Как я строил магическую империю 8 - Константин Зубов

нужно ударить огненным шаром или чем-то подобным в землю. Если пошел синеватый дым, то перед тем, как ломать кристалл, пусть набивают полные мешки грунта. Донеси до всех мысль, что, даже если они принесут просто землю, ничего страшного нет. Лучше девять раз принести пустую породу, но на десятый не пропустить емелин. За раз, конечно, много не принесут, но если постоянно будут таскать, то запасы постепенно будут пополняться.

— Вас понял, Дмитрий Николаевич, сделаем. Что-нибудь ещё?

— Нет… Хотя стой. Всё забываю спросить. Там же недавно пятерых шпионов взяли, а ты про них не докладываешь.

— Так нечего докладывать, ваше сиятельство, — разочарованно проговорил гвардеец. — Просто наёмники, заказчиков не знают, должны по результатам на определённой частоте передать информацию. Причём, похоже, их сюда прислали два разных заказчика, а может, и три. И цель в этот раз просто шпионаж.

— Пермские есть?

— Все люди местные, а среди заказчиков, может быть, и есть.

— Ладно, свободен.

Гвардеец резко развернулся и вышел из кабинета.

— Что бы ты без меня делал, — довольно заявила все это время сидящая на столе Акаи.

— Это ты про шпионов?

— И про шпионов, и про то, что нашла информацию про емелин.

— Да, спасибо.

— Обращайся. Если порыться поглубже в твоей памяти, можно ещё много нового и интересного найти. Точнее, старого и интересного.

Да, именно хранитель напомнила мне про то, о чём я уже забыл, а конкретно про синий дым. Таким способом и искали емелин в моём мире, когда его активно использовали в войнах древности.

— Разрешите, ваше сиятельство? — В дверях появился граф Синицын.

— Конечно, Борис Евгеньевич, проходите. Присаживайтесь. Как у вас дела в усадьбе?

— Да хорошего мало, Дмитрий Николаевич.

Расположившись в кресле, граф задумчиво посмотрел во тьму за окном.

— Сжечь, конечно, не сожгли, но всё, что было не приколочено, забрали.

— Сочувствую, — кивнул я, — но гады уже получили по заслугам.

— Да, и, откровенно говоря, меня это очень радует, — недобро улыбнулся граф. — Однако произошедшее окончательно утвердило меня в одной мысли. Сначала думал отложить этот разговор на завтра, но супруга сказала «езжай», и я думаю, действительно, чего тянуть. Мир-то не изменится, я имею в виду ту его часть, которая касается вас.

— Не совсем вас понял, Борис Евгеньевич, — наклонил голову я.

— Я имею в виду то, Дмитрий Николаевич, что вы будете продолжать расширяться и, соответственно, находить новых врагов, не так ли?

— Скорее, они меня будут находить, — развёл руками я. — Но в целом да.

— Вот я и говорю, — продолжил граф. — Вы будете разрастаться, враги тоже будут становиться всё серьёзнее, и каждый раз они будут ехать через меня.

— Некоторые из них будут приезжать из диких земель, — с усмешкой поправил я.

— А, ну да. Но всё равно половина врагов будет ехать через мои деревни или усадьбу. И рано или поздно кто-нибудь из них всё сожжёт.

— Этого нельзя исключать, — кивнул я, — но поделать с этим я ничего не могу.

— Я понимаю, — граф посмотрел мне в глаза, — поэтому хотел кое-что предложить.

— Внимательно слушаю.

— Я хочу стать вашим вассалом.

— Даже так? — Я откинулся в кресле, делая вид, что меня предложение удивило, хотя на самом деле оно было очевидным и единственным выходом из сложившейся ситуации. Оставался лишь вопрос условий. — И как вы себе это представляете?

— Наверное, вы имеете в виду, что я вам могу дать? — прозорливо спросил граф.

— И что вы хотите себе тоже.

— Да хочу я в основном защиты. И, глядя на то, что сейчас происходит с бывшей усадьбой Пантелеева, легко могу себе представить, как это будет выглядеть. Я хочу такую же стену. Позволите?

Граф указал на графин.

— Конечно.

Синицын налил себе воды, выпил и продолжил:

— Взамен вы можете размещать на моей территории любые производства и вообще использовать её как захотите. При этом жители моих деревень сами будут строить эту крепость. У меня без малого тысяча двести человек и больше половины мужиков, с вас только материалы и половина оплаты их труда. А когда они закончат со стеной, вы можете использовать их абсолютно в любых своих работах. Но, правда, платить, конечно, будете уже сами.

— Интересно. — Я задумчиво посмотрел в потолок. — В целом, приемлемо, только с одним добавлением.

— Каким? — поднял бровь граф.

— Со строителями и низкоквалифицированными рабочими всё понятно, а вот тех, кто имеет специализацию, любую, я хочу забрать у вас в Савино прямо сейчас. Разумеется, я им буду платить, а также снабжать едой. Хотя едой я готов снабжать вообще всех, у меня себестоимость ниже и выход готовой продукции гораздо больше. Чем люди будут тратить время на выращивание еды, пусть лучше займутся чем-то полезным. Это относится ко всем: и мужчинам, и женщинам, а также детям и старикам. У нас найдётся работа и занятия для всех. То есть интеграция должна быть максимальной: я вас защищаю и кормлю, ваши люди работают у нас. Либо так, либо пусть все остаётся как сейчас, со всеми вытекающими отсюда рисками. А! Либо я готов купить у вас усадьбу.

— Последнее точно нет, Дмитрий Николаевич, — сразу же отрезал граф. — Раз уж мы говорим прямо, то хоть сегодняшние события мне очень не понравились, но в целом в текущей ситуации то, что я нахожусь рядом с вами, мне кажется более надёжным и стабильным, чем если бы я обжился в том же Новгороде. Поэтому давайте-ка всё-таки остановимся на вассалитете. Готовы ли принять мою клятву?

— Это вы про вставание на колени? — усмехнулся я.

— Ну, это пережитки прошлого, — нахмурился граф. — И, надеюсь, мы как-то обойдёмся без этого. Но нужные бумаги я подпишу и лично с вашим представителем приду в муниципалитет и подтвержу свои намерения.

— Что ж, договорились, — кивнул я. — Я понимаю, что это излишнее упоминание, но всё-таки должен его сделать. Бумаги мы подпишем завтра, а сегодня у вас последняя ночь на размышления, потому что вассалитет — это навсегда. И гораздо больше своих врагов я не люблю предателей. Причём под предательством я понимаю не только откровенный удар ножом в спину, но даже умалчивание или недостаточно серьёзную