Уничтожить Израиль - Александр Щелоков

Ширали-хан, не отвечая на вопрос, пять раз ткнул в глину проволочкой, и все время она проскакивала через глину, не попадая в цель. Он отбросил проволоку и спросил:

– А камень там есть?

– Хан, неужели я могу набраться нахальства и обманывать вас?

– Значит, сразу бить большую скважину нельзя?

– Можно, но глупо. По умному мы должны постараться найти камеру, где размещено устройство. Как известно, камера достаточно узкая. Мы сумеем ее найти, если совместим схему с реальной местностью и пробурим несколько пробных скважин.

– Что тебе потребуется для работы?

– Нужно приобрести буровую установку. Возможны два варианта: УКБ-4П или УКБ-5П.

– Записывай, – Ширали-хан махнул рукой Иргашу.

– Пусть ваши люди установят контакт с геологоразведочными конторами. Они сейчас не работают, а оборудование у многих сохранилось. Когда станки будут найдены, я осмотрю их лично.

– Хорошо.

– Нужны коронки двух видов: алмазные и твердосплавные. Пусть исполнители запишут и сделают заказ точно.

– Записал? – спросил Ширали-хан Иргаша и снова обратился к Андрею. – Называй, что нужно.

– Алмазные коронки карбонадо. Три штуки. Твердосплавные карбид бора или карбид кремния. Десять.

– Записал?

– Еще нужен световод.

– Для чего?

– Пробурив скважину, мы с помощью световода обследуем каверну. Это нужно, чтобы точно определить, где расположен клад. Знание сэкономит много времени и усилий.

– Что еще?

– Необходимо достать аппаратуру для определения географических координат с помощью спутниковой системы.

– Это большая аппаратура?

– Нет, эфенди. Всего лишь коробочка вроде мобильного телефона.

– Считайте, что она у вас есть.

– Нужен металлодетектор.

– Это зачем? – Ширали-хан искренне удивился.

– До начала работ придется проверить участок. Русские могли заложить там мины.

Ширали-хан почесал лохматую бровь.

– Все ты предвидишь, мастер. Это мне нравится.

ШИФРОГРАММА

ПОСОЛЬСТВО КОРОЛЕВСТВА АРАБИИ В МОСКВЕ

ГОСПОДИНУ СОВЕТНИКУ УКБА БИН БУСРУ

С именем Аллаха. Предлагается обратить внимание на сбор информации о любых признаках активизации российских спецслужб на Центральноазиатском и Среднеазиатском направлениях. Рекомендуется отслеживать такие признаки: – учащение поездок специальных делегаций и представителей российских ФСБ и МВД в Астану и Ташкент; – проявление интереса местных спецслужб и милиции к фирмам и предприятиям, которые ведут геологическую и гидрологическую разведку на территориях Казахстана и Узбекистана.

Просьба интересоваться, не располагают ли подобными сведениями посольства дружеских арабских стран в России, Узбекистане, Казахстане, а также дипломатические представительства Узбекистана, Туркмении Казахстана и Киргизии в Москве.

Все собранные сведения шифровать и оперативно адресовать только на имя шейха ибн-Масрака.

Подписал: Турки аль-Фейсал, шеф службы Общей разведки.

– Гордов? Это генерал Травин. ФСБ. Вы не можете прямо сейчас подъехать ко мне на Лубянку? В подъезде вас будут ждать. Пропуска не потребуется. Вас узнают.

– Товарищ генерал, у меня дела. Ваше предложение столь внезапно, что я не могу их бросить.

– Придется, Александр Алексеевич. Я говорил с министром Разрушаевым. Он в курсе. Доложите своему руководству и ко мне.

Гордов тяжко вздохнул и стал собирать бумаги. Через сорок минут он сидел в кабинете Травина.

– Скажите, Гордов, у вас есть доверенные люди на железной дороге юго-восточного направления?

– Товарищ генерал, я прекрасно понимаю, где я и кто вы, но такими сведениями делиться не буду. Имена тех, кому доверяю и кто доверяет мне, я не сообщу даже министру. Чужими жизнями играть не умею.

Травин выслушал Гордова не перебивая. Пусть человек выговорится, тогда проще наладить взаимопонимание.

– Александр Алексеевич, меня не интересуют имена, фамилии, способы связи. Мне нужно другое. Возникла необходимость без огласки провезти ящик свиной тушенки в Казахстан в поселок Актас. У меня там есть адрес, по которому нужно доставить посылку, но нет канала для ее провоза.

– Как бы мне не взорваться вместе с вашей тушенкой.

– Да ладно, не взорветесь, – сказал Травин спокойно. – Взрыватели упакуют отдельно.

