Французские дети любят учиться и не пользуются шпаргалками - Одри Акун

Он будет постоянно пытаться перескакивать с одного на другое.

«Многозадачность» требует от мозга гораздо бо́льших усилий, чем выполнение тех же действий поочередно. Более того, было замечено, что у некоторых детей такая практика может даже вызвать проблемы с обучением.

Частое использование «многозадачности» делает мозг более подвижным и универсальным.

Это может иметь свои плюсы, но одновременно мешает ставить конкретные цели, ведь каждое начатое дело следует доводить до конца, а в таком режиме сделать это становится все сложнее.

Между тем целеустремленность – это один из важнейших принципов не только обучения, но и любого труда в целом. Раз начали, надо закончить.

Конкретный пример: Бенжамен, 13 лет

Бенжамен утверждает, что легко может делать несколько дел одновременно: «Я могу в одно и то же время делать домашнее задание по математике, просматривать новости в соцсетях и играть с собакой. Так я меньше напрягаюсь». Другими словами, за пятерками он явно не гонится.

Откуда у него берется ощущение, что он умеет успешно совмещать несколько дел? От того, что ему кажется, что он делает то, что доставляет ему удовольствие, но при этом занят и серьезными вещами.

Мы обычно прикладываем куда меньше усилий для выполнения каких-то приятных действий, что воодушевляет нас и создает иллюзию, что у нас все получается и мы способны делать несколько дел одновременно. На недоуменный вопрос родителей ребенку достаточно лишь ответить: «Все в порядке, мне это не мешает», чтобы они успокоились. Можно также добавить: «Да все так делают», чтобы окончательно развеять все сомнения. А многие еще прибавляют: «Я так лучше концентрируюсь».

На самом деле некоторые дети и взрослые могут реально испытывать потребность в наличии некоего внешнего источника шума (телевизор, музыка и т. д.), позволяющего лучше концентрироваться на своей работе. Лучше, чтобы она при этом не требовала запоминания, а шум был негромким и не отвлекал мозг. То есть лишние звуки допустимы при выполнении несложных домашних заданий, но вредны при заучивании.

Маленькая хитрость

Правильно подобранная музыка может помочь сконцентрироваться на учебном или рабочем процессе. Например, концерты Баха, построенные на точной алгоритмической структуре, или произведения Моцарта – просто-таки пробуждающие креативность. Существует даже специальный диск одного из пионеров «фоновой» музыки Стивена Халперна (Steven Halpern) под названием «Music for Accelerating Learning» («Музыка для обучения»), прослушивание которого усиливает наши когнитивные способности.

Миф № 6. У меня плохая память…

В любом возрасте мы упорно продолжаем верить в различные мифы о человеческой памяти. Она бывает девичья, дырявая, феноменальная, избирательная – все эти эпитеты свидетельствуют о все еще недостаточной информации о работе нашего мозга. Рассмотрим самые распространенные из этих мифов.

Аарон, 10 лет, сравнивает себя с аквариумной рыбкой, память которой, как известно, длится несколько секунд. Он считает, что никак не может запомнить материал из учебника и объяснения учителя. Ему кажется, что он вынужден прикладывать для этого чрезмерные усилия.

Такие ограничивающие предрассудки происходят от незнания механизмов процесса запоминания. На самом деле при отсутствии серьезных психических заболеваний каждый из нас способен научиться не просто пользоваться своей памятью, а развивать ее согласно своим личным потребностям. «В бесконечность и дальше», как говорит космонавт Базз Лайтер из мультика «История игрушек».

Даже дети с нарушением речи, у которых возможны реальные трудности с запоминанием, могут быстро справиться с этой проблемой при помощи занятий с логопедом.

С другой стороны, существуют и рекордсмены в запоминании, утверждающие, что у них очень крепкая память. От них часто можно услышать: «Да все в порядке, мне не нужно ничего учить, я послушал преподавателя и все запомнил». Какая прекрасная иллюзия! Эти маленькие хитрецы не знают, что используют только свою рабочую память, весьма эффективную на первый взгляд, но если при этом ничего не запоминается специально, то вся информация постепенно исчезнет, уступив место более новой.

В главе 8 (Визуализация) мы рассмотрим работу нашей памяти более подробно и научим развивать ее как следует.

Глава 3

Обучение – это…

→ Обучение – это новые открытия.

→ Обучение – это общение.

→ Учиться по-новому вместе с Позитивной педагогикой® означает использование своего разума, чувств и ощущений.

