа до выхода программы на Би-би-си анонсируется тема и указывается номер многоканального телефона, по которому в эти часы будут приниматься звонки. Дальше работает shift, смена. Бригада девочек-телефонисток принимает звонки и заполняет карточку на каждого звонящего: телефон, фамилия, имя, в чем состоит точка зрения. Это все поступает продюсеру, и он уже отбирает самые интересные мнения. Например, тема была: переработка отходов очень полезна для нашего душевного спокойствия, но очень вредна для окружающей среды. И люди звонили: «Я думаю, что нужно утилизировать отходы, иначе они покроют всю землю!» – «А я этим профессионально занималась, и на самом деле это гораздо дороже, чем просто закапывать в землю непереработанное!»

И продюсер все это заранее разводит и выстраивает логику эфирного конфликта. Дальше начинается программа. Телефонистки набирают всех этих людей и просят их быть на связи. Звонки за счет корпорации. Когда идут программы Всемирной службы Би-би-си, можно слышать людей со всего мира. То есть там соединяют с Нигерией, Японией, с любой страной, где их слышат. И перед презентером стоит монитор, и ведущий знает, кто у него сейчас на связи, кто будет следующий и кто о чем скажет.

Это в идеале. Реальная же ситуация такова, что у вас, в лучшем случае, сидит редактор на телефоне, в худшем – вообще никто не занимается звонками. Значит, пробуйте своими силами, какими только возможно, кого-то все-таки на телефон сажать.

При подготовке старайтесь всегда достать биографию гостя. Скажем, приходит к вам красавец-депутат Максим Коробов, седой, спортивный, поджарый, носит шикарные пиджаки, под ними дивные свитера, бывший афганец, будет говорить о системе обязательного государственного страхования. В студии, за пару минут до эфира, заглядываешь в свои бумаги – и, как бы невзначай, вслух: «Когда вы были вице-президентом банка “Российский дефолт”… м-м-м… простите, “Российский кредит”, вы тоже носили свитера или все же галстуки?» Человек хохочет, а вы уже понимаете, как он будет реагировать на шуточки, подколки.

Всегда узнавайте какие-то детальки из жизни гостя. Возможно, выяснится, что эта вот тетя – вылитая фрекен Бок, – с которой вам предстоит беседовать в эфире и которая после приватизации плодоовощной базы № 5 контролирует 25 % российского рынка бананов, потеряла 16-летнюю дочь и после этого все деньги отдает на лечение детей от лейкемии. Этот личный контакт очень важен, он позволяет балансировать между дозволенным и недозволенным.

Еще одна важная в подготовке вещь – звонки противникам ваших гостей. Я никогда, например, не стеснялся перед встречей с Хакамадой позвонить Глазьеву. Если кто забыл, это главный экономический идеолог КПРФ, а в прошлом – министр внешнеэкономических связей. Он всегда посоветует: «А спросите Хакамаду еще вот о чем… Она же в СПС, там Чубайс деньги на СПС выделяет. Вот спросите: “Ирина Муцуовна, почему РАО ЕЭС вкладывает 90 миллионов долларов в строительство нового офисного здания, еще 90 – на покупку РенТВ и при этом жалуется на нехватку средств и требует повышать тарифы?”»

И наоборот: когда у меня была встреча с Зюгановым, я звонил Явлинскому. И тот действительно мне что-то такое говорил, чего бы я сам не придумал, потому что он был в этой схватке. Перед программой я всегда честно предупреждаю гостя, что звонил его противникам.

Серьезный момент – экстремальные ситуации в эфире. Что делать, если человек в эфире (по телефону или нет) начинает ругаться матом? Это редко, но бывает. Но всегда можно вывернуться. Можно сказать: «О-ля-ля! Одну секундочку! Простите, я что, похож на чайник, чтобы меня такими словами кипятить? Заварка насыпана, все в порядке, не волнуйтесь. Вы можете изложить все то же самое спокойно? Русским языком…»