Миллион в воздухе - Валерия Вербинина

– Тогда что же у нас получается, – удивился Уолтер. – Egl… это же начало слова église, церковь?

– А почему бы ему не спрятать чертежи в церкви? – спросил Кристиан. – Ведь госпожа баронесса говорила, что, по отзывам слуг, Стефан Малле был очень набожен. Опять же, церковь – место, не вызывающее подозрений.

– Если в записке указана церковь, – вмешалась Амалия, – то дальше должно быть ее название. Либо это Saint, то есть святого, либо Sainte – святой, либо Notre-Dame – посвященная Богоматери. – Она отобрала лупу у Кристиана и вгляделась в чернильные разводы на лоскутке бумаги.

– Мне кажется, – несмело промолвил Уолтер, – это не Notre-Dame, потому что слово в записке короче.

– Значит, Saint, – мрачно сказала Амалия. – В конце слова точно виден хвостик t, то есть святых-женщин можно исключить. Беда в том, что следующее слово никак не читается. Уолтер!

– Да, миледи?

– Принесите-ка мне из библиотеки справочник по Парижу. Там должен быть список всех церквей.

– Мы будем обходить все? – ужаснулась Мэй. – Я не хочу ничего сказать, но, по-моему, их в Париже несколько сотен!

– А я думаю вот что, – подал голос граф. – Стефан Малле ведь был католиком? Получается, что часть церквей сразу же можем исключить, потому что он не стал бы прятать чертежи в лютеранской или православной церкви, это привлекло бы внимание. И еще надо сначала заняться церквями, которые ближе всего к его дому и лавке жены.

– Вы совершенно правы, граф, – согласилась Амалия, вынимая из ящика стола маленькую линейку. – Но сначала произведем кое-какие расчеты. Слова, как известно, имеют разное число букв, и каким бы убористым почерком ни писал господин Малле… ну да, церковь Сен-Поль-Сен-Луи, к примеру, будет в два раза длиннее церкви Сент-Элуа. Теперь посмотрим… Думаю, обе церкви сразу же можно исключить. В имени нашего святого, судя по всему, содержится от 6 до 8 букв.

– Saint-Eustache, церковь Святого Евстахия? – предположил Кристиан.

– Сен-Жермен? – вторила ему заинтригованная Мэй.

Амалия нахмурилась.

– Беда в том, что название – это даже не полдела, а всего лишь треть, – проворчала она. – Если мы правы, он действительно спрятал чертежи в церкви. Но где именно?

Уолтер принес справочник, и Амалия, вооружившись карандашом, принялась переписывать на отдельный листок церкви, которые им подходили. Меж тем мушкетеры дочитали записку и переглянулись.

– Ange – это ангел, – заявил Кристиан.

– Что-то спрятано над ангелом, – добавил Уолтер.

– Дальше шло длинное пояснение, какой именно имеется в виду, – добавила Мэй. – Но чернила смыла вода.

– Мне все-таки кажется, что эти сплошные черточки вот здесь – это m и u, – вмешался Кристиан. – Mur или muraille, то есть в любом случае стена.

Амалия посмотрела на часы.

– Четверть седьмого… Что ж, неплохо поработали. Мы знаем, что речь идет о церкви святого, в чьем имени от 6 до 8 букв. Тайник находится где-то над ангелом, где стена. Если принимать во внимание место жительства Малле, местонахождение лавки его жены, а также место работы Малле… то есть парижскую квартиру Клемана Адера, получается, что надо сосредоточиться на 12, 4 и 8-м округах. – Она посмотрела на список, который лежал перед ней. – Да… будет нелегко.

– А что теперь? – спросил Кристиан, который, несмотря на бессонную ночь, горел жаждой деятельности, как и остальные.

– Теперь нам надо поспать, – огорошила его Амалия. – Хотя бы три часа. Чтобы подняться со свежими силами и завершить крайне утомительное дело.

И, не смея перечить своей предводительнице, все разошлись.

Впрочем, следует признать, что короткий сон и впрямь сыграл свою роль, позволив измученным мушкетерам хоть немного передохнуть. Теперь они прямо-таки рвались в бой, но Амалия настояла на том, чтобы они прежде всего позавтракали и выпили кофе. Никогда прежде в своей жизни Мэй не проглатывала завтрак так быстро, – настолько ей не терпелось вновь приступить к поискам.

– А теперь, – сказала Амалия, когда с завтраком было покончено, – приступим.

И они приступили. Одна за другой потянулись церкви Saint-Pierre, Святого Петра, Saint-Antoine, Святого Антония, Saint-Esprit, Святого Духа, Saint-Augustin, Святого Августина, Saint-Philippe, Святого Филиппа, и еще десятка святых, имена которых вылетели у Мэй из головы. Во всех церквях было какое-то неимоверное количество ангелов, но Амалия уже в начале поисков выразилась так:

– Я думаю, что наш находится где-то в пределах досягаемости, потому что Стефан Малле уже старый человек и не станет забираться под потолок или на уровень витражей. Словом, это должен быть ангел, до которого можно дотянуться рукой.

