О мужчинах - Бхагаван Раджниш

Все религии поступали так же, но несколько иным путем. Кришна говорит в Гите , что, когда настанет время мучений, когда настанет время страданий, когда появится необходимость, «я буду приходить снова и снова!». Эти люди, какими бы прекрасными ни были их заявления, не проявили своего уважения человечеству.

Бунтарь уважает тебя, уважает жизнь, глубоко преклоняется перед всем, что растет, пробивает себе путь, дышит. Он не ставит себя превыше других; не мнит себя более святым, более важным; он — один среди равных. Он может претендовать лишь на одно преимущество перед другими: он смелее. Он не может спасти другого человека: человека может спасти только его же смелость. Он не может указывать путь другому, только личная самоотверженность может наполнить жизнь человека удовлетворением.

Бунт — это стиль жизни. На мой взгляд, это — единственно истинная религия. Дело в том, что если жить согласно собственному мироощущению, то можно неоднократно сбиваться с пути, неоднократно падать; но каждое падение, каждое заблуждение делает человека более понимающим, более интеллигентным, разумным, сострадательным. Научиться можно только на своих собственных ошибках. Просто не повторяй одну и ту же ошибку снова. Нет другого Бога, кроме вашего сознания. И не нужен никакой Папа, никакой Аятолла Хомейни, никакой шанкарачария в качестве посредника между тобой и Богом. Они — самые большие преступники в мире, ибо эксплуатируют человеческую беспомощность.

Не так давно Папа объявил о новом грехе: нельзя обращаться напрямую к Богу; нужно исповедоваться священнику. Обращение напрямую к Богу, прямой диалог с Богом являются новым грехом. Это кажется странным… ведь ясно видно, что это не религия, это бизнес, ибо если люди начнут напрямую общаться с Богом, то кто же будет исповедоваться у священников и платить им дань? Церковник станет ненужным, отпадет необходимость в Папе.

Все церковники заявляют, что они являются посредниками между тобой и высшим разумом. Но им ничего не известно о происхождении человека, о происхождении жизни; только самому тебе дано познать эту высшую реальность. Жизнь человека — это и есть проявление высшего разума, ты и высший разум неразделимы. Человек — это не изолированный остров в океане; человечество — это огромный континент под водой. Возможно, снаружи ты действительно похож на остров, — и таких островов немало, — но глубоко внутри океана мы все едины. Этот островок — часть земли, часть одного континента. То же относится и к сознанию.

Но нужно освободиться от церкви, храма, мечети, синагоги. Нужно оставаться самим собой и принимать любой вызов судьбы. Ты — сам себе проводник, единственный проводник. Ты сам себе хозяин.

Существует старое представление — и заблуждение — о том, что любой инакомыслящий и есть бунтарь. По своей природе инакомыслящий — это реакционер; им движет злоба, гнев, насилие, эгоизм. Его действия не базируются на осознанности. Он выступает против общества, но подобная оппозиция обществу еще совсем не говорит о его правоте. Наоборот, как правило, переход от одной крайности к другой всегда означает переход от одного заблуждения к другому.

Бунтарю же присуща полная уравновешенность, а это просто невозможно без осознанности, внимательности и безграничного сострадания. Это не реагирование, а действие; действие, направленное не против старого, а на достижение нового.

Инакомыслящий выступает только против старого, против установившегося порядка; у него нет творческой концепции, нет понимания, почему он восстает против общества, нет видения будущего. Что он будет делать, если добьется успеха? Он будет растерян; он будет просто обескуражен. Он никогда не думал об этом. Он не испытывал затруднений только потому, что ему еще никогда не удавалось задуманное. Поражение всегда было для него большим утешением.

Когда я говорю «реагирование», я имею в виду, что ориентация человека, в основном, обусловлена: он не действует свободно и независимо. Здесь есть глубокий скрытый смысл, означающий, что действие человека — это всего лишь побочный продукт; это также означает, что его действия могут легко контролироваться.

Есть небольшая история, связанная с Муллой Насреддином. Он был инакомыслящим, ярым реакционером, полным негативистом.

Если его отец говорил ему: «Тебе нужно идти направо», то можно было с уверенностью сказать, что он пойдет налево. Вскоре отец стал осознавать это, и все проблемы исчезли. Если он хотел, чтобы тот пошел направо, то говорил: «Пожалуйста, иди налево», и Мулла всегда шел направо. Он был непослушным, все делал наоборот, но ему никак не могло прийти в голову, что он подчинялся диктату, приказам и контролю отца, что он делал то, чего хотел от него отец.

