Киевской Руси не было, или Что скрывают историки - Алексей Кунгуров

Летописям верить нельзя в принципе, даже если мы имеем дело с древним подлинником (что само по себе есть случай исключительный), а не с тенденциозно отредактированным позднейшим списком. В хрониках германских монастырей XII–XIII вв. каждый монастырь объявляет близлежащий городок столицей империи или германского королевства. Так что, всем им верить? Что касаемо Киева, то как показано на примере Гизеля, у киевских монахов был хороший мотив посочинять сказки о великом Киеве, матери городов русских, для реализации текущих политических задач. Тот же Иннокентий Гизель пишет о том, что династия Рюриковичей ведет начало от римских императоров, а московитов считает потомками библейского персонажа Мосоха. Этому тоже будем верить? Но тогда придется признать официальную версию русской истории шарлатанской. Поэтому весьма противоречивые древние письменные источники можно принимать во внимание лишь тогда, когда мы находим им убедительные подтверждения. Вот и давайте поищем доказательства существования могучего Киева, конкурирующего в своем блеске и величии с Константинополем.

Киевская археология: мало находок, много баек

Предметы материальной культуры, которые гораздо красноречивее лукавых хроник, вполне могли бы сохраниться и поведать нам о киевской старине. Археологи весьма активно ковыряли в Киеве грунт, особенно в 50-х годах прошлого века. Откопали они множество черепков, железячек и прочей мелочевки. И тут же принялись наперегонки строчить научные труды, дабы поскорее получить звания профессоров и академиков. В целом они были солидарны – Киев о-о-оч-ч-ень древний, но в деталях, «ученые между собой расходились». Чтобы читатель представил себе те вопросы, которые волнуют археологов, приведу один абзац из статьи Э. Мюле «К вопросу о начале Киева»:

«Древнейшим заселенным районом Киева считается – не в последнюю очередь из-за своего благоприятного топографического положения – Замковая гора, обособленно возвышающаяся над уровнем Днепра на 70–80 метров. Заселение этого места, происходившее в третьей четверти I тыс., засвидетельствовано наряду с некоторыми прежними случайными находками (обломки керамики, амфоры, фибула, фигура льва, три византийские монеты), прежде всего культурными отложениями, открытыми в 1930-е и 1940-е годы. Под культурным слоем IX-Хвв. обнаружился более древний слой, первоначально датированный VI-VII веками. Однако тщательный анализ керамики показал, что среди найденных фрагментов лишь незначительная часть принадлежит типу корчак VI-VII вв., а преобладающее число фрагментов относится к славянской керамике VII-IX веков.

Несмотря на это, П. П. Толочко датировал указанный древний слой сначала VI-VIII вв., а позднее даже V-VIII вв., хотя при раскопках в северной части горы только в одном из четырех шурфов были обнаружены фрагменты керамики VIII-IX веков. Толочко считает, что поселение, возможно уже в VI-VIII вв., было укреплено и его жители, судя по амфорам и монетам, поддерживали торговые связи с византийскими провинциями Северного Причерноморья. Поскольку поселение V-VIII вв. якобы имеет непосредственное продолжение в IX-Х вв., Замковая гора рассматривается как древнейшее ядро более позднего города. Однако в отчете о раскопках 1940 г. вопрос о континуитете поселений оставлен открытым. В нем отчетливо отмечен стерильный слой глины, который находился между двумя указанными культурными прослойками.

М. К. Каргер, характеризуя период с середины V до второй половины VIII в. как самый темный период в истории Киева, относил поселение на Замковой горе только к VIII-X вв. и применил к нему термин „городище“, содержащий скрытое указание на укрепленное поселение, хотя в отчете о раскопках он говорит лишь о „селище“, а данные об укреплениях отсутствуют.

Поселение IX-Хвв. могло быть расположено только в северо-западной части Замковой горы, что подтверждается наличием здесь культурного слоя, сильно нарушенного позднейшими постройками, с остатками трех жилищ и фрагментов керамики. В отчете о раскопках обнаруженные материалы интерпретируются как принадлежавшие преимущественно бедному населению, которое занималось земледелием, охотой и рыболовством, но наряду с этим на основании клада с 37 херсонесскими монетами и одним дирхемом 943 г. делается вывод о наличии и зажиточных жителей. Одна-единственная литейная форма из глины послужила доказательством существования ювелирной мастерской. Такая источниковая база служит Толочко основанием говорить о Замковой горе IX-X вв. как о „довольно развитом поселении“, „центральной части феодального города“, в котором жили представители киевской верху шки»[52].

