Кровавая битва Богов - Александр Викторович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда ей знать, почему именно ты на неё смотришь? Может ей кажется, что у неё нос кривой, и именно он постоянно привлекает твой взгляд, — я вдруг почувствовал себя безгранично мудрым. Что, впрочем, так и было. Ну, в определённой степени. — Придумай, как выразить симпатию. Пригласи куда-нибудь пожрать. А лучше вообще прямо обозначь свои чувства. Для японки прямолинейность будет в диковинку, и она с большой вероятностью на неё клюнет. В общем, прояви инициативу. Это бабское дело — взгляды бросать. Мужчина должен действовать.
— Прямо выразить чувства? Ты с дуба рухнул? Так не принято. Да и стесняюсь я, — удивился Горо, а затем пошутил:
— Говоришь так, будто тебе самому не шестнадцать, и будто ты не японец, а пришелец из другого мира.
Я вздрогнул, на секунду подумав, что Горо каким-то образом меня раскрыл. Лишь мгновением позже удалось изобразить улыбку, как бы реагируя на шутку.
Лифт остановился прямо в лифтовой шахте госпиталя. Как только створки открылись, мне на щёки подул сквозняк, пропитанный резким медицинским запахом с призвуком хлорки. После металлической городской серости больничный коридор показался слишком ярким, слишком белоснежным. Да и тёплым: шумно гудели под потолками обогреватели, гоняя по палатам и коридорам тёплый воздух.
Совсем не то, что на втором уровне. И совсем не то, что было в моем мире. Обеспечивать людей теплом в зависимости от положения в обществе…. Я находил это странным.
Мы миновали стойку рецепции, поймали раздражённый взгляд уборщицы, когда оставили следы на только что вымытом полу, и оказались у двери палаты Сигурни. Горо собрался открыть дверь, но я плавно отвёл его руку, покачав головой.
— Погоди, — сказал я, и осмотрелся, увидев в зоне ожидания журнальный столик с цветочной вазой. Чёрт знает, что это были за цветы. Ярко-красные, с пышными бутонами лепестков. Вроде розы. Я через Точки усыпил бдительность администратора (благо, теперь это получалось делать без проблем), и тихонько вытянул два цветка. Я знал, что в Японии к чётным и нечётным числам относились спокойно, и японка, получив в подарок две розы, отреагирует спокойно, а не подумает, что ты сделал ей подарок на похороны. В моём мире девчонка бы уже забыла как меня звать, если бы я ей два тюльпана отдал. Вручил розы Горо, а когда увидел непонимание в его глазах, пояснил:
— Знаки внимания пора уделять, дубина.
— Ты издеваешься? — запаниковал Горо, но я открыл дверь и стало поздно. Сигурни увидела нас, просияла лицом и скромно улыбнулась. Мы вошли внутрь. Она лежала на высокотехнологичной койке, по пояс укрытая простынёй. У основания койки стояла миниатюрная майнинговвя ферма, подключенная к ножному протезу Сигурни. Жуткая, надо сказать, штука, эта ферма. И гудела как-то странно.
— Ой, это мне? — застенчиво спросила она, глядя на розу.
— Д-да, — заикнулся Горо и кивнул, протянув ей цветок. Она его понюхала, улыбнулась, и положила на прикроватную тумбочку.
— Спасибо, Горо, — искренне поблагодарила она. — Я так рада, что вы приехали.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.
— Как будто ногу оторвало, — остроумно ответила Сигурни, и взглянула на протез.
Горо почему-то весело прыснул. Шутки-то я понимал, но смеха они не вызывали по каким-то причинам. Наверное, три тысячилетия в боях с чудовищами ничего не оставили от чувства юмора
— Понятно, — улыбнулся я, чем удивил Сигурни. — Это хорошо.
— Впервые вижу, как ты улыбаешься.
— Я тоже улыбаюсь, — непонятно зачем встрял Горо.
— Спасибо, что вытащили меня из джунглей, — вдруг поблагодарила Сигурни, и сделалась жалобной, беспомощной.
— Если бы не вы, я бы умерла. И Макото, — она взглянула на меня. — Извини, но я больше не буду ходить на крышку. Даже когда нога отрастёт заново.
— Вы сами пошли за мной, — я пожал плечами. — Так что ничего страшного. Ты будешь полезна здесь, как помощник Азуми. Благо, ресурсов на основание клана достаточно, и теперь мне нужно, чтобы кто-то управлял им, пока я в боях.
— Хорошо, — сказала Сигурни, испытав облегчение. — И когда следующий бой?
— Не на этой неделе. Мы собираемся на Фестиваль Луны через пару дней. Хотим отдохнуть. Да и средств на взнос пока нет, а законодательно я от боёв свободен. Хочешь иди, не хочешь….
— А вы возьмёте меня с собой на фестиваль? — вдруг оживилась Сигурни, едва не вскочив с постели.
«Куда тебе, калека?» — чуть не выпалил я, но сдержался. Вместо этого спросил:
— Как ты это себе представляешь?
— Ну, я на костылях могу. Или на каталке, — предположила Сигурни. — Врачи говорили, что протез можно отключать от фермы на день-другой. Из-за этого затянется лечение, но максимум на сутки. Пожалуйста, — я впервые видел её настолько эмоциональной. — Для меня это очень важно!
— Да, конечно, — ответил Горо. И я нахмурился. Нет, не потому что он пошатнул мою лидерскую позицию. Не потому Горо что совсем по-детски и предсказуемо пытался колотить перед возлюбленной понты. Всем и так известно, кто в доме хозяин. Я просто не понимал, зачем перегружать Сигурни. — Я думаю, вряд ли Макото будет против.
— Я не против, — я пожал плечами. — Если уж врачи сказали…. Хорошо. Мы возьмём тебя с собой.
— Ура! Спасибо, Макото! Извини, — она засмущалась. — Я бы обняла тебя, но не могу из-за протеза.
Горо незримо дрогнул. Впрочем мне было ясно, от чего. Сигурни вешалась на мою шею, а Горо почти игнорировала.
— Тогда готовься. В день фестиваля мы за тобой зайдём. Пойдём, Горо. Нам надо заскочить ещё кое-куда, — сказал я.
Мы тепло попрощались с Сигурни, и покинули госпиталь, снова оказавшись в лифте. Я решил сгонять на четвёртый уровень и устроить Хэчиро внезапный визит. Странно, но просьбу погибшего Сато игнорировать не хотелось. Ко всему прочему, я уже созрел для того, чтобы макнуть поганца Хэчиро лицом в унитаз. Социальный капитал и средства для этого у меня теперь были. Во многом благодаря предсмертному выступлению снайпера. Только я знал, что снайпер был полубогом. Для публики он оставался человеком, и именно этим представлением стоило воспользоваться.
Мы пересели из горизонталтьного лифта в вертикальный. Шахта как раз вела к небоскрёбу Мацубаэ, а за десяток тысяч люменов лифтёр закрыл глаза и на уровень нашего допуска, и на божественность моего происхождения.
Горо снова разговорился, пока пялился в темноту за окном.
— Ты злишься, за то что я позвал Сигурни без твоего разрешения? — вопрос
