Дневник космонавта - Валентин Лебедев

Здесь же добавлю, что в результате поворота плоскости орбиты на 5 градусов в сутки да плюс градус за счет годичного движения Земли меняется положение плоскости орбиты относительно Солнца, что приводит к изменению соотношения светлого времени и тени на витке. И бывает время, когда плоскость орбиты занимает такое положение, что она становится солнечной, то есть у нас нет тени — Солнце не заходит, а только скользит по горизонту. В этом случае мы летаем вблизи терминатора — линии раздела светлой части Земли с одной ее стороны, где Солнце, и тени — с другой стороны. Цикличность световой обстановки, определяемая прецессией нашей орбиты, составляет около двух месяцев, за это время ее плоскость по отношению к Солнцу делает полный поворот вокруг земной оси.

Интересный момент. Вчера жене с сестрой в сеансе связи послал самый длинный поцелуй протяженностью около 15 тысяч километров. Сеанс был около 8 часов вечера, и нас принимал Уссурийск, потом мы проходили над Японией, Камчаткой и ушли на Америку.

Пройдя Камчатку, прощались, здесь я им сказал «целую вас», и этот поцелуй пролетел, как в сказке, через моря и океаны и всю страну.

Весь день загружаем грузовик. Неплохо его упаковали, к нему мы относимся с любовью, выручил он нас здорово, облегчил жизнь. Он был с нами почти месяц и служил хорошей, удобной кладовкой, а теперь отправляем его полностью забитым отработанными регенераторами (14 штук), поглотителями, емкостями с уриной, сборниками с твердыми отходами и разными контейнерами с упаковочным хламом. Он здесь тоже набирается — мешки с мусором из-под пищи, старой одеждой и т. д. Весь забили.

На витке 1755-м видел Рио-де-Жанейро. Красивое побережье, много заливов, а Рио — это хорошо закрытая бухта, но с очень грязной водой, которая в блике Солнца, как копировальная бумага блестит — аж темная по сравнению с прибрежной полосой, где сочная гамма красок от водорослей, планктона и взвесей. Очень красив берег, много заливов, кос, впадает река, много оттенков воды.

Проходим сейчас над северной частью Кордильер, ощущение от этой панорамы трудно передать: как будто ты перенесся на миллионы лет назад. Красно-буро-коричневая суша, да и сушей назвать нельзя, это сплошные массивы застывшей лавы. Купола старых вулканов отсюда выглядят, как грязевые гейзеры, разные по величине. Такое впечатление, что Земля раскалена и клокочет расплавленная материя, а пузыри раскаленных пород как бы на мгновение застыли. Купола молодых вулканов выглядят как насыпные со следами стекающих струй. Основания их светло-желтого, песочного цвета, а в кратерах небесного цвета блюдца маленьких озер. Масса разных оттенков пород. А к югу лежит Патагония. Это серебристо-белые гряды гор, растянувшиеся на сотни километров вдоль юго-западного побережья Южной Америки. Смотрю сейчас Мехико. Город стоит на плоскогорье, и над ним большой смог серого дыма, как рыбий пузырь, очень хорошо видно этот купол грязи на фоне чистой, прозрачной вокруг атмосферы.

Наблюдая сегодня Галапагосские острова в Атлантике, отчетливо видел, что это старые вулканы с небольшими озерами в кратерах, но наиболее эффектно такие вулканы выглядят около молочного цвета соленого озера Поопа в Боливии. В центре заснеженного коричневого вулкана — небольшое озеро изумрудной воды. Это удивительное создание природы по красоте и глубине цвета. Я назвал его глазом Земли.

Перед сном в последнем сеансе связи, пролетая в районе Москвы, услышали пожелание спокойной ночи голосом Левитана, а через 10 минут, когда подходили к Дальнему Востоку, снова услышали его голос: «Доброе утро, „Эльбрусы“, и еще раз вам спокойной ночи».

Слышим смех в ЦУПе, действительно смешно: ложимся спать с ночной Москвой, одновременно встречая утро над Дальним Востоком. В полете всякое бывает. Когда отношения доходят до молчания, собеседником избираешь самого себя. Споришь, рассуждаешь, сожалеешь, жалеешь, хвалишь сам себя. Интересен этот мир тишины.

Только сознанием и в работе находишь успокоение и силы. Стал замечать, что разговариваю с самим собой вслух. Трудно в тишине станции без общения, давит все, есть внутренняя потребность поговорить, поразмышлять.

День подготовки к эксперименту по отработке раскрытия нежестких конструкций, имитирующих элементы солнечных батарей, больших радиотелескопов и так далее, установленных на грузовом корабле.

Наша задача после его отхода от станции по команде Земли — зафиксировать весь процесс раскрытия на пленку с одновременной передачей на Землю телевизионного изображения и прокомментировать ход раскрытия. Поэтому сейчас много работы с документацией, кино-, фото- и телевизионной аппаратурой. Потом через шлюзовую камеру отстрелили контейнер с отходами и пробовали замерить параметры его движения с помощью лазерного дальномера для отработки методики ручного сближения с его использованием. Но это не всегда удавалось из-за малого углового размера мишени.

Сегодня наблюдал классическую кольцевую структуру на красно-бурой поверхности неподалеку от побережья юго-западной Африки диаметром около 100 км. Кольцо оконтурено темными горными породами, Хорошо видно, что это старый вулкан с овальными краями кратера. Смотрел Маркизские острова — ничего впечатляющего. Отдельные разбросанные островки в пустынном безбрежном океане. Они своим одиночеством даже вызвали сочувствие к тем, кто на них живет. Некоторые вообще не видны, закрыты облаками.

Любовался Амазонкой. Эта картина впечатляет. Огромная светло-коричневая река, как живительная артерия огромного континента.

Заинтересовало место, где впадает река Рио-Бланко в Амазонку и рядом — необычный город. Он днем сверкал мерцая, переливаясь разноцветьем бликов подобно граням новогоднего зеркального шара в цвете юпитеров. Сразу не понял, чем это вызвано. Потом сообразил, что это была игра косых лучей Солнца в окнах зданий, которые бликовали отражением множества цветных зайчиков. Надо сказать, что Южная Америка очень красива, ее огромные сельскохозяйственные поля как ковры разных расцветок, — от бордового до светло-зеленого. Много складок разных пород. Горные плато коричневого, бурого и светлых тонов, напоминающих текстуру красного гранита, прожилки которого увеличены во много сотен раз. Хороший день.

Мы устаем. С Толей стараемся быть сдержанными. С утра продолжали подготовку к эксперименту с аппаратурой, установленной на грузовике. Много операций в методике эксперимента не прохронометрировано. Приходится терять время на уточнение документации и требовать разъяснений по выполнению операций.