Танго втроем - Сергей Соболев

Но и Розанова украдкой бросала на них пытливые взгляды. Какие все-таки странные люди. Вроде бы простые парни, неплохо воспитанные и кое-что повидавшие на своем веку, обладающие мужской привлекательностью и способные на широкие поступки. Но в то же время такая сложность и глубина, особенно в Андрее это проявлялось, тайна и непредсказуемость, что ли…

— Андрей, ну почему вы не признаетесь? — она похлопала его по плечу своей легкой изящной ручкой. — Я ведь вас видела уже где-то раньше, да? Вы чуть старше меня… Мы не в одной школе учились? Нет, я всех старшеклассников помню. Ну вот, теперь я буду мучиться… А вы уверены, что ранения у Сотника неопасные?

— Легкие царапины, — сказал Бушмин.

Ему не хотелось огорчать девушку. У Филина была раздроблена голень, и ему предстоял целый ряд операций, довольно сложных и болезненных. Да и сквозное ранение в бок требовало пристального внимания. Но обе раны, в сущности, угрозы для жизни не представляли.

— Как бы нам его навестить? Это возможно?

Бушмин уже привык к этим внезапным сменам темы для разговоров. Да это и понятно, ни шутки за столом, ни атмосфера легкого флирта, ни обильные закуски и хорошее вино не могли полностью развеять то чувство тревоги и неуверенности, которые они испытывали. Исключение, пожалуй, составлял лишь неунывающий Мокрушин.

— Обязательно наведаемся, но чуть позже, договорились? Бушмин вновь поймал на себе взгляд Розановой. Может, ему кажется, но она явно что-то недоговаривает. Да так и есть, с какой, спрашивается, стати она будет полностью раскрываться перед незнакомым ей, в сущности, человеком?

Ее взгляд то становился каким-то особенно глубоким и завораживающим, то чуточку наивным, но в то же время с хитрецой. Вот как сейчас, например.

— А вот скажите, — она перевела взгляд на Мокрушина, который отщипывал с тяжелой грозди крупные сочные виноградины. — Вот вы, Влад. Вы ведь знаете многих, да? Таких людей, как вы, то есть ребят, у которых в шкафах хранятся вот такие кители…

Последовал кивок головы в том направлении.

— Ну… знаю кое-кого. А кто вас конкретно интересует?

—Некий Бушмин.

Мокрушин поперхнулся виноградиной, пришлось Бушмину ткнуть ему кулаком промеж лопаток.

— Кхм… Бушмин, говорите?

Розанова заметила, как парни многозначительно переглянулись.

— Да, именно он. Не знаю, правда, как его по имени-батюшке величать. Ведь вы его знаете, я же вижу по вашей реакции!

— Бушмин? — Мокрушин уже откашлялся и теперь полез пятерней в стриженный под бокс затылок. — Ну он такой, знаете…

— Обыкновенный, — сказал Андрей. — Парень как парень, ничего особенного… Вас блондин о Бушмине спрашивал?

— Я этого гада достану! — подал реплику Мокрушин. — Слово даю!

— Вот вы говорите, «обыкновенный», — Розанова опять как-то по-особенному смотрела на Андрея. — А мне хотелось бы узнать, что он за человек? Мне кажется, что он очень интересная личность…

—Дался он вам, этот Бушмин, — скрывая усмешку, сказал Андрей. — Володя, поставь какую-нибудь музыку! Только не свою любимую, не про «волков», что-нибудь легкое. Хватит о делах! Забыли, что у нас сегодня сабантуй?!

…Уже глубокой ночью, когда убрали со стола и разобрались со спальными местами — Розановой уступили комнату, Бушмину поставили раскладушку в прихожей, а сам хозяин постелил себе на кухне, — вышли покурить на лестничную площадку.

— Завтра, вернее, уже сегодня надо отловить Володю-мента,

— Брательника Саньки Прохорова? — Мокрушин сразу догадался, о ком речь. — Высвистаем, раз надо. Ты уж что-то, вижу, надумал?

— Есть план, но надо еще все хорошенько обдумать. Здесь мы тоже не можем долго оставаться —вычислят.

— Это я тоже беру на себя. Завтра… тьфу ты, уже сегодня настало… Короче, мне надо переговорить по телефону с одним человеком. Думаю, к вечеру мы отсюда уже съедем.

Бушмин долго не мог заснуть, мысли разные в голову лезли. Например, такая: получили ли его послание, сумели ли расшифровать его тайный смысл и что за учреждение стоит за теми контактными телефонами, которые передали Кондору независимо друг от дружки связники из ГРУ и МВД?

