Том 13. Стихотворения - Виктор Гюго

ТРИ СОТНИ

Xerxes ton Hellesponton ekeleuse triekosias epikesthai mastigi plegas.

(Ксеркс приказал дать Геллеспонту триста ударов плетьми.)

1

АЗИЯ

Огромна Азия, чудовищна, дика;Она на прочий мир взирает свысока,И ей люба земля под темной ночи кровом.Она всегда была под деспотом суровым,Который правил мглой подвластных мрачных стран.Здесь — Киммерия, там — британский злой туман,Суровая зима и ледников лавины,В забытых небесах безвестные вершины,Простор безбрежных тундр под кровом снежных вьюг,Песками страшными засыпан знойный юг;Род человеческий в пустынной мгле затерян.Дофрины высоки, Кавказ никем не мерян,И Фулу дальнюю объемлет океан;Как тигр, давящий лань, гнетет ее вулкан.У полюса, где вран вещает хриплым зовом,Оркад архипелаг лежит пятном суровым,И мрачный океан, холодный и немой,Катит свои валы, окутанные тьмой.И целый мир гнетет Азийская корона:Ее могуществу неведомы препоны,Она — владычица всех стран и всех морей;Во мгле сокрыто все, что не подвластно ей,В пустынности песков, во власти аквилонов,Пароды стонут все в тисках ее законовИли дрожат в снегах, под гнетом вьюжных туч.Тревожит Азию один лишь светлый луч —Эллада! Если он окрепнет и воспрянет, —И в мире сумрачном светлей и легче станет.Трепещет Азия при мысли страшной той,И Тьма спешит гасить луч Света золотой.

2

ПЕРЕЧИСЛЕНИЕ

Едва забрезжил день, отправились походом.

Чудовищный обоз предшествовал народам,Что, согнаны рукой сатрапов кое-как,Огромной армии составили костякНазвать их имена, счесть вопли, лязги, звоны —Не все ль равно, что счесть полночной бури стоны?Различны нравы их, одежды, имена.Скиф, перед кем дрожат Европы племена,Идет совсем нагой. Его соперник хмурый,Макрон, покрыл главу, как шлемом, конской шкурой,И уши конские на лбу его торчат.Вот пафлагонцев рать шагает тяжко в ряд,Железом подковав из пестрой кожи боты,Их луки коротки, зато длинны их дроты.Дакиец, чьи цари ютятся в конурах,Раскраской боевой врагам внушают страх —Красны, черны, белы Отрядам СогдианыПредшествуя, идет большая обезьянаПо имени Бегем. Бормочет ей шаманНевнятные слова. Вот эфиопских странИдут сыны — гремят тамтамы, трубы, систры;Курчавы головы, шаги легки и быстры.Под тяжкою чалмой здесь шествует халдей,Фракиец, чье копье всех больше и острей, —В отрядах их несут Ареевых кумиров.Как перечислить всех — курносых тех соспиров,Лигийцев, что в грязи зловонной моют стан?Там саки, дадики, тьмы миков и парфян,Ларийцы темные, травой морской повиты,В доспехах эллинских ассурские гоплиты,Арфей и с ним Сидамн, болотных стран цари,И в шкурах коз — пустынь каспийских дикари,Что на огне костров оружье обжигают.