Гордов широко открыл глаза. «Как бы мне не взорваться» он сказал, имея в виду «как бы мне не погореть», и неожиданно попал в масть, угадал тайну, в которую, судя по всему, его не собирались посвящать. «Ну, ребята, и стиль у вас», – подумал он раздраженно, но сказал другое:

– Значит, взрывчатка. И ко всему контрабандой. Так?

– Несомненно. УК России, статья сто восемьдесят восемь, пункт два. Перемещение через границу взрывчатых веществ. В Казахстане в законах нечто подобное.

– Поначалу вы говорили о тушенке.

– Так оно и будет. Десять банок пластида в обрамлении настоящей тушенки.

– Почему именно свиной?

– К говядине в Казахстане кто-нибудь может проявить гастрономический интерес.

– И для чего взрывчатка? Будет диверсия?

– Вы слишком любопытны, Гордов. Однако скажу, против Казахстана мы диверсий не замышляем.

– Спасибо, успокоили. Предлагаете мне сунуть голову в петлю и не хотите объяснить, ради чего мне рисковать собственной жизнью.

– О какой петле вы говорите?

– Я государственный служащий, а мне дают дело, которое законы всех стран оценивают как уголовное преступление. В случае провала кому отвечать?

– Александр Алексеевич, вы серьезный человек. Поскольку речь идет об интересах России, о нашей общей безопасности, то предлагаемое вам задание определяется нами не как преступление, а как секретная операция.

– Красивое объяснение. Очень красивое. Что, если мне обсудить предложение с адвокатом? На случай, если потребуется защита.

Травин встал. За ним поднялся Гордов.

– Да сидите, Александр Алексеевич! – Травин безнадежно махнул рукой. – Мне докладывали, что вы не склонны к сотрудничеству.

Гордов усмехнулся:

– Не лукавьте, генерал. Вы все понимали с самого начала нашего разговора и ждали – догадается мент об опасности или пронесет. Как видите, не пронесло. Время нынче другое.

– Ну, зачем вы так, Гордов? По-твоему, я сволочь, на которой негде ставить пробы?

– Не обязательно. Вы можете быть человеком хорошим, но секретная служба – это дерьмо. Сейчас вы подталкиваете меня на уголовщину. И не скрываете этого. Мол, делай, мент, это Родине нужно. Но представим, что у меня дело сосклизнет. Вы ведь тогда сделаете круглые глаза и скажете: «А кто такой этот Гордов?» Травин прошелся от стола к окну и обратно. Одернул китель.

– Хорошо, майор, ты мужик умный и сразу понял, что нужен в нашей игре. Значит, валяй, ставь условия. Чего хочешь?

– Чего хочу? Взаимоответственных отношений. На патриотизм, на большевистскую сознательность мне давить не надо – это уже не пройдет.

– Что тогда?

– Контракт. Вы пишете, что майор Гордов выполняет служебное задание. Для этой цели ему выделяются материальные средства.

– И много ты их хочешь?

– Нет, немного. По ставкам моих обычных клиентов. Пятьсот зеленых для проплаты тому, кто повезет тушенку и гарантирует ее доставку вашему человеку в Актасе. Двести – аванс, триста – под расчет по факту доставки.

Травин вернулся к столу, сел, взял ручку и стал записывать цифры на бумаге. Подумал.

– Приемлемо, если начальство не возразит. Что еще?

– Дальше тысячу мне лично. Не знаю, как вам их списать. Впрочем, напишите просто: «На витаминизацию исполнителя».

– Нахал, но, допустим, тебя мы провитаминизируем.

– Следующий пункт будет труднее. В связи с возможностью провала на территории сопредельного государства мне будет обеспечена квалифицированная правовая защита и выделен адвокат. Вопрос о внесудебном порядке моего освобождения лучше решать на правительственном уровне.

Травин хитро прищурился:

– Как это ты себе представляешь?

– Не знаю, служба у вас серьезная.

– А ты знаешь, что о всех наших проколах докладные наверх идут через Министерство иностранных дел?

– Тогда сыграйте на взаимной расположенности. Я дам вам две-три фамилии крупных казахских чиновников, зашибающих на наркоте. По-крупному, без дураков. Вы шепнете в дом на Чистых прудах и намекнете: отпустите нашего дурачка. Если не сделаете, то пресса получит фамилии. И назовите, какие. С Чистых прудов стукнут в Астану…

Травин положил обе ладони на стол и громко ими пристукнул.

– А что, Гордов, если я тебе предложу постоянное место у себя? Поторгуешь тушенкой, вернешься – в этом не сомневаюсь, и мы тебя заберем переводом. Звание подполковника. Для начала.

– Это за какие ж заслуги?

– Варит у тебя парламент. Неплохо варит. Моим бы дать задание подготовить тебе отход и прикрытие, они такого бы наколупали.