Программа за Выживание (СИ) - Босс Екатерина

Проснулась от того, что у меня жутко болела спина, шея и рука, которую я отлежала — итог проведенной ночи на неудобном диване. Потянулась, а с губ сорвался стон наслаждения, как же приятно поменять позу и размять ноющие мышцы. Голова не болела, что, на мой взгляд, является безусловным плюсом и одной из особенностей моего организма. Очень надеюсь, что к годам тридцати ничего не изменится.

Тяжелый тюль бежевого цвета был плотно зашторен, не давая солнечным лучам проникнуть в комнату. Наверняка Алиса постаралась, подруга ненавидит просыпаться от солнечного света по утрам. Скинула с себя плед и встала с дивана, босые ноги утонули в длинном ворсе ковра, и поплелась в ванную. Спустя тридцать минут, за которые успела умыться и почистить зубы, принять душ, вымыть голову и сменить одежду, аккуратно зайдя в комнату, чтобы не разбудить Краснову.

На часах было только восемь утра, а в холодильнике меня ждал набор для приготовления омлета. Что ж, самое время опробовать свои навыки без пристального наблюдения Кости. Я печально вздохнула, вспоминая хмурый васильковый взгляд, но быстро прогнала видение из своей головы и, включив энергичную музыку, открыла дверцу шкафа, чтобы достать сковородку.

— С каких пор ты готовишь? — раздался удивленный голос Красновой, когда я выливала приготовленную смесь на сковородку, виляя бедрами в такт музыке.

Удивление Алисы было понятно. В наших домах кухня была исключительно, как декорация. И если я была фанатом еды на вынос, то Краснова каждый день лакомилась домашней едой, приготовленной Зоей Ильиничной, их с отцом домработницей.

— Меня Костя научил, — пожала плечами, переворачивая омлет и начиная нарезать свежий помидор.

— И кто же этот Костя? — поинтересовалась Краснова, присаживаясь на диван и проверяя свой телефон.

— Владелец фермы, с которым мне было нужно подписать договор, — уклончиво ответила, еще сама, не зная, осталось ли между нами что-то после моего побега. Костя ведь со вчерашнего дня так ни разу и не позвонил…

Я разложила омлет по тарелкам, положив с краю нарезанный дольками свежий помидор. Алиса с благодарностью во взгляде приняла из моих рук тарелку с завтраком и с наслаждением втянула аромат.

— И это все? — недоверчиво спросила она, удивленно приподнимая бровь.

— Пока да, — кивнула, отправляя кусочек омлета в рот. — И так будет до тех пор, пока ты не расскажешь мне, почему выходишь замуж за Смолина! — усмехнулась, заметив, как Алиса занервничала и начала ковырять омлет вилкой.

Как оказалось, скоропалительная свадьба лучшей подруги и шестой брак моего отца с моей же матерью не самая главная из моих проблем. Ведь как только за Красновой закрылась дверь моей квартиры, раздался телефонный звонок.

— Изонова, — прочла я вслух и, тяжело вздохнув, ответила на звонок. — Что Вам опять от меня нужно, Инна Игоревна?

Глава 46

Инна Изонова всегда считала себя умной женщиной, готовой ко всему заранее и просчитывающей все наперед. Родом из северного маленького городка, из которого она уехала в восемнадцать лет и с тех пор ни разу не возвращалась обратно, оборвав все связи с родными, Инна Игоревна редко вспоминала о своем прошлом. Женщина создала себе легенду — богатые родители, которые после распада СССР эмигрировали в Германию вместе с дочерью. Ее фантазия, мечта, открыла одну дверь, а потом она начала врываться в другие с ноги и без малейшего стеснения.

«Судьба, та еще сука!», — все время повторяла себе Изонова, ютясь в маленькой прямоугольной комнате в общаге, деля ее еще с тремя одногруппницами. Она не забыла об этом и в тот момент, когда впервые вошла в здание телеканала, будучи обычным стажером, работающим на птичьих правах. Не переставала повторять себе эту фразу изо дня в день, пока шла по головам слабых мужчин, тупых мажоров и красивых легкодоступных, но недальновидных глупышек. Своей карьерой Инна Игоревна Изонова была обязана лишь своему уму и хитрости, а не щедрому мужчине или богатым родителям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Инна Игоревна, можно? — промямлил светловолосый паренек, осторожно заглядывая в кабинет через приоткрытую дверь. Волосы его были растрепаны, круглые очки съехали на кончик носа, клетчатая рубашка в некоторых места выправилась из пояса брюк.

