Призраки подземелий - Денис Юрин

– Ну, на призрак ты не очень похож, – попытался подбодрить товарища Дарк как словами, так и тем, что подлил в его кубок вина. – Тело имеется, парить над землей не паришь…

– Ладно, не в том дело, – тяжко вздохнул Альто и, как бывало и прежде, залпом осушил кубок. – Зато множество иных особенностей имеется. В кромешной тьме вижу, боли не чувствую, жрать не требуется, хорошо ещё, вкус вина не потерян, хоть в этом подспорье, хоть в этом Великий Горн милосердие проявил… Без пойла жизнь на заставах пограничных совсем уж тяжкой была б…

– Знаешь, старина, а я тебе даже завидую, – честно признался моррон, садясь за стол и по примеру гнома отхлебнув вина прямо из кувшина. – Видеть во тьме даж очень неплохо, ну а про боль отдельная песня! Я бы много чего отдал, чтоб ее не ощущать, порой наизнанку выворачивает, гадюка, с ума сводит…

– Ага, я около семи десятков лет баб не видывал, а коль даж какая дуреха случаем и подвернулась бы, то увы… – разведя ручищами, Румбиро тяжко вздохнул, – одним словом, ничего не чувствую. Вон, ты к нам в гости с какой красоткой заглянул, а что толку? Мы лишь вспоминать можем, как с барышнями обращаться…

– А-а-а, ты о Ринве, – рассмеялся Аламез, не сразу сообразив, что гном имел в виду. – Поверь, эта девица и сладостные утехи несовместимы, и вы мало потеряли… Ну а насчет остального так скажу, мочь, но не иметь возможности гораздо обидней, чем просто не мочь… По собственному опыту знаю! Я ой как давно обнаженных девиц лишь во снах вижу, и далеко не в каждом они без клыков иль когтей…

– Чо, так весело жить ноне под солнышком стало? – спросил Альто с сочувствием.

– Да, на скуку как-то не приходится жаловаться, особенно в этот год… – тяжко вздохнул Дарк, в который раз пожалев, что променял жизнь вольного разбойника на рыцарские шпоры. – Не до прекрасных прелестниц всё как-то… Вот и сейчас иду своих выручать из плена шеварийских вампиров. Единственный путь, по которому к ним можно пробраться – через подземелье махаканское пройти.

– Старина Фламмер тоже у них, – как ни странно, не спросил, а заявил с полной уверенностью гном. – Только глазища не выкатывай, не дивись, отколь ведомо! Источник всё тот же, Великий Горн. Он нас сплетнями пустыми не балует, но зато вовремя всё сообщает, что к делу относится.

– А ему-то откуда про судьбу Фламмера известно? – подивился Дарк.

– Эх, балда ты, балда! Говорю ж… Создатели наши – союзнички и меж собой о многом перешёптываются. Один другому поведал, ну а от того и мы прознали… посколь ваша беда нас тоже касается…

– Каким, интересно, боком?

– А ты меня не сбивай, всё по порядку дай рассказать, куда быстрее тогда про все и прознаешь, – недовольно проворчал Альто, решивший, что пришла пора отправиться в путь за третьим кувшином. – Даж и не припомню, на чем ты меня с толку сбил. А, да, на этом, – прокряхтел Альто, выбив пробку из бочонка легким щелчком пальца. – Возвернул нас к жизни, значитца, Великий Горн, тела воскресил, но только с изъянами да достоинствами новыми, о коих я ужо говорил, и поручил нам рубежи пограничные охранять от всякого сброду приблудного. Пять застав таких, как наша, всего было, и к каждой по три сотни душ гномьих приписано. Здесь и обитаем с тех пор, пограничного рубежа не покидаем. Поначалу многие сбегнуть пытались, да только как к воротам подходят иль из бухты выплывут, так такая куролесица с телом твориться начинает, что прям жуть… Те, кто бежать пытался, припомнили, что такое настоящая боль.

– Догадываюсь, со мной тоже что-то неладное твориться стало, когда я к воротам лишь приблизился, – признался Аламез. – Хоть странно, я ж не гном и не Сын Великого Горна.

– Ну, вот опять ты меня сбиваешь, – посетовал Альто, вернувшись к столу и легко запрыгнув на табурет. – Потерпи, и до тебя рассказ мой дойдет.

– Извини, но и меня пойми правильно. Это ты за семьдесят лет жизни на заставе терпения поднабрался, а мне про себя прознать побыстрей охота, – пытался найти оправдание своей нетерпеливости Дарк.

– Не семьдесят, а меньше гораздо, но всё равно много, слишком много! – с печалью вздохнул гном. – Заставы перекрывают пути между верхним миром и подземельем, а мы на них появляемся, лишь когда угроза проникновения возникает. Коль людишки-охотнички за наживой дармовой жалуют, мы тут как тут, иль когда кто из махаканцев наверх дёрнуть хочет, мы тож оживаем, а так прозябаем в небытии… Это – как сон, только очень долгий, и нам неведомо, сколько он каждый раз длится… месяц, год, два, три. Служим мы на рубеже пограничном этом верой и правдой, никаких отлучек, никаких развлечений, ни разу даже городов махаканских не посетили, а награды пока никакой… Есть лишь обещание Великого Горна, что как только всё закончится, он нас простит и отведет в Залы Почета и Славы.

– Что значит, «всё закончится»? – спросил Аламез, хоть и догадывался, что гном имел в виду.

– Не задавай глупых вопросов и дурачка из себя не корчи! – проворчал Альто, обидевшись на друга и в отместку решивший не делиться с ним содержимым кувшина. – Любому чудику понятно, что дыры в борту корабля вечно латать нельзя. Рано иль поздно, но он да потопнет. Держим мы по воле Великого Горна границы, но сообщество гномье, чую, в упадок совсем пришло… и конец его близок, если ужо не пришел… Раньше проще было. Визитеры редко жаловали да группками малыми, а сейчас целые отряды идут, то одни с боем прорваться пытаются, то другие тайком пролезть. Сам же видел, целый корабль боевой чужаки пригнали, и что-то мне подсказывает, что не один он приплыл. Рубеж, что наш отряд держит, еще ни разу взят не был, а вот про другие заставы ничего не скажу… Может быть, и не смогли устоять пару разков… так что неизвестно, сколько народищу сейчас чужого по нашим городам бродит и что внутри пограничного кольца творится…

– Извини, не понял, – снова перебил Альто Дарк. – Что значит, «может быть, не смогли устоять»? Коль застава пала, то её уже больше и нет.

– Ага, как же, – хмыкнул Румбиро. – Мы, Сыны Великого Горна, не вечны, и перебить нас можно, хоть и трудно… Кто гарнизон заставы одолеет, тот в Махакан пройдет. Но когда следующий отряд чужаков на границу пожалует, наши бойцы снова восстанут и снова бой примут… Да вот только есть одна беда. Слабеть Великий Горн стал, и это верный признак, что народ Махакана вымирает, уже меньшее число воинов воскрешать может. Помню, у меня в отряде в позапрошлый раз бойцов четыре сотни с доброй половиной было, в прошлый лишь три с половиной, а сегодня только три, а это значит…

– … а это значит, – продолжил за гнома Аламез, – что ваш Великий Горн бреши в обороне латает. Перекидывает силы туда, где войска пострадали и где без подкрепления уже не удержаться.