Конкурс на тот свет - Сергей Бакшеев

— Легко сказать. А вдруг не успеешь? Тогда очередной труп?

— Я все продумал. Он всегда душит, а не бьет, к примеру, ножом. От удара не спасешь, а удушение- это целый процесс, на который требуется минуты две. Если я буду рядом, то наверняка успею. Да и потом, если я просто всегда буду маячить рядом с ним, пусть даже в открытую, то очередного убийства не будет! Это тоже успех. После объявления списка поступивших, мотив для убийств отпадет.

— Ага! И получается, он, допустим, поступит, а мы, все это, зная, будем жить с ним и делать вид, что ничего не произошло? Ты согласен жить в одной комнате с Питокондой из семейства удавов?

— Ты сам сказал, что знать и доказать — это разные вещи. Я все надеюсь, вдруг, милиция, что нароет? Там же профессионалы!

— Да, они нароют! Скорее тебя в очередной раз на нары упекут.

— Не каркай! Сейчас Борис придет из столовки, делай вид, что ничего не знаешь, и у нас все по-прежнему.

Хорошо сказано — делай вид! А если ты как раз все прекрасно знаешь, как тут притворяться? Когда вернулся Махоров, Сашка по-новому недоверчиво и угрюмо посмотрел на него. Борис был все так же беспечен: побренчал на гитаре, довольно душевно воспроизвел битловские песни, рассказал пару сальных анекдотов про баб, как всегда ввернул что-то хвастливое про Москву.

Неужели такой человек может быть убийцей? Вдруг Тихон, что-то напутал? Хотя, вроде, все логично. Но и насчет Наташки тоже многое сходится. Вот дела!

Разговор в комнате не клеился. Борис пытался шутить и что-то рассказывать, Сашка молчал, стараясь осознать новый мрачный образ Бориса, а Тихон отвечал односложно, и то, лишь когда звучал прямой вопрос, обращенный к нему.

— Что-то скучно сегодня у нас, — сказал Борис, встал и потянулся, — пойду Лизку охмурять. С ней веселее.

Спустя минуту Заколов вышел вслед за ним.

Под вечер Борис и Лиза подошли к кинотеатру «Сатурн». Пока Тихону удавалось не терять их из виду и самому не попадаться на глаза. Наступившие сумерки облегчали эту задачу.

Борис подошел к автомату с газировкой, который за три копейки наливал стакан лимонада. Стакан был только один. Борис тщательно его промыл, опустил монетку, и автомат с шипением изрыгнул порцию светло желтой жидкости. Борис протянул стакан девушке. Тихон из ближайших кустов смотрел, как Лиза, откинув голову и, закрыв глаза, с удовольствием пила прохладную шипучую воду, и по ее тонкой вытянутой шее было видно, как проходят равными порциями небольшие глотки.

Когда пристально наблюдаешь, как смачно пьет другой, у самого появляется жгучее ощущение жажды. Тихон натужно сглатывал густую тягучую слюну. Борис тоже смотрел на шею девушки, но взгляд его был строг и расчетлив. Может, он прикидывал, как легко будет перетянуть удавкой эту нежную беззащитную шейку, с холодным ужасом представил Тихон.

Когда девушка допила, Борис опять тщательно вымыл стакан и налил лимонад себе.

— Как целоваться, так всегда готов, а тут — брезгуешь пить после меня? — посмеялась Лиза.

Борис поперхнулся большим глотком, вытолкнув брызги через нос.

— Фу, ты! Скажешь под руку! — обиделся он, вытирая лицо. — А я вот в Москве «Кока-колу» пил.

Борис часто напоминал, что он из Москвы, по поводу и без повода рассказывая о разных столичных диковинках, о всяких штучках и вещицах, которые здесь в далеком Казахстане были не доступны.

— Да ты что? У нас же в стране ее не продают, — удивилась Лиза.

— Не продают. Но мне мать из загранки привезла.

— Ну и как, клёво? — заинтересовалась девушка.

— Не то слово — кайф! На цвет темная, рубином отливает, пузырьки огромные, а вкус — просто обалденный! Не то, что эта желтая шипучка, — Борис с кислой миной посмотрел на недопитый стакан.

— Да! — мечтательно закатила глаза Лиза. — А говорят, в нее наркотик добавляют?

— Правильно, — подтвердил Борис. — «Кока-колу» делают из коки. А кока — это сырье для кокаина. Поняла? Поэтому у нас и запрещают. А в Штатах весь народ на нее как на иглу подсажен. Там тоже это понимают, но поделать ничего не могут. Если разом «Кока-колу» запретить, то половина народа вымрет или свихнется, а остальные взбунтуются.

— А мне дашь попробовать? — пропустив мимо ушей столь страшные объяснения, а может, именно благодаря им, ласково попросила Лиза.

— Дам. Тебе — дам, — подчеркнул Борис и быстро допил лимонад. — Попрошу мать, чтобы в банках привезла, они удобнее.

