Коллекционер пороков и страстей - Татьяна Полякова

– Точно, – кивнул Вадим. – У Эммы не было глюков, в комнате Надя разговаривала с этим парнем. И еще. Это она рассказала ему о Сивко. Так что Стаса мы подозревали зря.

– Они должны были поддерживать связь, – сказал Бергман. – Дима, проверь звонки с мобильного, ее собственного и того, что ей подарил Вадим.

За последние дни звонков было около двадцати, все на один и тот же номер, с него же звонили Наде шесть раз. Время, когда были сделаны звонки, тоже показалось интересным. Надя звонила через несколько минут после стрельбы на даче. Боялась за своего парня? С промежутком в полчаса она позвонила еще раз, вероятно для того, чтобы рассказать о Сивко. Не успели мы порадоваться, что дело сдвинулось с мертвой точки, как тут же возникла проблема: номер был зарегистрирован на Елизарову Римму Аркадьевну, тысяча девятьсот сорокового года рождения. Димка с ней связался, но старушка не могла взять в толк, что от нее хотят. Мобильный у нее был, но номер совсем другой.

– Парень неплохо подготовился, – заметил Вадим. – Лишний повод считать, что мы на правильном пути. Со старушкой придется встретиться. Каким-то образом ее паспорт оказался у этого типа.

– Не обязательно, – покачал головой Димка. – Предположим, у него была возможность оформить телефон, скачав данные из абонентской базы. Или решил эту проблему как-то иначе…

– Что ж, – подвел итог Бергман. – Я по-прежнему считаю, что познакомились они скорее всего в автошколе. По крайней мере мы сможем проверить там всех. Если кто-то из мужчин работал в таком месте, где мог оформить мобильный на чужую фамилию, – это почти наверняка наш киллер. Если не повезет и встретились они в другом месте, придется расширять поиски. Завтра он вряд ли придет. Девчонка непременно предупредит дружка о нашем к нему интересе. Но они в конце концов встретятся, и мы его возьмем.

Через несколько минут мы покинули дом. В моем списке было три фамилии, этих людей надлежало проверить. В автошколе ни об одном из них ничего рассказать не могли. Владимир Куприенков вообще проучился только половину положенного срока. Оплату вносили в два приема, и вторую часть суммы он не внес и был отчислен.

– Он решил бросить учебу? – спросила я.

– А куда ему было деваться? У нас строго, вовремя не заплатил – значит, «до свидания». Помню, он в бухгалтерию ходил, просил на две недели перенести оплату. Но, видимо, не договорился.

Я немного поболталась во дворе многоквартирного дома, где жил Куприенков, и, побеседовав со старушками, что отдыхали на скамейке в тени каштана, узнала следующее: Володя парень хороший, а вот родители у него – просто беда. Оба пьют. Мать инвалид второй группы, нигде не работает, отец – слесарь в ЖКО, руки у него золотые, но, судя по всему, до дома он деньги не доносит. Увидеть его трезвым так же трудно, как трамвай в лесу. Бабули на все лады расхваливали Володю, а я спросила, не работал ли он в фирмах, связанных с мобильной связью.

– Подрабатывает он постоянно, – сказала одна из старушек. – Уж года два, как дворником устроился, отец похлопотал. Может, и еще где работает. С такими-то родителями куда деваться? С голоду помрешь. А ему ведь одеться хочется. Учиться на водителя пошел, но денег не хватило, у меня хотел занять. Да разве я со своей пенсии помогу? У него дружок в соседнем подъезде живет, четвертый этаж, квартира напротив лифта. Зовут Юрой. Тоже мальчишка хороший. Он-то, поди, про Вовку все знает. А вы чего про него расспрашиваете?

– Сестренка моя с ним встречается, – улыбнулась я. – Вот и хочу знать, что за парень. Вы ему не говорите, а то обидится, чего доброго.

– Парень хороший, так сестре и скажи. Ну а то, что родители… их не выбирают. В конце концов, не с ними сестре твоей жить.

– Ну, до этого еще далеко… – засмеялась я и отправилась в соседний подъезд, придумывая на ходу историю для Юрки.

Можно и ему про сестру наврать. Он скорее всего позвонит Куприенкову, что в данном случае совсем неплохо. Без денег в бега он вряд ли сорвется. Значит, непременно встретится с Надей, связь уж точно будет поддерживать. Если это тот человек, которого мы ищем, разумеется. Что-то подсказывало: так оно и есть.

Дверь мне открыл мужчина лет пятидесяти, высокий, грузный. Он был в костюме, белой рубашке и галстуке. Наряд не совсем подходящий в такую жару. Ясно, что он либо собрался на деловую встречу, либо только что вернулся.

– Вы к Юрию? – глядя на меня с большим интересом, спросил он.

– Да. Он дома?

– К сожалению, нет. Но вы можете его подождать. Проходите, я ему сейчас позвоню…

Я вошла вслед за ним в гостиную. Комната с розовыми стенами, дорогим ковром на полу, добротной темной мебелью и множеством книг служила несомненным образцом хорошего вкуса. Хозяин ею, безусловно, гордился.

