Берег дна - Вячеслав Шульга

— Я не совсем чайник. Ладно, ступай к мужикам, поможешь, если что, а я смотаюсь к профессору.

Петя схватил автомат и выскочил на улицу, а Мотя побежал к аномалии.

6

Профессор заметно нервничал.

— Ну что там, — он шагнул навстречу приближающемуся Моте. — Все готово давно, чего медлим?

— Ну, это… мы, как бы, не можем незваных гостей одних оставить. Негостеприимно это. У кого второй лазер?

Сидящая на ящиках у стены Маша сняла кулон и передала его Моте.

— Значит, сделаем так — сейчас сюда прибежит Сюр, мы активируем аномалию и первым в нее войдет именно он. Там — Зона. Если кто полезет вперед, — он строго посмотрел на Диму, — оторву уши и скажу что так и было. И я не шучу. Ты прыгаешь сразу за ним и действуешь по обстановке. Если надо — стреляй во все, только в Сюра не попади. А впрочем, чего я тебя учу, ты и так все знаешь. Потом идет Маша, но немного выждав, секунд пятнадцать, чтобы ребята успели зачистить территорию, если понадобится. Профессор и Федя стоят здесь и ждут нас. Когда увидите нас — прыгайте, мы сразу за вами. Все понятно?

Все дружно кивнули.

— Вопросов нет? Вот и славно. Ждите.

Мотя рванул прочь. Но не успел он добраться до выхода, как на улице раздались выстрелы. Выскочив из здания, он увидел, что солдаты пошли на штурм. Перебежками от кочки к кочке, с грамотным прикрытием, они приближались к позициям сталкеров. Сюр попробовал парой выстрелов из подствольника накрыть атакующих, но навесом это было сделать сложно из-за близкого расстояния, а прямой наводкой нереально из-за шквального огня. Поэтому Боцман даже не стал тратить гранаты и отстреливался из-за баррикады, пытаясь прижать солдат к земле. Надо сказать, это у него слабо получалось, даже несмотря на помощь Пети, залегшего в окопе.

Мотя быстро оценил обстановку.

— Сюр, — позвал он здоровяка, перекрикивая канонаду. — Сюр, твою дивизию! Бегом сюда!

Огромный сталкер ввалился в тесное помещение, зацепился ногой за ящик и растянулся на полу, чуть не сбив управляющий ноут на пол. Только его прекрасная реакция помогла избежать катастрофы — он успел придержать ноут рукой.

— Ах ты ж…! — Мотя не удержался от крепкого словца. — Бегемот в посудной лавке ты, а не сталкер!

— Бывает, — виновато протянул Сюр и переставил табурет, на котором размещался ноутбук, подальше от себя.

— Ладно, времени нет пилюли выписывать. Вот, держи кулон. Прыгнешь первым, осмотришься, уничтожишь любую опасность и наведешь лазер на аномалию. За тобой сразу прыгнет Семеныч, поможет, если что. Но чтоб через пятнадцать секунд у тебя там все было зачищено, потому что следом пойдет Маша! Все понятно? Тогда двигай к профессору и жди. Через две минуты я включаю программу.

Сюр убежал, а Мотя бросился на помощь отстреливающимся Боцману и Пете.

— Готовность две минуты! — прокричал он. — Отступайте в шахту, я прикрою.

Он перевел винтовку в режим стрельбы короткими очередями и принялся выцеливать офицера.

Если хочешь победить отряд — выведи из строя их командира. Убей, оглуши, лиши возможности отдавать приказы. Солдат без руководства и не солдат вовсе, а безмозглое существо и пушечное мясо, которое обязано выполнять любые приказы своих командиров. Ключевое слово — любые. Если окружили на улице гопники — вычисли их вожака и первым делом выруби его, остальные, скорее всего, струсят. Если тебя зажал вооруженный отряд — постарайся нейтрализовать командира. Не факт, что кто-то из солдат рискнет взять командование на себя. Психология, мать ее…

Долго ждать не пришлось. То ли офицер еще не обстрелянный был, то ли слишком самодовольный и решил покрасоваться перед подчиненными, но он пару раз высовывался по пояс из сухой травы и рассматривал позиции сталкеров в бинокль. Это было настолько глупо и непрофессионально, что Мотя от удивления первые два раза забыл выстрелить. А учитывая довольно грамотное поведение солдат, их умение рассредоточиваться по местности и вести накрывающий огонь, напрашивался вывод, что командир отдельно, а солдаты отдельно. Вернее — солдаты отданы ему под командование вот только что, буквально перед операцией.

Это одновременно упрощало и осложняло задачу. Упрощалась задача устранения офицера. Когда он в третий раз явил свой торс над травой, Мотя уже отудивлялся и ничто не помешало ему выжать спуск. Усложняло же ситуацию то, что, лишившись нового командира, солдаты станут действовать как привыкли. А коллективный разум можно уничтожить, только если ликвидировать две трети состава. Придется танцевать, как любят говаривать Сюр и Боцман.

