Родственные души - Вайолетт Лайонз

— А ты как думаешь?

— Я думаю, — ответил он, кладя ее руку на прикрытую рубашкой грудь, — что для этого на мне слишком много надето. Не хочешь помочь мне раздеться?

Однако подстегивать Эльвиру было ни к чему.

Дрожащими от нетерпения пальцами она освободила его от одежды и замерла в ожидании дальнейшего. Подняв ее на руки, он подошел к кровати, чуть ли не грубо бросил на простыню и в одно мгновение очутился рядом.

— Ты хотела поиграть со мной, да? — спросил Дерек, наваливаясь на нее всем телом и запуская пальцы в еще влажные волосы Эльвиры. — Заставить ждать? Что ж, сейчас я покажу тебе, к чему приводят эти игры. Еще как покажу!

Ее бил внутренний озноб. Эльвира не сомневалась в том, что он выполнит обещанное. И даже более того. Однако не собиралась лежать просто так, ожидая, что предпримет охваченный страстным желанием муж.

Крепко обняв его, она подалась ему навстречу.

Глава 3

Страсть, вот на чем основан наш брак, думала Эльвира тем же вечером, наблюдая за танцующим с одной из ее подруг Дереком.

Роскошный танцевальный зал был залит светом хрустальных люстр. Огромная рождественская елка доставала почти до расписного потолка, по стенам были развешаны разноцветные гирлянды. В общем, все выглядело весьма впечатляюще, однако внимание Эльвиры было сосредоточено лишь на высокой статной фигуре мужа.

При воспоминании о том, что еще совсем недавно он сжимал ее в объятиях, Эльвира задумчиво улыбнулась, а глаза ее мечтательно затуманились.

Именно страсть толкнула их на этот брак по расчету, условия которого удовлетворяли как их самих, так и обе семьи, та самая страсть, которая охватила обоих еще раньше, дикая, все превозмогающая. Даже сейчас, при одной мысли об этом, Эльвира ощущала разливающийся по всему телу жар. Противиться подобного сорта страсти было невозможно, именно она связывала их весь этот прошедший год. Создавалось впечатление, что в отсутствии какого-либо иного, более сильного, чувства эта страсть могла бы объединять их так долго, как им самим того хотелось.

Страсть и желание иметь детей.

Улыбка сползла с ее лица, сразу ставшего грустным и бледным. Всю жизнь Эльвира хотела стать матерью. Она любила свою работу и знала, что отлично справляется с ней. Однако ребенок — собственный ребенок — всегда был в центре ее мечтаний. Поэтому, в один прекрасный день осознав, что в свои двадцать шесть лет она не только не стала матерью, но до сих пор пребывает в одиночестве, безо всякой видимой перспективы обрести жениха или хотя бы любовника, Эльвира пришла в уныние. А то, что ее брат, будучи на три года моложе, не только был отцом двухлетнего мальчика, но и снова ожидал прибавления в семействе, только усугубило ощущение одиночества и желание обзавестись семьей.

Именно семьей. Эльвире не хотелось становиться матерью-одиночкой. У ребенка для счастья должны быть оба любящих и заботливых родителя, а она твердо решила, что ее ребенок получит только самое лучшее. Поэтому, когда оказалось, что Дерек мечтает о том же, это выглядело как идеальный ответ на все вопросы.

Надо же ей было влюбиться и испортить все!

Такой поворот событий не входил в их планы, не являлся частью заключенной ими сделки.

— Но что произойдет, если кому-нибудь из нас этого окажется недостаточно? — спросила она, когда Дерек впервые предложил ей заключить брак не по любви, а по расчету и обоюдному чувственному влечению. — Что, если один из нас встретит кого-нибудь еще? Того, кого полюбит?

— Полюбит? — переспросил он, видя, что Эльвира замолчала. — Но ты же говорила, что не веришь в любовь.

— Я говорила лишь, что мне это чувство незнакомо. И говорила правду. Я никогда не испытывала его ни к кому, не чувствовала, что могу умереть без конкретного человека, что без него мое существование не будет стоить и гроша. И мне вряд ли дано пережить это чувство…

Однако все вышло совсем иначе, думала Эльвира, рассеянно наблюдая за скользящим по паркету Дереком, одетым в превосходно сшитый смокинг и ослепительной белизны рубашку.

Теперь это чувство было ей слишком хорошо знакомо, неизвестно только, что с ним делать.

Тогда она решила задать этот вопрос только для того, чтобы исключить всякую возможность возникновения его позднее. Кроме того, если уж кто из них и мог влюбиться, то это Дерек.

Из них двоих опыт в переживании этого чувства, сколь бы недолог и неудачен он ни был, наличествовал лишь у него. Давным-давно, когда ему было всего лишь двадцать с небольшим, женщина, которую он обожал, предпочла ему другого. С тех пор Дерек не повстречал ни одной, к которой испытывал бы нечто большее, чем кратковременное влечение, не имеющее ничего общего с любовью.

Однако предположить, что под воздействием этого деструктивного чувства окажется именно она, было просто невозможно. Не говоря уже о том, что субъектом этого чувства станет ее муж…

— Мы сможем обсудить эту проблему, если дело до того дойдет, — сказал тогда Дерек. — Но не думаю, что это случится. В конце концов мы с тобой не наивные подростки, не имеющие никакого жизненного опыта.

Именно таковой я себя сейчас и ощущаю, криво усмехнулась Эльвира. Сексуально разбуженной юной девушкой, очертя голову бросающейся в омут первого в своей жизни любовного романа. Мысли о Дереке не выходили у нее из головы днем, сны о нем заполняли все ее ночи. Горячие, эротические сны, от которых она просыпалась с тяжело бьющимся сердцем, вся в поту. Не спи Дерек мирно рядом, он, несомненно, догадался бы о ее состоянии.

Вначале, в те дни, когда их объединяла лишь чувственная страсть, у нее не возникало особых проблем с тем, чтобы рассказать ему о любых своих переживаниях. Эльвира делала это бесчисленное количество раз, обнимая Дерека и прижимая к себе как можно крепче, жарко целуя, запуская пальцы в его волосы, лаская мускулистое тело.

— Я люблю тебя, — шептала она. — И не могу высказать, до какой степени хочу тебя! Мне не терпится заняться с тобой любовью, почувствовать тебя внутри…

В те времена страсть придавала ей храбрости, она была откровенна насчет своих чувств, именно потому, что они были столь примитивные, столь несложные. Но едва эти чувства изменились, вместе с ними изменилось и ее поведение.

«Я люблю тебя» — всего лишь три слова, мало чем отличающиеся от слов «я хочу тебя», но насколько же сложнее их произнести! Невозможно определить, когда именно Эльвира поняла, что именно этих слов Дерек слышать не желает, тем более от нее, не говоря уже о том, чтобы ответить тем же.

Поэтому она предпочитала молчать, и с течением времени это молчание становилось все тягостней. Если поначалу признание в любви далось бы Эльвире нелегко, то открыться теперь стало совсем уж невозможно, и она научилась скрывать свои чувства. Однако это означало держаться от мужа на расстоянии, на что Дерек давно уже обратил внимание. Как много времени понадобится ему на то, чтобы он начал допытываться о причинах происходящего?