На первый взгляд все очень убедительно – находки очень древние и спор идет о том, к какому периоду они принадлежат – k V в. или к VII в. Но стоит задать историкам всего два вопроса: на основании чего они датировали находки, чем проверили датировки и какое они имеют отношение к современному городу Киеву? На «византийских» монетах дату чеканки не ставили, а попасть в землю они могли значительно позже своего появления на свет. По глиняному черепку или женской сережке определить век, в котором ими пользовались, еще труднее, потому что глиняная посуда делалась из одной и той же глины во все времена. То, что этот тип черепков относится к такому периоду, а эдакий к другому – всего лишь предположения археологов, часто откровенно взятые с потолка. Но, допустим, что люди обитали на днепровских горах тысячу лет назад. Какое это отношение имеет к Киеву? Никаких доказательств этой связи историки не приводят, а если при раскопках натыкаются на неудобный для них слой стерильной глины, то никак это не комментируют.

По этому поводу могу привести пример из истории моего родного города. Основание Тюмени датируется 1586 г., когда по сообщению Кунгурской летописи воеводы Сукин и Мясной «поставиша град Тюмень». Датировка этого события опирается на один единственный источник, что, конечно, не внушает доверия, но не будем оспаривать общепринятую дату. Лучше поговорим о другом известном факте – на месте нынешнего города Тюмени некогда находился город Чимги-Тура (историки называют его татарским и относят его основание князем Тайбугою к XIV в.), который когда-то, якобы даже был столицей какого-то местного ханства. Если это так, то от чимги-туринской эпохи в тюменской земле должно остаться много черепков и женских сережек, наконечников стрел и булавок. Их можно откопать, датировать V в. и объявить Тюмень ровесником древнего Киева, а то и поспорить за старшинство.

Но археологи не особо рвутся ковырять здесь грунт, поскольку обычный провинциальный городок их мало интересует. К тому же исторический центр Тюмени застроен плотно и чтобы провести археологические изыскания, надо снести сотню памятников архитектуры. Тем не менее, на территории города обнаружили несколько археологических памятников (Царево городище, городища Антипинское-1 и Антипинское-2), но не очень значимых. Однако при желании их можно выдать за останки древнего города и тем самым удревнить историю Тюмени на несколько сотен лет. В Киеве возможностей для археологов, конечно, было больше – и после войны, когда проводилась масштабная реконструкция города, да и сейчас та же Замковая гора пустует (на ней хотят выстроить макет деревянного замка вроде того, что стоял там при поляках, отчего и пошло название горы).

В трех километрах от городской черты Тюмени начинается озеро Андреевское (татарское название Индрэй-куль), точнее это целая система озер, окруженных сосновыми борами. Вот здесь археологам приволье – копай хоть до центра Земли. И там они действительно нашли в городищах и могильниках гигантское количество черепков, камушков и костяшек, которые датировали периодом неолита[53]. Научные дискуссии идут другого масштаба – кто говорит, что люди тут жили две тысячи лет назад и приводит в качестве доказательства обломки каменного топора, а кто не менее убедительно доказывает, что древние охотники и собиратели обитали здесь уже пять тысяч лет назад, подкрепляя свою версию обломками каменного топора другой формы. Я, разумеется, несколько утрирую ситуацию, но суть именно такова. Сами по себе археологические находки ничего не доказывают. Если бы стояла задача доказать, что Тюмень – матерь городов русских, то черепки пошли бы в дело, а так они пылятся в коробках в подвале местного краеведческого музея без всякой надобности. Но точно такие же находки, сделанные на берегах Днепра выполняют сегодня важную политическую задачу, красноречиво доказывая фактом своего существования то, что украинцы – это древние арии, в отличие от каких-то там диких азиатов-полукровок русских, которые переняли у древних украинцев все культурные достижения. Для «ученых» важны не сами черепки и костяшки, а умение интерпретировать находки в строгом соответствии с господствующей на данном этапе «научной истиной» и политической конъюнктурой.