— В банках? Как это.

— Такая жестяная банка, как консервы, только с колечком вверху. Тянешь за колечко, банка — чпок! и открывается, — пояснил довольный Борис, видя, как преданно смотрит Лиза. — В банках, по-моему, даже вкуснее. Обязательно привезу. Ну ладно, пойдем в кино. — Борис обнял размечтавшуюся подругу за талию, и они вошли в кинотеатр.

Заколов взглянул на афишу. Французский фильм «Игрушка» с Пьером Ришаром в главной роли. Значит, комедия. Вот-вот начнется. Ему тоже надо попасть в зал.

Тихон дождался пока Борис с Лизой вошли внутрь. На какой ряд они купили билеты? Как пить дать, на последний. Он тоже попросил билет на последний ряд, и в кинотеатр вошел перед самым звонком.

На его беду Борис и Лиза еще были в холле. Тихон успел юркнуть за большой фикус. Если заметят, что ж, ничего особенного, может же он сходить в кино? Но никто его не окликнул. Прозвучал последний звонок. Тихон услышал, как Борис торопливо обратился к девушке:

— Лизунь, ты беги, занимай место, вот билеты. А я в туалет по быстрому. Давай, давай. — Он подтолкнул девушку в темнеющий кинозал, а сам поскакал по ступенькам вниз к туалетам.

Чего это он, мрачно задумался Тихон, приспичило или…? Неужели Лизку мать не предупредила? А что если он опять пошел за проклятой цепочкой. Может, у него бзик такой сформировался — душить именно цепочкой. Лиза зашла в кинозал одна, и многие это подтвердят, а он появится там в темноте, когда все будут смотреть на экран. Подсядет к ней, выберет подходящий момент и накинет на шею эту гадкую цепь! Потом уйдет — все шито-крыто! Никто не услышит и не заметит. Ловко придумал!

Заколов вошел в кинозал, когда свет практически погас. Лучше сидеть за их спинами, тогда он бы смог все четко контролировать. Но это невозможно. Вон Лизка уселась в последнем ряду прямо под маленькими окошками, откуда бьет луч кинопроектора. Тихон, пригнувшись, пересек зал и протиснулся на свободное место в предпоследнем ряду в пяти-шести креслах в стороне от Лизы.

Начался киножурнал. Показывали, как всегда, про БАМ и битву за урожай. Киножурнал закончился, включили тусклый свет, но Бориса еще не было.

Эх, надо было спуститься вслед за ним в туалет, но там бы он меня точно заметил, с досадой подумал Тихон. Свет вновь погас, по экрану побежали титры начинающегося фильма, и Тихон заметил, как чья то темная фигура подсела рядом с Лизой.

Теперь надо было держать ухо востро! Точнее, глаза на выкате. Тихон развернулся вдоль ряда и скосил один глаз назад, туда, где сидела Лиза, а другой — на экран. Любопытно, все-таки посмотреть на Пьера Ришара. Он такой смешной!

Рядом с Тихоном сидел молодой офицер. Фуражка лежала на коленях. Лейтенант, отметил Тихон, мельком взглянув на погоны. Лейтенант с самого начала подозрительно косился на развернутого Заколова. Тихон скромно улыбался в ответ, но повернуться к экрану не мог. Ему надо было следить за Борисом.

При светлых сполохах экрана Заколов различил, как Борис закинул руку на плечи девушки и тискал ее в объятиях.

Да он и руками задушить может! Запросто! Безо всякой цепочки, Лиза же ничего не подозревает. Придушит в момент поцелуя, встанет тихонько и выйдет, а девушка так и останется сидеть. До конца сеанса никто и не заметит. Хотя, от пальцев сохранятся следы, а Борису это совсем ни к чему. Он расчетливый. Нет, действовать он будет с помощью проверенной цепочки, недаром в туалет ходил. Надо поймать тот момент, когда он только накинет ее на шею девушки, и схватить его за руки. Свидетелей в зале полно — удачное место для поимки преступника с поличным.

Тихон продолжал метать взгляд, то на Лизу, то на экран. Нет, Пьер Ришар сегодня не такой — не то, что в «Высоком блондине в желтом ботинке». Зрители почти не смеются. Лиза и Борис слились в единое целое. Кто там кого тискает, не разобрать. Усыпляет ее бдительность, но долго так продолжаться не может. Ему выгоднее все проделать вначале, а потом свалить. Когда фильм закончится, и все откроется, его уже, как говорится, и след простынет.

Лейтенантик на соседнем кресле заерзал под бегающим взглядом развернувшегося к нему Тихона, и в ответ на улыбку тоже стал странно улыбаться. Он даже придвинулся, на экран почти не смотрел, и приблизившейся башкой загородил Бориса.

А это что за дела? Офицерик прислонился коленями к ногам Тихона и стал явно тереться! Что ему, места мало? Или чесотка замучила? А дышит-то, дышит как!