Воронка второго шанса - Анна Михайлова

— И что — если плохо вышивает, то и замуж не возьмут? — ахнула Лера.

— Ежели главе семьи не по нраву — то он разрешения на свадьбу не даст. А как же без благословения жениться?

— Да… Тогда мне, по вашим правилам, до старости в холостяках ходить.

— Не говори наперед. Не каждому швея в женах нужна, — загадочно сверкнул глазами Добрыня, — ежели не хочешь на ткани смотреть, давай к златарям зайдем?

— Зачем?

— Так оне ж украшения делают. Всякой девушке сие любопытно, разве нет?

— В другой раз, — попыталась увильнуть Лера, понимая, что у нее совсем нет денег. Вот глупая, даже не подумала, что на прогулке они понадобятся. Какие тут вообще в ходу и как называются?

— А ежели другого раза не будет? Пойдем, поглазеем токмо, — парень бескомпромиссно потащил ее за собой, одновременно приобняв в защитном жесте, чтобы никто не задел ненароком. Ведь не девушка — былинка! Первоцвет весенний. Только дунь и переломится. Была б его воля — она бы на руки подхватил и к сердцу прижал покрепче. Да только разве ж возможно сие? Уже одно то, что за руку позволила себя взять, наполняло душу небывалой радостью. Ладошка нежная, махонькая, того и гляди потеряется в его ручище.

Почти силой утянул ее Добрыня в ювелирную лавку. Видал, что засмущалась она, видать неизбалованная совсем. Да как же ж не баловать такую? Не понятно, где у тамошних мужиков глаза были. Ежели не ее одаривать — то кого?

Лавка была основательная, доброго мастера. Не купца заморского, что в детинце живут и торгуют. Попроще, но все одно — украшения у него были богатые, на любой кошелек. С каменьями разными, да и со стеклом найти можно было. Сам владелец — Савватий, сутулясь по мастеровой привычке, сидел за прилавком. Не работал уже, глаза подводили, но торговал. Неторопливо поднялся навстречу гостям, оглядел как следует. Поздоровкался, степенно оглаживая длинную бороду.

— Чего желают молодые господа?

Лера едва не прыснула от смеха, глядя на вытянувшееся лицо Добрыни. Вот что значит — мужская одежда и волосы под шапкой — за мальчишку ее приняли!

— Мы, — забасила девушка, — посмотреть зашли, может и приглянется чего.

— За погляд денег не беру, — наметанным взглядом купец оценил и мех на плаще щуплого мальчишки, и добротную ткань багряного кафтана. А второй — судя по плащу вообще дружинник княжеский. Добрые посетители, не голытьба.

— Для своих зазнобушек али для жен?

Лера вопросительно посмотрела на дружинника, мол, тебе виднее.

— Для зазнобы, — буркнул сердитый Добрыня. Ой, не так он представлял он поход в лавку. Думал, загорятся радостью янтарные глаза от каменьев и металлов драгоценных. Бросится Лер-ра со смехом примерять все, на что взор упадет. А он ей монисто какое али сережки прикупит. Пусть носит да о нем думает. И вот — на тебе!

— Очелье? Рясны[2]? Али обручье?

Эх, знать бы еще про что говорит этот бородатый дядька. Но не расспрашивать же при нем Добрыню. Еще подумает, что «молодой господин» кукухой поехал.

— Последнее, — высокомерно бросила Лера, не забывая басить. Добрыня, заложив большие пальцы за пояс, смурной тучей нависал над ней.

Перед ней на прилавок выложили десятка два браслетов. Золотые, серебряные, стеклянные. Витые, с камнями, черненные и с филигранью. Створчатые и на застежках. С узорами животных и птиц.

— Надобно знать, какая рука у зазнобы. Поширше али поуже надобно. Подгоним.

— Девка это молодая. Не кобыла с копытом! — буркнул Добрыня.

— Может металл она какой больше любит? Али цвет? — мастер чутко уловил недовольство покупателя и желание уйти.

— Не ведаю. Скромная очень.

Лере посещение настоящей ювелирной лавки хоть и было любопытно, но быстро наскучило.

— А вот это что? — спросила она скорее из вежливости. Видя искренне огорчение на лице старого мастера.

— То, юный господин, меньшой мой сынок балуется. Умение да глаз оттачивает, — отмахнулся мастер. А Лере, напротив, стало любопытно. Оно подошла к краю прилавка и взяла вещицу в руки. Широкий деревянный браслет из темного дерева был необыкновенно ажурным. В густом переплетенье узоров мерещились то звери, то буквы.

— Ох, красота какая, глаз не оторвать! Словно и не из дерева вовсе. А сколько стоит?

Хитрый купец может и подивился выбору покупателей да виду не подал. Еще и цену назначил с лихвой, чтоб потом скидку сделать. Не успела девушка рот открыть, как Добрыня, глянув глаза восхищенные, мгновенно открыл кошель и расплатился, не торгуясь.

— Благодарствую, щедрый господин. Любови тебе крепкой и горячей с твоей зазнобой. И тебе тоже, вьюноша — пусть Леля пошлет добрую девицу.

От неожиданности Лера замерла, но потом, замаскировав смех под кашель, пулей вылетела из лавки. Отбежав несколько шагов, звонко расхохоталась от всей души.

— Лер-ра, ты чего? — догнал ее дружинник.

— Да вот думаю, — с трудом придушила смех девушка, — мне сейчас «добрую девицу» искать или еще холостым походить?

Парень сдержанно улыбнулся, но потом не выдержал и расхохотался.

— Это дело серьезное. Тут основательный подход нужен. Как бы не опростоволоситься.

— Буду готовиться, чтоб потом локти не кусать. Кстати, зачем купил-то браслет? Я ж его от скуки смотрела.

— А то не видал я как глаза твои, словно звездочки, сияют. Прими безделицу сию на память. О прогулке.

Как отказать, когда так просяще глаза голубые смотрят? А их обладатель переминается с ноги на ногу, не зная куда деть крупные руки. Парень взял браслет, что она крутила, и надел ей на правую руку.

— Спасибо. Только у меня ничего нет. Взамен.

— Зачем это? — удивился Добрыня. — Мне улыбки твоей, более чем довольно. Хоть ты и вправду сейчас на мальчонку похожа. Не замерзла часом?

Оглаживая ее ласкающим взглядом, Добрыня осторожно коснулся щеки девушки.

— Немножко. Нам пора возвращаться?

— Может поедим чего? Тут корчма есть неподалеку, хорошая. Без непотребства какого. Не побрезгуешь со мной трапезу разделить?

— Мне неудобно. Ты сегодня за все платишь. А я как нахлебник…

— Полно тебе. Кто же еще должен платить, как не мужчина? — искренне удивился он.

— Не знаю. За меня еще никто никогда не платил, — простодушно призналась Лера.

— Тогда мне