— Сколько еще я буду тебя ждать, Сеня! — надменно спросила женщина, вальяжно облокотившись на широкую кожаную спинку своего рабочего кресла. — Уже девять! А у меня на столе все еще нет досье на эту белобрысую выскочку и ее папашу, — недовольно воскликнула Изонова, скривившись при одном упоминании Анастасии Сорокиной.

Открытие, сделанное вчера на приеме у мэра, заставило ее удивиться. А Инна Изонова уже давно ничему не удивлялась, для женщины существовали лишь две эмоции — превосходство и осознание неизбежного. И в том, и в другом случае она была на высоте, ведь если не сработает план А, у нее всегда был план Б для «осознания неизбежного».

— П-простите, Инна Игоревна, — проблеял ассистент, доставая из потрепанного кожаного портфеля две идентичные папки. — Я всю ночь искал информацию и…

— Мне плевать, — отмахнулась женщина, пододвинув к себе папки. — Нашел что-нибудь интересное? — спросила она, открывая верхнюю и сморщила свой длинный узкий нос, увидев фото улыбающейся сероглазой блондинки. — Не хочу тратить время и все это читать.

— К-конечно, — кивнул парень, заикаясь и нервно теребя узел своего темно синего галстука. — Анастасия Сергеевна Сорокина двадцать два года, нигде официально не работала, пока около месяца назад не устроилась на должность журналиста в журнал «PравDивая IстоRия». Занимается блогингом и даже есть свой канал на…

— Я это и без тебя знаю! — рявкнула Изонова, стукнув ладонью по столешнице. — Расскажи мне то, о чем я не знаю, — требовательно произнесла женщина, открыв вторую папку.

— Е-её отец собирается баллотироваться в Госдуму, вчера у него состоялась свадьба с бывшей женой, — снова предпринял попытку светловолосый парень. — С дочерью они не общаются почти год, после того скандала в СМИ.

— Но это не объясняет то, почему он под меня копает, — рыкнула женщина, недовольно поджав губы. — У нас есть что-нибудь на него или на его дочурку? — спросила она.

— Н-нет, — тихо прошептал ассистент, делая осторожный шаг назад.

— Ну так найди! — потребовала Инна Игоревна, зло смотря на него. — А если не найдешь — придумай!

— Н-но…

— Пошел вон! — рявкнула женщина и, дождавшись, когда парень быстро покинет кабинет, плотно закрыв за собой дверь, набрала номер одного своего хорошего знакомого и, по прекрасному стечению обстоятельств, должника. Несколько лет назад она спасла его сыночка, когда тот оставил умирать какую-то девицу посреди трассы в разбитой машине. Если бы не Инна, поласкали бы его тогда еще долго, а так, про этого мажора, вообще никто не узнал.

— Инна? — удивленный голос на том конце провода заставил женщину самодовольно улыбнуться. — Какой приятный сюрприз, дорогая моя!

— Денис Александрович, вы даже не представляете, насколько приятным для меня окажется этот звонок, — протянула Изонова, вытягивая ноги в кресле. Она всего час на каблуках, а ноги уже гудели.

— Неужели решила вернуть старый должок, — усмехнулся прокурор Смолин, сразу смекнув, о чем пойдет речь. — Сейчас не самое подходящее время…

— А время редко бывает подходящем, дорогой Денис Александрович, — в тон ему ответила Изонова. — Да и моя просьба покажется Вам сущим пустяком, тем более, и Вам от этого будет польза!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И что же это за просьба такая, от которой мне только польза может быть? — спросил мужчина, недоверчиво усмехнувшись.

— Мне нужен компромат на Сергея Сорокина, — не став делать драматичную паузу произнесла Изонова. — Такой, чтобы у него разом отпало желание копать под меня.

— Как тебя угораздило связаться с Сергеем? — недовольно произнес Смолин. — Да и еще в период начала предвыборной кампании, его и моей. Ты знаешь, как трудно сейчас что-то нарыть! — рявкнул мужчина.