Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полковник Гущин, разговаривая по мобильному, удалился в дежурную часть управления уголовного розыска. Он о чем-то договаривался и одновременно спорил, как поняла Катя, со следователем Следственного комитета.
Наконец троица что-то там в компьютере наладила и оповестила всех придушенными радостными восклицаниями. Полковник Гущин вернулся:
– Ну что?
– Вирус, – подтвердил Артем Ладейников. – Мы его убрали. Так, открываем почту. Ого, сколько входящих…
Гущин подошел к ним, подошла и Катя, заглянула в ноутбук. Столько же непрочитанных входящих, сколько и у нее обычно в ящике. Артем Ладейников «листал».
– А чего ты ищешь? – спросил Гущин, обращаясь к молодому сотруднику снова на «ты». – Ты давай каждый свой шаг поясняй мне. Я – человек отсталый, прошловековой. С компьютерами – видишь, совсем не дружу. Никак.
– Многого себя лишаете, Федор Матвеевич, – дерзко ответил Артем Ладейников. – И хвастаться тут нечем. Это все равно что безграмотностью щеголять.
– Ты не учи меня. – Гущин сел на стул, кряхтя. – Чего вы установили-то, давай объясняй. Чего ищешь сейчас?
– Я ищу… то есть мы ищем электронное сообщение о том, что… Вот видите?
– Ничего я не вижу. Тут какое-то постельное белье на фото.
– Жена Игоря Петровича заказывала в интернет-магазине два комплекта постельного белья из жаккарда. – Артем открыл письмо. – Вот они сообщают номер заказа: вот дата, за три дня до убийства, и… еще письмо – читайте! Тут написано «ваш заказ в стадии обработки» – это они всегда так пишут. И вот то, что нужно: «заказ будет доставлен по указанному вами адресу в период с 10 до 18». Тут и дата.
– Это не в день убийства, – сказал Гущин, – это накануне.
– Сейчас я еще проверю, все ответы с этого электронного адреса интернет-магазина. – Пальцы Артема Ладейникова замелькали по клавиатуре. – Вот, вот… «Ваш заказ еще в стадии обработки». Это письмо пришло утром как раз в тот день.
– Утром?
– Она все равно не могла его прочесть, потому что вирус нарушил программу и почта не открывалась.
– То есть если она читала предыдущее письмо, то могла решить, раз доставку не привезли в тот день, значит, перенесли на следующий? – спросил Гущин.
– А не факт, что она и то письмо читала, – возразил Артем. – Мы же не знаем, когда возникли неполадки с программой. Надо посмотреть, что в СМС у нее на телефоне.
Один из его коллег взял мобильный Полины и «пролистал».
– Тут только рекламные сообщения из банка и от «Би-лайн», – сказал он.
– А не получала она писем с угрозами? – предположила Катя.
– Она бы Игорю Петровичу обязательно сказала, если бы такие пришли, но все равно надо смотреть, – ответил Ладейников.
Однако полковник Гущин, видимо, в «компьютерных играх» уже разочаровался.
– Ладно, смотрите, работайте. Возьмите этот агрегат к себе и изучайте. Потом доложите.
– Мы будем в приемной Игоря Петровича, – сказал Артем. – Я сейчас, пока его нет на работе, ничем не занят. Он распорядился, чтобы я вам помогал.
– Вон составишь Екатерине компанию. – Гущин прищурился. – Так когда Вавилов приедет?
– Он сказал – скоро. – Артем закрыл и забрал ноутбук.
Троица двинулась восвояси. Катя тоже покинула кабинет. На этот раз Гущину предстояло беседовать с Вавиловым с глазу на глаз.
Они должны были поговорить о конкретных уголовных делах.
Игорь Вавилов приехал в Главк через два часа. И сразу, не заходя к себе, отправился в уголовный розыск к Гущину.
А тот, едва завидев гостя в дверях, включил в ящике стола портативный диктофон.
Уголовное дело диктовало свои правила поведения.
– Извини, что опять побеспокоил в такое время, – сказал Гущин.
– Ничего. Я понимаю. – Вавилов сел напротив него.
– За Ладейникова спасибо.
– А, да, он толковый парень, смышленый. Будет помогать вам всем, чем возможно.
– Сиваков должен позвонить.
– Уже звонил. Сказал, что можно забирать тело из бюро экспертиз. – Голос Вавилова треснул. – Похороны надо готовить.
– Что ее отец, твой тесть?
Вавилов махнул рукой – а, лучше не спрашивай сейчас.