Как воды, что в котле бурлят и закипают,Безмерная толпа вздувалась и росла,Как будто Азия на смертный бой велаВсю Африку, Восток весь страшный, многоликий.Шли нимы, чьи в бою наводят ужас клики,И сарды, воины тирренских южных стран,И мосхи, в колпаках, раскрасив пестро стан,И геты; и, ряды смыкая тяжким шагом,Бактрийцы во главе с Гистаспом, мудрым магом.Шла тибаренов рать — их род давно забыт, —Хохлами журавлей украсив каждый щит.Ливийцы черные под рев рогов шли бодро,Лишь узким пояском свои стянувши бедра:Отточенным мечом, изъятым из ножен,И парой дротиков был всяк вооружен, —Их род когда-то жил на берегах Стримона.Аброды дикие, без веры и закона,Имели только лук и каменный чекан.Гандары, что разрез глаз красили в шафран,Сирийцы смуглые, закованные в брони.Вдали ревел гобой, бил гонг и ржали кони:То абиссинских гор, Нумидии степейНеслися воины на спинах лошадей,Перед которыми и молнии ленивы.Лидийцы в шлемах шли, и веяли их гривы;Колонны стройные воинственных гирканВел вавилонский князь, могучий Мегапан.Отряды двигались милийцев белокурых,Что чтили набожно своих кумиров хмурых;Офира горцы шли — стоит вершина таЗа гранями морей; шли уроженцы Фта —Реки, что с дальних гор, где пахнут асфодели,Течет, как бы в тисках, по дикой горной щели —Там не разъехаться и паре колесниц.Шли гуры, чья страна, вблизи земных границ,В извечной тьме лежит; раджи, князья индийцев,В расшитых сапогах, как шейхи нумидийцев.Их предводителем Артан великий был,Сын Арты старого, кого Камбиз любилТак, что воздвиг ему чертог из сердолика.Сагастов рать неслась, сынов пустыни дикой;Все их оружие — один аркан льняной.Шли легионы в ряд с разнузданной ордой;Громада страшная их здесь соединила —Нагих и латников. Эндорская сивилла,Угрозы бормоча, влачилася в цепях.Верблюды и слоны коням внушали страх.Арабы смуглые держались в отдаленье.За ними двигалось ста колымаг скопленье —С добычею, горой наваленной, обоз,Ослами дикими влеком был каждый воз.Огромная орда — сброд разношерстный, дикий, —Которую согнал царь Персии великий,Росла, как снежный ком, ревела, как Борей,Под игом двадцати безжалостных вождей.Войска вел Артаферн, князь твердый и лукавый,А Ксеркс, великий царь, слал всех на бой кровавый.И сей людской поток, кошмарный точно сон,В сверканье плыл мечей, пик, панцирей, знамен:Лавины всадников на стременах высоких,Несчетные ряды воителей жестоких.Скопленья страшные разнузданных людейБез перерыва шли семь дней и семь ночей,Катились, мрачные, как воды Флегетона,Как тучи черные; людские два мильона,Гонимы палками, вздувались и текли.

3

ГВАРДИЯ

И хоть бесчисленных солдат прислать смоглиЦарю Содом и Кипр, Сибарис, Ниневия,Лишь в армию вошли скопления такие:Ведь армия — толпа; она поет, свистит,Но гвардия всегда хранит свой строгий вид,Молчит, как все молчат в святилище, во храме.Безмолвно шел вперед блестящими рядами,Как строй могучих львов, «Бессмертных» легион.Кто смог бы описать всю роскошь их знамен,Расшитых золотом, фигурами драконов?Сераля царского скрипел обоз фургонов,И, ощетинившись железом длинных пик,Шел евнухов отряд — их вел скопец-старик.Вослед шли палачи, закутанные в ткани,Неся орудия немыслимых терзаний,Котлы, где клокотал, как ад, горячий вар.За ними двигались тьмы шлемов, митр, тиар,Сверкая на главах мидян и персов важных:То «Десять тысяч» шли, могучих и отважных.Пред строем их Алфей премудрый выступал,Что ведал все пути, но трепета не знал.Не ведая узды и не страшась погони,Священных табунов пред ними ржали кони.Отборной конницы четыреста полковШли под командою владетельных царьков,Одетые в меха и платье дорогое,Склонив перед царем оружье золотое,Сверкая красотой, как ясная заря.Жрецы несли сосуд, в котором для царяСвященный пресный хлеб пекла сама царица;И белых шесть коней влачили колесницу,Где восседал сам царь. Он был один, как бог:Кто, смертный, разделить посмел бы с ним чертог?Гобои славили властителя полмира.Созвездья в глубине полночного эфира, —Что светят, как в лесу пресветлых рой дриад, —Все факелы небес: Арктур, гнездо Плеяд,Цефей и Сириус, трехсвечник Ориона,Овен, Стрелец и Лев, извивы Скорпиона,Кастор, бегущий вспять, Поллукс, грядущий к нам, —Вся эта груда солнц, известных лишь богам,Не ярче в небесах блистала и сверкала,Чем эта гвардия, что грозно охранялаВеликого царя полдневный сладкий сон.

4

ЦАРЬ