Когда у детей спрашивают, что такое обучение, ответы обычно зависят от их возраста. Младшие школьники часто говорят, что «это заучивание чего-то наизусть», то есть запоминание. Дети постарше нередко отвечают: «Обучение – это очень долго!» – и тяжело вздыхают, демонстрируя весь свой нелегкий школьный опыт. Ну а самые старшие чаще всего бросают: «Это то, что меня уже достало!» – и не желают развивать эту тему далее.

Ну а если тот же вопрос дети зададут своим родителям, то ответы могут быть самыми разными – от «это прекрасно!» до «это важно для твоего будущего», и все в таком же милом и приторном духе, доказывающем, что они уже забыли (или делают вид), что сами в детстве говорили о своей учебе те же не очень приятные вещи. Простим же их за это! Правда, мы при этом не уверены, что их простят их собственные дети.

Обучение – это новые открытия

Отлично, и что мы собираемся открывать?

В школе дети обычно получают академические знания – общую информацию, умения и навыки, направленные на усвоение основного пласта изучаемых наук, которые при этом постоянно оцениваются. Таким образом, аттестат о среднем образовании – это не что иное, как перечень совершенных открытий (а также результат безумного стресса как для школьников, так и для их родителей и учителей!).

А как же удовольствие от учебы, извечное детское любопытство, разнообразные увлечения, всевозможные внешкольные занятия? Ведь школа – это не только знания, по большому счету она учит нас жизни.

Известный британский педагог Кен Робинсон* (Ken Robinson) объясняет, что в основе современной европейской образовательной системы лежит понятие так называемой академической пригодности. Напомним, что эта система была изначально рассчитана отнюдь не на всех подряд. Главная ее задача заключалась в обеспечении потребностей стремительно развивающейся индустриализации с помощью новых квалифицированных кадров. С тех пор европейское образование базируется на двух принципах: это практическая польза и удовлетворение академическим требованиям (составленным разными учеными мужами согласно их субъективным критериям). По примеру других стран во Франции первыми стали изучаться точные и естественные науки, затем французский язык, история, география, иностранные языки и, наконец, искусство и спорт. Этот порядок ясно показывает, что среди школьных предметов существует строгая иерархия.

Таким образом, ученики, показывающие успехи в «благородных» предметах, считаются более перспективными, ведь в дальнейшем им будет проще найти себе достойную работу.

Школа должна прежде всего стремиться формировать из детей гармонично развитых личностей, а не специалистов в конкретной области.

И наоборот, дети, одаренные в музыке, рисовании или спорте, чаще всего вынуждены подавлять свои таланты, ведь они так часто слышат от родителей: «Ты все равно не станешь вторым Пикассо!»

Кен Робинсон напоминает, что опасность такой системы заключается в том, что ребенок начинает чувствовать себя неполноценным из-за того, что его уровень не соответствует общепринятым «академическим критериям».

Многие яркие, талантливые и креативные молодые люди не считают себя таковыми, так как школьные предметы, которые давались им легко, всегда считались второстепенными. А ведь школа учит нас также и пониманию того, кто мы есть на самом деле, то есть умению реально взглянуть на свои достоинства и недостатки, таланты и увлечения.

Если мы возьмем историю четырнадцатилетнего Людо, то его страсть – это стрит-арт, и его способности уже оценены по достоинству. Это не какая-то детская прихоть – он ежедневно тренируется и уже превратил глупое увлечение в серьезное дело. Зачем губить свой талант, опасаясь осуждения общества? Мы не знаем, говорила ли мама Пикассо своему сыну: «Ну-ка закругляйся уже со своими рисунками. Они отвратительны и вообще ни на что не похожи. Ты же не собираешься зарабатывать ими на жизнь?»

Людо, 14 лет

Людо сам попросился к нам на консультацию, так как был недоволен своими школьными отметками. На деле он оказывается твердым хорошистом[2] и на наши удивленные возгласы отвечает: «Да нет, все не так гладко. Просто у меня хорошие оценки по физкультуре и рисованию, и они компенсируют „трояк“ по математике. Но на рисовании далеко не уедешь…» Когда же мы спрашиваем его, чем он собирается заниматься, когда вырастет, Людо закрывается в себе и не решается ответить. Мы, однако, продолжаем настаивать. Следует типичный ответ: «В идеале я хотел бы стать художником стрит-арта, но учителя говорят, что мне лучше забыть об этом, так как это бесперспективно. В любом случае они правы – я не могу рассчитывать только на это, ведь нормальную работу я тогда не получу».