– Мы архив подняли, уголовные дела по Рождественску, – сообщил Гущин о самом главном.
– Да?
– Три дела нас особо заинтересовали, ты принимал в их раскрытии участие как раз перед тем, как перевестись. Дело прокурора Грибова, дело об изнасиловании в гостинице «Сказка» и дело об убийстве девочки Аглаи Чистяковой.
Вавилов молчал.
– Давность как раз пять-шесть лет, остальное вроде не того калибра, чтобы так вот мстить.
– А эти три, по-вашему, Федор Матвеевич, того калибра? – спросил Вавилов.
– Эти дела резонансные, оставили след в жизни города. По мне, так дело прокурора из ряда тех, за которые можно отомстить.
– Грибов сидит. Ему дали двенадцать лет.
– Я в курсе, что он сидит, – ответил Гущин. – Что сам-то скажешь, какие у тебя версии?
– Я не знаю, я голову сломал. Все думаю об этом. Эти дела да, резонансные и, пожалуй, самые громкие из тех, что были у меня за всю мою жизнь в уголовном розыске. Но там некому…
– Что некому?
– Просто некому мне мстить. Грибов, повторяю, сидит.
– У прокурора сын остался, – заметил Гущин. – Ты что, правда его хорошо знал?
Вавилов кивнул.
– Умный парень. Окончил юрфак, его приняли в коллегию адвокатов.
– Ну, Грибов, конечно, поспособствовал этому, – сказал Гущин. – Он ведь считался твоим учителем, да?
– Алексей… Тихонович сделал для меня много хорошего, – выдавил Вавилов. – Я… так сожалею, что все с ним вот так вышло.
– Что он взял взятку?
– Суд его виновным признал. Да что суд – он с поличным ведь попался. Эти… из отдела по борьбе с коррупцией из министерства… Они там все без сучка без задоринки задокументировали и доказали. С самого начала вели – того бизнесмена-фабриканта подставили, деньги пометили. Они всю эту операцию вели с самого начала. Алексей Тихонович нарушил закон… Что я мог сделать в такой ситуации?
– Министерские сами тебя попросили в операции по задержанию участвовать?
– Да. Явились вечером под конец рабочего дня. Я перед фактом был поставлен. Мы Грибова прямо в кабинете задержали. Он деньги еще не успел в сейф положить.
– Сейчас вроде как на подставные счета все переводят, – хмыкнул Гущин. – Всю мзду.
– А там обставили все так, чтобы задержать его с поличным. Я не знаю, может, они счеты с Грибовым сводили. Но он же взял эти деньги у владельца фабрики! Там речь шла о возбуждении или невозбуждении дела за нарушение правил техники безопасности и бесконтрольные выбросы. Он взял взятку. Это доказанный факт. Его осудили. Что я мог в этой ситуации?
– А это правда, что ты не позволил сыну… кстати, как его зовут?
– Тоже Алексей, Алешка.
– Ты ему не позволил проститься с отцом, когда того увозили… куда? В Матросскую Тишину или в Лефортово?
– Я не знаю. Эти из управления по борьбе с коррупцией, думаешь, передо мной отчитывались? Я обязан был участвовать в операции по задержанию как начальник розыска, как представитель правоохранительных органов района. Алешке я не мог дать в тот момент свидания с отцом, не в моей то было компетенции.
– Так, я понял твою точку зрения на это дело, – кивнул Гущин. – А убийство школьницы?
– Это было примерно месяцев за десять перед арестом Грибова.
– Вы вместе его раскрывали?
– Вместе.
– Ну и что там?
– Эта девочка, Аглая Чистякова, училась в девятом классе. Ее нашли недалеко от школы и спортивной площадки – в парке. Труп был спрятан за трансформаторной будкой в яме. Ей размозжили голову.
– Дело так и осталось нераскрытым?
– Я делал все, что мог, я арестовал подозреваемую.
– Завуча школы?
– Некую Грачковскую Наталью, но данные были косвенные, у нее с девочкой был давний конфликт на почве учебы. Свидетели подтвердили несколько случаев прямого конфликта на уроках. И при осмотре тела, и во время судебно-медицинской экспертизы мы с Грибовым… – тут Вавилов запнулся, – да, мы же вместе тогда работали и со следователем… мы обнаружили один косвенный факт того, что это убийство могла совершить именно женщина.
– И что же не доказали вину учительницы?
– Я настоял, чтобы ее сразу арестовали. Следователь ходатайствовал перед судьей. Она просидела три месяца под стражей. Судья посчитал потом, что мы так