Однако все ангелы, которых они видели, по тем или иным причинам совершенно не подходили. Когда они выходили из церкви Святого Августина, Кристиан заметил впереди рыжую женщину и вздрогнул.

– Что с вами? – спросила Амалия.

– Мне показалось, она похожа на Жоржетту Бриоль, – признался молодой человек. – Впрочем, все рыжие немного похожи.

– Да, – рассеянно подтвердила Амалия, – ваша правда.

С Сены дул ветер, и она, поморщившись, поплотнее запахнула пальто.

– Что будем делать – двинемся осматривать остальные церкви? – предложил Кристиан.

– Нет, – сказала Амалия. – Мне нужно подумать.

И они уселись на скамью и застыли в молчании.

– Если мы все правильно расшифровали… – начала Амалия.

– Я не думаю, что мы ошиблись, – заметил Кристиан.

– Понимаете ли, для того чтобы спрятать что-то в церкви, надо эту церковь хорошо знать, – пояснила Амалия. – Не просто заглянуть туда пару раз, а именно знать. Мы осмотрели церкви там, где он живет, там, где он работает, там, где работает его жена. Что остается?

– Может быть, он дружит с каким-нибудь священником где-то в другом месте? – предположил Уолтер. – И потому хорошо знает там укромные места.

– Возможно, – согласилась Амалия. – Впрочем, есть еще один вариант. Кристиан! Садитесь-ка в автомобиль, навестите месье Адера и узнайте – у него или у прислуги, неважно, – были ли у Стефана Малле друзья среди священнослужителей и в какую церковь он ходил в детстве. А мы вас пока подождем.

– Я мигом, – пообещал молодой человек и исчез.

Вернувшись менее чем через час, он доложил:

– У Стефана Малле были друзья в церкви Святого Духа и Святого Августина, где мы уже побывали. А в детстве он принадлежал к приходу Святого Северина и даже пел в местном хоре.

– Значит, едем в церковь Святого Северина, – сказала Амалия, поднимаясь с места.

Как вам известно – а если нет, в неведении вы все равно не останетесь, – церковь Святого Северина находится в Латинском квартале, недалеко от важнейших учебных заведений Парижа. Сама по себе церковь кажется большой, но внутри выглядит довольно скромно, чтобы не сказать аскетично. Возможно, именно поэтому появление четырех господ на собственном автомобиле вызвало некоторый переполох, и, едва они переступили порог, перед ними нарисовался священник еще моложе Уолтера.

– Господа, чем могу служить? Вы, кажется, приезжие?

– Я граф де Ламбер, – представился Кристиан, – а это мои друзья. Вы бы не могли… э… – он покосился на Амалию, и она едва заметно кивнула головой, – да, вы не могли бы показать нам церковь? Месье Фрезер… э… большой специалист по церковной архитектуре.

Мистер Фрезер про себя ужаснулся, но взгляд Мэй прибавил ему храбрости, и он сказал, что будет счастлив, если его коллега (тут Мэй ущипнула его за руку, и он быстро поправился)…его новый знакомый окажет им такую любезность.

– Конечно! – с воодушевлением воскликнул священник и повел гостей по церкви. – Стиль здания, как вы, наверное, уже заметили, готический.

– О, – сказала Мэй, – обожаю готику!

– Одна из капелл была выстроена Мансаром, – добавил священник. – А еще у нас замечательные колокола. К примеру, самый старый колокол в Париже, который действует с 1412 года.

– Скажите, – с умным видом спросила Мэй, чтобы отвлечь внимание от Амалии, которая отстала и скрылась за колонной, – а святой Северин… он, кажется, был австриец?

Священник с достоинством распрямился.

– Нет, сударыня, – сухо сказал он, – вы говорите о святом Северине, который из Норика, а эта церковь посвящена нашему святому Северину Парижскому. Угодно ли вам посмотреть витражи поближе? Некоторые из них современные, но иные датируются временем постройки церкви.

И он с большим знанием дела стал объяснять гостям, какие сцены представлены на витражах, после чего поведал, что мраморный алтарь был создан на средства герцогини Монпансье, кузины короля Людовика XIV.

– Это та дама, которая во время Фронды как-то выстрелила из пушки? – заинтересовалась Мэй. – Кажется, я читала об этом у Дюма.

– Да, мадемуазель, именно она!

Пока молодой священник рассказывал графу, архитектору и Мэй историю создания церкви, Амалия незаметно осмотрела здание, убедилась, что все ангелы, имеющиеся в наличии, находятся вне пределов досягаемости обычного человека, и рассердилась на себя. Для очистки совести она обошла церковь еще раз, и снова безрезультатно.