Глава 7

Кивнув строгой и деловитой «секретарше», трудившейся в поте лица на компьютеризованном терминале, состыкованном со станцией космической связи, Шувалов скрылся за дверью выделенной в его безраздельное владение каморки. И тут же заперся изнутри в полном соответствии с существовавшими на сей счет инструкциями. В полевых условиях, а он знал это по собственному опыту, командиру группы бывает крайне непросто сохранить в тайне содержание конфиденциальных переговоров с начальством, ну а сейчас, коль имеется такая возможность, почему бы и не посекретничать?

Тем и хорош современный век, с его «хай», «спай» и прочими продвинутыми сверхтехнологиями, что можно, будучи за тысячу километров от столицы, войти в дверь и оказаться почти точь-в-точь в таком же служебном помещении, что находится в офисе в другом городе, скажем, на улице Жуковского. И даже «образ», то есть метровый жидкокристаллический экран, висел в том же месте, что и на Жуковского. И «персоналка», и установка для лазерных проекций — все на штатных местах. Из новых причиндалов добавились только пульт управления СКС и шифровальный прибор «Азимут» в своей новейшей модификации «Электроника МК-98с».

Что характерно. Технарь скомпоновал, подключил и опробовал всю аппаратуру буквально в считанные минуты. Таким образом, Шувалов уже успел не только доложиться, но и получил от Мерлона порцию ЦУ, для качественного исполнения которых у него явно не хватало наличных сил.

Шувалов с пульта перевел управление СКС на себя. Набрал на клавиатуре пароль, позволяющий ему заново войти в радиосеть высшего командования, в данном случае в сеть аналитического управления «А-центра». Затем набрал свой личный код, подтверждая тем самым, что на сеанс связи вышел именно командир подразделения П-ЗР, а не какой-то супостат, надевший на себя маску Сергея Шувалова.

Вся эта процедура отняла считанные секунды, поскольку обретенные в ходе дрессуры навыки позволяли ему работать с такого рода техникой чисто на автомате.

Помимо «Азимута», который уже сам по себе давал полную гарантию конфиденциальности передаваемой в сети информации, СКС была еще оборудована двумя компактными, весом всего в 0,5 кг, приставками: аналого-цифровым преобразователем и крип-тогенератором, которые сообща управляют встроенным блоком синтезатора. Учитывая, что связь осуществляется через спутники-ретрансляторы, а значит, поток информации может быть перехвачен недоброжелателями и подвергнут попытке декодирования, применяются и другие меры предосторожности: колоссальная скорость передачи, «прыгающие частоты», смена ключей и т.д. и т.п.

Короче говоря, можно быть уверенным, что переговоры между П-ЗР и группой «Мерлон» не попадут в чужие уши. Специалисты заверили Шувалова в том, что даже если паче чаяния сигнал СКС будет перехвачен, на расшифровку его содержимого потребуется несколько десятилетий непрерывной работы самых современных ЭВМ.

На экране вспыхнуло изображение: на общем светло-голубом фоне застыл темный человеческий силуэт. Это была одна из рабочих заставок «А-центра», но без привычного логотипа.

Шувалов опустился в кресло. Камера, укрепленная на кронштейне в углу комнаты, уставилась прямо на него — Мерлон, в отличие от Шувалова, имел возможность воочию лицезреть контактера.

— Ланселот, подготовьте «Азимут» к работе.

Псевдоним, под которым проходил командир П-ЗР, придуманный Шувалову кем-то из «А-центра», возможно, АйБиЭм, или самим Мерлином, не то чтобы решительно ему не нравился, но казался каким-то подозрительным и двусмысленным. Впрочем, он уже настолько свыкся со своим вновь приобретенным прозвищем, что уже перестал задумываться о природе его происхождения.

Шувалов стал набирать пароль, открывающий доступ к клавиатуре микрокомпьютера. Затем набрал свой личный код, подготавливая терминал для приема закодированного сообщения.

— Ваши сотрудники, посланные на узел связи, уже вернулись?

— Должны появиться с минуты на минуту. Пока, кроме их сообщения, сделанного по УКВ, о котором я вам доложил, другой информации от них не поступало.

— Это был сам Кондор.

Техника микшировала голос собеседника, придавая ему некий механический оттенок звучания, но Шувалов был уверен, что на связи с ним находится АйБиЭм.

— Телеграфистка дала схожее описание, — подтвердил Шувалов. — Но это все, что мне известно на этот час.

— А теперь взгляните на то, что он нам прислал.

— Мне распечатать депешу?

— Нет, выведите на экран.

Когда Шувалов набрал на клавиатуре терминала соответствующую команду, в левой верхней четверти экрана вспыхнуло четкое контрастное изображение. Присев на краешек стола, он стал в подробностях изучать это весьма странное послание.