– Присаживайтесь, – предложил он. – Давайте знакомиться. Я – отец Юры, Виктор Алексеевич, а вы?

– Меня зовут Лена.

– Очень приятно. Давно вы знакомы с моим сыном?

– Я с ним не знакома, Виктор Алексеевич, – вздохнула я. – Но мне очень надо с ним поговорить о его друге Володе Куприенкове.

– Вы меня расстроили, – засмеялся он. – Я-то думал, у сына наконец появилась достойная девушка. И редкая красавица, кстати. Та, которую я видел в прошлый раз, была с синими волосами, вся в наколках и имела пренеприятнейшую манеру каждые пять минут повторять «Да вы чо?». Вы из полиции?

– Мы занимаемся частными расследованиями, но с полицией, конечно, сотрудничаем.

– Ясно. Ну и что натворил этот гаденыш? – усмехнулся мужчина.

– Друга своего сына вы не очень-то жалуете?

– И это еще мягко сказано, – кивнул он.

– Причину можно узнать? Бабульки во дворе в один голос твердили, что он прекрасный парень.

– Я тоже так думал. Жалел его. Родители пьяницы, парень изо всех сил старается выбраться из дерьма. Они в нашем доме живут, потому что отец его сантехником работает. Крохотная квартирка на первом этаже, и та им не принадлежит. Я за них квартплату несколько раз платил, чтоб их не выгнали. Старался парню подарок хороший сделать на день рождения или Новый год: мобильный, велосипед. Это когда они помладше были. А потом…

– Что? – не удержалась я.

– Потом повнимательнее к нему пригляделся. Иногда это полезно. Он умный, хваткий, сообразительный. Учится хорошо. Знает, что и кому сказать. А внутри… как бы потолковее…

– Поломанный? – внезапно вспомнив определение, данное соседкой Терещенко, подсказала я.

– Да, – кивнул мужчина. – Вы верно сказали. Такой способен на что угодно. Но сыну это не объяснишь. К сожалению. Хотя, у него был повод усомниться в своем друге.

– А можно об этом подробнее?

Он с полминуты размышлял, потом спросил, глядя мне в глаза:

– Насколько серьезно дело, которым вы занимаетесь?

– Очень серьезное.

– Что ж, – вздохнул он. – Тогда слушайте. Это года два назад случилось. Что за фрукт этот Вовка, я к тому моменту уже понял и старался их дружбу с сыном прекратить. Но не очень удачно. Юрка упрямился, как, наверное, любой другой на его месте. Друзья подарили мне пистолет. Глупость, конечно, но… мужчины, как известно, любят игрушки. На даче мы с сыном обычно уходили в лес и палили по консервным банкам, патронов не жалея.

– Патроны тоже от друзей?

– Мир, как известно, не без добрых людей. Пистолет, само собой, не зарегистрирован. Мне казалось, парень растет, должен уметь с оружием обращаться. Хранился пистолет в сейфе, вместе с охотничьим ружьем. Но сейф этот… словом, одно название, замок скрепкой откроешь. Как-то вышло, что почти всю зиму мы на дачу не ездили и в сейф я не заглядывал. А когда заглянул…

– Пистолета не оказалось?

– Ни пистолета, ни патронов к нему. Я к сыну. Он только глаза таращит, не брал, и все. Спрашиваю, кто в доме был? Он – никто. И глаза прячет. Ну, я сразу о Вовке подумал. Выбрал время, поговорил с ним, он отпирается, даже обиду разыграл. А в глазах издевка. На сто процентов уверен – он взял. И теперь жду, когда и где мой пистолет всплывет.

– Это было два года назад? – уточнила я. – И в полицию вы не заявляли?

– Нет. Только не говорите, что вы расследуете убийство. – Я молча кивнула, а он чертыхнулся. – Так и знал… знал, что гаденыш на все способен. Боялся, как бы он родителей не шлепнул. Но они вроде бегают…

Я позвонила Бергману, находясь еще в лифте.

– Я его нашла, – сказала, едва сдерживая ликование.

– Ошибки быть не может?

– Вряд ли. Но кое-что надо проверить.

Очень скоро выяснилось: полгода назад Куприенков действительно подрабатывал в «Мобильной связи» у отца своего школьного друга (парню все старались помочь), а еще мы нашли тир за городом, куда он регулярно ездил последние два года и, по словам хозяина тира, делал большие успехи. В автошколе они с Надей учились в разных группах, но проверка показала: занимались они примерно в одно и то же время, значит, вполне могли познакомиться, хотя никто их нежную дружбу припомнить не мог. Это говорило лишь об их крайней осторожности. Два года назад Куприенков украл пистолет и стал учиться стрелять. Знал, что это ему пригодится? Уже тогда готовился пустить оружие в ход? Ограбить кого-то, раздобыть денег, которых вечно не хватало? Может, он просто мечтал об этом, не надеясь претворить свои планы в жизнь. Пока не познакомился с Надей… Вот они деньги. Стоит лишь руку протянуть. И не какие-нибудь сто – двести тысяч. Огромные деньги. С одним лишь препятствием – близкие девушки, которые никогда не позволят им быть вместе.