Обратный отсчет - Анна Малышева

– Так зачем он взял за дом пятьдесят тысяч, если мог получить… Страшно подумать сколько.

Марфа язвительно рассмеялась:

– Вот именно, ему стало страшно. Алкоголики вообще боятся делать резкие движения, затевать какие-то предприятия. У них же мозги устроены не сложнее дождевого червя! С одного конца вошло, с другого почти то же самое вышло! С той разницей, что черви приносят пользу!

– По-твоему, он предпочел синицу в руке?

– Да где уж ему журавлей ловить – ты его видел! Это наше дело, твое и мое. – Она подошла и растрепала ему волосы, слежавшиеся после долгого сна. Рука у нее была горячей и слегка дрожала. Дима притянул ее к себе и поцеловал в шею, рядом с яремной ямкой, где мерцал маленький красный гранат. Этот камешек в самом деле очень подходил Марфе и был чем-то на нее похож. – Ты выспался? А я вот зверски устала.

– Настолько, что… – начал было он развязывать поясок ее халата, но Марфа мягко отстранилась:

– Настолько, что попрошу тебя лечь в гостиной. Этой ночью я хочу спать одна.

Она вышла из кухни, и вскоре в ванной зашумела вода. Дима был слегка обескуражен, но мук отвергнутого влюбленного все же не испытывал. Да и был ли он влюблен в Марфу? Что это было – сильное, неразумное увлечение, подогретое ее взаимностью? Короткий, быстро сгоревший порыв страсти? Жажда новизны, по которой он соскучился, добродетельно живя с Людой? Он подумал о том, что, как ни крути, Марфа все равно уедет. Пусть не через неделю, как планировала, чуть позже, но что изменится?

«Уже через неделю мы с ней можем быть сказочно богаты. – Он откинулся на спинку диванчика, закрыл глаза и попытался представить груду денег. Получалось что-то крайне аморфное – то ли сундук с золотом, то ли стопка упакованных в банке купюр. И потом, сколько их должно быть? Он не знал, и это очень мешало. – Надо помнить, что клад придется еще реализовывать, а как? За такое могут убить, легко. Обмануть – это уж наверняка, я даже не рассчитываю продать свою долю без потерь. На самом деле наживемся не мы, а кто-то другой, у кого найдутся нужные связи. А мы… Чем мы лучше этого несчастного Бельского, для которого и пятьдесят тысяч долларов – астрономическая сумма? Такие же дешевки… Большие рыбы пожирают малых, и ничего с этим не сделаешь».

Он бы охотнее всего посидел с Марфой, обсудил их будущие планы, просто поговорил – она могла не беспокоиться, что приятель начнет приставать. Однако та, выйдя из ванны, лишь махнула ему на прощанье рукой и исчезла в спальне, кутаясь в большое банное полотенце. Дима включил маленький телевизор и попробовал отвлечься, вникая в состав турнирной таблицы чемпионата России по футболу, но ему помешал телефонный звонок. Аппарат стоял рядом, и он снял трубку после первого же сигнала.

– Люда не вернулась? – с места в карьер поинтересовался высокий женский голос, который он узнал без всякого удовольствия. Это звонила мать прежней возлюбленной.

– Елена Ивановна, вы? Нет, она не вернулась. – Он убавил звук телевизора. – Почему вы подумали, что именно сегодня…

– Она не звонила тебе? – Женщина говорила нервно и неприязненно, впрочем, иным ее голос Дима никогда и не слышал. – Ты был дома? Ты уверен?

– Абсолютно! – поклялся он и вдруг вспомнил утреннюю серию звонков, мешавших ему уснуть. У него екнуло сердце. – Кто-то, правда, звонил утром, но я не успел снять трубку. Елена Ивановна, в чем дело? Вы что-то узнали о Люде?

– Нет! – отрезала та. – Если вернется, пусть сразу позвонит мне – так ей и скажи! Немедленно!

И дала отбой. Дима недоуменно посмотрел на онемевшую трубку и положил ее на место. «Совсем умом повредилась! Что это за звонок? Люды нет уже неделю, и она не звонила ни разу! А тут на тебе… Можно подумать, я прячу ее дочь!»

Телефон зазвонил снова, он взял трубку, морально приготовившись к продолжению полубезумного разговора, но на этот раз голос был мужской и совершенно незнакомый:

– Извините, нельзя ли позвать Марфу?

– Кажется, она легла, – засомневался Дима, – но я сейчас посмотрю…

– Не стоит, – остановил его мужчина. – Вы – Дима? Мы с вами виделись недавно. Я бывший муж Люды. Дело в том, что я нашел старую записную книжку, где-то пятилетней давности. Там есть кое-какие телефоны, связанные с Людой… Это вам пригодится?

– Конечно. Спасибо. – Дима почему-то испытывал неловкость перед этим мужчиной, хотя жену у него не уводил. – Договоримся на завтра?

– Нет, знаете, у меня на завтра назначены занятия с отдельными студентами, это будет неудобно… Лучше прямо сейчас, если не поздно. Я на машине, в это время пробок нет… Вы ведь живете у Марфы?

Вопрос слегка покоробил Диму, и он ответил не сразу. Попытался вспомнить. Как вел себя при встрече с Шуриком, не дал ли ему повода думать, что он находится в близких отношениях с Марфой? Она представила его как жениха пропавшей подруги, тогда почему возникли такие домыслы? «Неужели у нас на лбах пропечатано, что мы любовники?» От этой мысли ему стало не по себе, неизвестно почему – ведь кого-кого, а Шурика стыдиться было глупо.

– Да, я временно живу у Марфы, – подтвердил он, стараясь говорить бесстрастно и с достоинством. – То есть мы с Людой жили у нее на квартире вместе, пока она была в Германии, а сейчас…

– Я вас ни о чем не спрашиваю, – смущенно напомнил Шурик. – Можно подъехать? Лучше, если эта книжка будет у вас уже сегодня. Только вот…

Шурик слегка замялся и наконец, собравшись с духом, попросил приехать без Марфы.

– Если это возможно, разумеется, – нерешительно прибавил он.

Это оказалось более чем возможно – когда Дима заглянул в спальню в поисках своих джинсов, Марфа спала сладким сном, целиком затерявшись в складках огромного шелкового одеяла. Он постоял, прислушиваясь к ее ровному глубокому дыханию, позавидовал – так дышат во сне только очень здоровые люди с безмятежной совестью, осторожно оделся. Впрочем, по опыту он уже знал, что Марфа спит крепко и ей не мешают ни звуки, ни свет. На часах было начало двенадцатого. Встречу Шурик назначил неподалеку от дома Марфы, возле дежурной аптеки, из чего Дима вывел заключение, что он часто тут бывал – так безошибочно было описано место. «А ведь со времени его развода прошло пять лет! С бывшей женой он не виделся… А с Марфой? Пять лет назад она еще жила в Москве».

Он шел на эту встречу, обуреваемый весьма странными чувствами. Больше всего это было похоже на ревность к прошлому, но вот к чьему? Кого он ревновал – Люду или Марфу? Может быть, обеих сразу?..

«Во всяком случае, мне всего тридцать, я не ношу очков и не зачесываю на лысину остатки волос!» – сказал он себе, пожимая руку Шурику, курившему возле машины, припаркованной на углу аптеки, возле небольшого садика. Здесь было светло, как днем, из-за подсвеченных зеленым неоном витрин. В этом свете лица мужчин казались странными, неживыми. В стеклах очков Шурика отражались неоновые трубки, и его глаз Дима не различал.