Постепенно он осознал это: «Что-то тут не так. Раньше отец очень сердился на меня, когда я шел направо, а он просил меня идти налево. Я продолжаю его не слушаться, как всегда, но он ведет себя очень спокойно». Вскоре он раскусил стратегию отца.

Однажды престарелый отец и Насреддин пересекали реку вместе с ослом, а осел был навьючен большим мешком с сахаром. Мешок свешивался вперед, и была опасность, что он соскользнет и шлепнется в реку.

Отец шел позади и думал: «Если я скажу: „Подвинь мешок налево“, то мой чудаковатый сын сразу же подвинет мешок вправо; мешок упадет в воду и весь сахар пропадет». Поэтому он крикнул: «Насреддин, передвинь мешок правее», надеясь, что тот передвинет его налево, как это было всегда.

Но Насреддин понял хитрость отца. Он ответил: «Хорошо», передвинув мешок еще правее, из-за чего тот упал в воду.

— Что случилось? — удивился отец. — Ты что, перестал быть непослушным?

— Сейчас я буду решать, когда мне быть послушным, а когда нет. Я отказываюсь от постоянства и буду действовать по ситуации. Я знаю, что ты хитрил; ты обманывал меня! Ты давал мне приказания таким образом, чтобы я тебя не слушался. Но с сегодняшнего дня тебе придется быть настороже я могу тебя послушаться, а могу и ослушаться. С сегодняшнего дня я больше не буду игрушкой в твоих руках; ты не сможешь предугадать мое поведение; ты не сможешь больше контролировать меня так легко.

Инакомыслящий всегда находится в руках общества и истеблишмента. Истеблишменту нужно быть лишь чуть умнее и хитрее, и тогда инакомыслящим можно легко управлять, не прилагая к этому особых усилий.

Но правительство не сможет использовать бунтаря, ведь тот на него не реагирует. Он знает, каким должен быть новый человек, каким должно быть будущее и новое человечество. Он трудится над воплощением этой мечты, над превращением ее в реальность. Если он выступает против общества, то это происходит потому, что общество мешает воплощению его мечты в жизнь. Он фокусирует свое внимание не на истеблишменте, а на неизвестном будущем, на потенциальной возможности. Он действует свободно, в соответствии со своим видением, своей мечтой. Направление ему подсказывает его осознанность.

Каким образам ваш бунтарь связан с «Буддой Зорбой»?

Мой бунтарь, мой новый человек — это Будда Зорба.

Человечество жило либо с верой в реальность души и иллюзорность материи, либо с верой в реальность материи и иллюзорность души.

Можно разделить человечество прошлого на два лагеря: материалистов и идеалистов. Но никто не удосужился разобраться в реальности самого человека. А ведь он — единство одного и другого. Он состоит не только из духовного начала, он — не только сознание, но он также и не одна материя. Он представляет собой совершеннейшую гармонию, единство духа и материи.

Вполне может быть, что дух и материя являются не двумя отдельными понятиями, а всего лишь двумя аспектами одной реальности: материя находится на поверхности сознания, а сознание находится внутри материи. Однако в прошлом не нашлось ни одного философа, ни одного святого или религиозного мистика, который бы заявил об этом единстве; все они выступали за разделение человека, называя одну его часть реальной, а другую нереальной. Это породило атмосферу безумия во всем мире.

Нельзя жить, ублажая лишь свои физические потребности. Об этом как раз и говорит Иисус: «Не хлебом единым жив человек». Но это только половина правды. Нельзя жить также и пренебрегая потребностями тела, нельзя прожить и без хлеба. Сущность человека состоит из двух измерений, и к обеим этим частям нужно подходить взвешенно, предоставляя равные условия для развития. Но в прошлом предпочтение делалось либо в пользу первого и против второго, либо в пользу второго и против первого.

Никто не признавал существования целостного, гармоничного человека. Это и повергло человечество в пучину несчастий, страдания, в кромешную тьму, ночь, которая длится тысячелетиями и которой, кажется, не будет конца. Если прислушиваться к потребностям тела, начинаешь презирать себя; если не прислушиваться к потребностям тела, начинаются страдания: голод, жажда, болезни. Если прислушиваться только к сознанию, то развитие человека становится однобоким: духовность растет, но страдает тело, а это вызовет нарушение баланса, гармонии. А ведь от этого равновесия зависит здоровье, в этой гармонии — целостность, в этом балансе — радость, песня, танец.