Ангел тьмы - Вирджиния Эндрюс

Но почему мне в голову лезут подобные глупые мысли? Ведь в роскошном богатом особняке зима не покажется холодной и серой, дом наверняка хорошо отапливается, так что я не буду дрожать от холода. А до Рождества еще далеко, и за это время я еще успею внести столько уюта и внимания в одинокое существование бабушки и дедушки, что они привыкнут ко мне, полюбят всем сердцем и не захотят расставаться уже никогда! Подумав так, я вздохнула и мысленно воскликнула: О Господи, сделай так, чтобы они нуждались во мне, прошу Тебя!

Неожиданно из-за туч выглянуло слепящее солнце, и настроение у меня тотчас же поднялось. Яркие осенние краски заиграли на листве деревьев, и я подумала, что это мне знак с небес. Сердце радостно застучало, мне начинало нравиться здесь. Нью-Ингленд был почти такой же, как Уиллис, только без холмов и лачуг. Я улыбнулась.

— Мы подъезжаем, — коснулся моей руки Тони. — Взгляни направо: за деревьями наш дом — усадьба Фартинггейл. Это зрелище стоит того, чтобы его запомнить.

Дом с собственным именем! Потрясенная, я спросила Тони:

— Он действительно столь величествен, как и его название?

— Мой дом очень много для меня значит, — напыщенно ответил мужчина. — Его построили мои предки, и каждое новое поколение в роду старалось по мере сил улучшить его.

Джиллиан презрительно хмыкнула, но я не придала этому значения, сгорая от нетерпения поскорее взглянуть на дом. Подавшись вперед, я ждала увидеть просвет между деревьев вдоль шоссе. Но шофер незаметно уже свернул на дорожку, ведущую к высоким чугунным воротам, над которыми витиеватая надпись на арке гласила: Усадьба Фартинггейл.

У меня перехватило дыхание при виде одних лишь ворот — с литыми фигурками волшебных гномов, эльфов и фей между листьями.

— В детстве мне казалось, что нигде в мире нет более прекрасного дома, — с грустью в голосе поделился со мной Тони. — Это один из известнейших домов в округе. Конечно, здесь есть особняки и получше, но не для меня. Когда мне исполнилось семь лет, отец отослал меня в Итон. Он полагал, что англичане лучше разбираются в воспитании юношей, чем учителя в наших частных школах, и в этом он был прав. Однако в Англии я постоянно мечтал поскорее вернуться домой. Когда меня охватывала тоска, я закрывал глаза и ощущал аромат пихт, елей и сосен, но острее всего — соленый запах моря и просыпался с больной головой и желанием умыться сырым прохладным воздухом родных мест, почти физически чувствуя, как мне их не хватает. В десять лет родители, к счастью, забрали меня из Итона, и это был счастливейший день в моей жизни.

Я верила Тони. Мне еще никогда не доводилось видеть такого огромного и прекрасного дома, выстроенного из серого камня и, видимо, не без умысла, в форме замка. Высокую красную крышу украшали башенки и соединяющие их небольшие мостики, тоже красного цвета, — без них было бы невозможно пройти по всей крутой крыше.

Шофер плавно затормозил машину напротив широкой и длинной лестницы, ведущей к сводчатой парадной двери.

— Пошли, — воскликнул Тони. — Я введу тебя в свой дом. Мне нравится наблюдать выражение изумления на лицах впервые входящих в него. Это помогает мне самому взглянуть на жилье свежим взглядом.

Сопровождаемые вяло шагающей за нами Джиллиан, мы медленно поднялись по широким каменным ступеням к парадному входу, по бокам которого в больших каменных вазах росли японские сосны. С трепетом готовилась я переступить порог дома своей матери. Сейчас я войду в него, сейчас я увижу ее комнаты и ее вещи. О дорогая мамочка! Наконец-то я дома!

2. Усадьба Фартинггейл

Оказавшись внутри этого громадного каменного особняка, я сняла пальто и, забыв обо всех правилах приличия, стала озираться вокруг, не в силах оторвать взгляд от обстановки, которую мои сопровождающие воспринимали как должную и обыденную. Наконец я опомнилась и сообразила, что так себя ведут лишь неотесанные провинциалы. Джиллиан смотрела на меня с осуждением, но по выражению лица Тони я поняла, что он очень доволен.

— Кажется, мой дом оправдал твои ожидания? — спросил хозяин.

О да, он даже превзошел мои самые смелые ожидания!

Именно о таком доме грезила я в детстве в далекой горной лачуге. И вот наконец моя мечта сбылась!

— Нам нужно поторапливаться, милая, — сухо напомнила мне Джиллиан. — Располагайся как дома, осматривайся в этом замке короля игрушек, но я, к сожалению, сейчас не смогу составить тебе компанию: мне необходимо вздремнуть. Тони, покажи Хевен свой дворец и ее комнаты. Милая моя девочка, — виновато улыбнулась она мне, — прости меня, но я тебя покидаю, у меня еще уйма дел. Мы еще успеем надоесть друг другу, я ведь весьма скучная личность. С Тони тебе будет гораздо веселее, он не спит днем, полон сил и энергии, и ему не нужны режим и диета, и одевается он мгновенно. — При этих словах Джиллиан как-то странно взглянула на мужа, с раздражением и завистью одновременно, и обреченно вздохнула: — Видимо, кто-то благоволит ему там, на небесах!

И с просветленным лицом, видимо, уже предвкушая целительный сон и предстоящий вечером банкет, которые я никак не могла ей заменить, женщина грациозно стала подниматься по лестнице. Охваченная паническим ужасом, я проводила ее долгим взглядом.

— Пошли же, Хевен, — потянул меня за руку Энтони. — Мы совершим сперва экскурсию по дому, а потом ты пойдешь в свои комнаты и приведешь себя там в порядок с дороги. Или, может, ты хочешь это сделать сейчас?

— Нет, спасибо, со мной все в порядке, — торопливо ответила я, покраснев от его намека.

— Вот и славно, — кивнул он головой. — Значит, у нас останется больше времени для общения.

Мы прошли в просторную гостиную, где Тони показал мне рояль, на котором играл его младший брат Трой, когда бывал здесь.

— К сожалению, Трой у нас редкий гость, — вздохнул Таттертон. — Он не в ладах с моей женой… Но ты с ним рано или поздно познакомишься.

— А где он сейчас? — из вежливости поинтересовалась я, с интересом рассматривая мраморные стены и пол.

— Даже и не знаю, — пожал плечами Тони. — Он всегда так внезапно появляется и исчезает… Трой чрезвычайно талантлив, он закончил колледж в восемнадцать лет и с тех пор разъезжает по всему свету.

Закончил колледж в восемнадцать лет? Ну и мозги же у этого парня! А мне в мои семнадцать еще год предстояло учиться в средней школе. Этот вундеркинд Трой, при всей его одаренности, вдруг стал мне неприятен. Я не желала больше ничего о нем знать. Не велико удовольствие — встретиться с человеком, в присутствии которого чувствуешь себя полной идиоткой. А ведь мне всегда казалось, что и я не лишена способностей к учебе.