Огонь стих, солдаты взяли паузу — видимо, решали, кому из них доверить командование. «Вот ведь идейные, а!» — подумал про себя Мотя. «В мое время чтобы кто-то из рядовых вот так лез под пули за просто так? Да… были люди… Не то что нынешнее племя».

Воспользовавшись передышкой, Мотя перебежал в строение, под укрытие стен и поближе к аппаратуре. К тому же в темном помещении с улицы его видно не было, а это значило, что у него было больше возможностей для маневра, хоть и сужало ему обзор. Ну да не беда, обзор сейчас не главное. Он проверил настройки программ, увеличил задержку тротилового взрыва и стал мысленно отсчитывать время.

Десять, девять, восемь… похоже, солдаты зашевелились… семь, шесть… Мотя дал две очереди по особо ретивым солдатам, попытавшимся слишком длинной перебежкой приблизиться ко входу. В одного попал… пять, четыре… пуля просвистела в нескольких миллиметрах от его виска. Мотя присел и потерял из виду стрелка, а отвечать наобум было не в его правилах. Он должен видеть цель… три… два… в проеме показался силуэт бойца, выстрел, силуэт исчез в свете улицы… один! Мотя уверенно нажал enter.

И только когда на экране побежали цифры таймера, отсчитывающего время до схлопывания аномалии, он сообразил, что оставлять ноут ни в коем случае нельзя, потому что тогда он станет добычей солдат и никакого взрыва не будет. Черт, что же делать? Вдруг в комнату из выхода в шахту ввалились «близнецы».

— Ты как? — спросил Петя. — Сюр и Семеныч уже прыгнули, профессор послал нас узнать, все ли у тебя в порядке.

— Не все, но объяснять некогда. Вы вот что… пожалуй, побудьте тут, подержите оборону немного, мне надо профу кое-что передать. Я мигом.

Он быстро нырнул в выход в шахту и через несколько секунд был уже рядом с Титаренко.

— Молчи, нет времени объяснять. На вот. — Мотя достал из кармана пыльника знакомый профессору диск. — Маша, кажется, потеряла.

Он как-то странно посмотрел Титаренко в глаза, слишком пронзительно, как тому показалось, и легко стукнул кулаком в плечо.

— Прыгай, — приказал он. — Боцман, дождись «близнецов» и сразу ныряйте все вместе. Меня не ждите и не волнуйтесь. Я справлюсь.

Он шагнул к сталкеру, обнял его за плечи, резко развернулся и побежал к выходу.

Влетев в комнату, он обнаружил, что Петя лежит на спине, неестественно подвернув левую ногу, на его груди в районе сердца дыра от пули, а рядом сидит Федя и отстраненно смотрит в потолок. Недолго думая, он подскочил к нему и влепил увесистую пощечину.

— Очнись, боец! Встать! Смирно! А ну подбери оружие!

Встряска подействовала, но не совсем так, как рассчитывал Мотя. Федя рукой закрыл другу глаза, поднялся с колен и подобрал автомат, но взгляд… взгляд его оставался безумным. Такие глаза Моте доводилось видеть в одной из точек, где ему пришлось побывать давно, в прошлой жизни. Так смотрели религиозные фанатики, с голыми руками идущие в бой против танков.

Мотя ничего не успел сделать. Федя с диким криком выскочил на улицу и дал очередь, водя стволом из стороны в сторону. У него закончился рожок и он даже умудрился его поменять и выстрелять еще примерно половину, прежде чем вражеская пуля разорвала ему голову.

— Боцман, — заорал Мотя, — «близнецы» мертвы! Уходи один! Я постараюсь взорвать вручную! Как понял?

В ответ донесся трехэтажный мат, но Мотя уже не слушал. Он дал очередь в проем, втащил тело Феди в комнату, выдернул провода из разъемов и стал лихорадочно бить по клавишам.

7

К тому времени, как из радужного провала вывалился профессор Титаренко, Маша уже успела прийти в себя и немного осмотреться. Они находились в небольшом прямоугольном зале с колоннами по периметру. В зале было два выхода, один из них был заложен кирпичом. Но не до конца. Дверь на втором проеме отсутствовала как класс. Что там, за проемом, не было видно — в зале было полутемно, сумрачный свет пробивался из каких-то отверстий под потолком. Окон в зале тоже не было. Несколько колонн уже не выполняли своих атланто-кариатидных функций — были либо разрушены, либо покосились. Стены были все в красных кирпичных проплешинах из-за осыпавшейся штукатурки, на полу валялись обломки кирпичей. Часть зала была перегорожена баррикадой из мешков с песком. Было видно, что когда-то тут шел бой, но это было очень давно. В пыли не было ничьих следов. Было понятно, что никто тут не появлялся уже очень долго.