Каталог оккультных услуг - Лесли Уолтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй. – Савви осторожно потрясла Нор за плечо. – Что это за чувак?
Через всю щеку мужчины шли три длинных пореза, похожие на следы когтей, а его серо-голубые глаза Нор видела каждый раз, когда смотрела в зеркало.
– Похоже, это мой отец, – тихо ответила Нор.
Глаза Савви расширились.
– Охренеть… – выдохнула она.
– У нас мало времени, – поторопил их Куинн Суини. – К рассвету от этого здания останутся только щепки.
Гейдж нащупал пальцы Нор и взял ее за руку.
– Пошли, – тихо произнес он.
Нор молча кивнула. Отправляясь сюда, она ожидала чего угодно, но точно не этой встречи. Отец. Даже само слово звучало чуждо.
Вслед за Куинном Суини они поднялись по винтовой лестнице; вода, успевшая залить несколько нижних ступенек, хлюпала у них под ногами. Наверху они остановились, чтобы он восстановил дыхание. Мужчина надрывно кашлянул в платок. На белой ткани расплылось пятнышко крови.
Они стояли в комнате, которая, должно быть, некогда служила Алкионам столовой. Сейчас в ней не осталось ни единого напоминания о былом величии. На полу лежал покрытый пятнами и плесенью матрас. Все, кроме сломанного рояля в дальнем углу комнаты, покрывал толстый слой пыли и мусора. Куинн устало рухнул на табурет у инструмента и пробежал пальцами по расстроенным клавишам.
В разбитое окно влетел порыв ветра. Синие волосы Савви заколыхались, как флаги в ураган.
– И какой у нас план? – спросил Гейдж. – Как нам отсюда выбраться?
– Выбраться? – Куинн невесело рассмеялся. – Да никак отсюда не выбраться. Поверь мне, я перепробовал все способы спастись из этой чертовой дыры.
Нор затопила волна страха: единственная дверь, ведущая в основную часть отеля, оказалась забита досками и заколочена.
– В смысле – никак? – осторожно спросила она.
– Простите. Не хотел внушать вам, что вы сможете спастись, – ответил Куинн. – Боюсь, я только отсрочил неизбежное. Может, силы твоей матери и слабеют, но это не делает ее менее опасной. Если мы попробуем сбежать, она просто убьет тебя, и, какой бы способ она ни придумала, поверь, он будет гораздо страшнее, чем все, что ждет нас здесь.
С потолка вдруг полило стеной. Савви забралась на спину Гейджу. Сена Кроу прошлепал через комнату и попытался выбить дверь. Без толку.
– Твоя мать и так почти всех уже убила. Вряд ли кто-то из нас, тех, кто еще жив, предпочел бы умирать в одиночку. – Куинн безразлично смотрел, как поднимается вода. – Знаешь, сперва я решил, что мы погибнем в огне, а мы, выходит, утонем. Это как-то успокаивает. Никогда не любил огонь.
Вода прибывала так быстро, что Нор не устояла на ногах. Она потеряла опору под ногами и с плеском упала, больно ударившись бедром о пол и с размаху налетев ладонью на осколок стекла. Снаружи ревел и бушевал ветер. Небо окрасилось беспросветным мраком.
– Она не убьет меня, но теперь она, по крайней мере, не может из-за меня убить тебя. – Помедлив, он добавил: – Как убила мою мать и многих, многих до нее.
Нор посмотрела на Савви: та пыталась удержаться на плечах Гейджа. Ледяная вода забиралась все выше. Плечо Сена Кроу превратилось в сплошной черно-синий синяк от новых и новых ударов о дверь.
– Бессмысленно, – крикнул ему Куинн. – Даже если вам удастся сбежать, Ферн убьет всех остальных, лишь бы вернуть себе силу. Она нашлет огненный дождь. Она разверзнет земные недра, чтобы они поглотили нас заживо!
Нор вытащила из ладони кусок стекла, поднялась на ноги и быстро пошла сквозь воду. Она была такой студеной, что ломило тело. Чем ближе вода подбиралась к груди, тем сложнее становилось дышать. «Откуда ее столько взялось?»
Нор отпихнула Сена Кроу от двери. Просунув пальцы под одну из прибитых досок, она тянула на себя, пока дерево не поддалось и не треснуло. В мягкую кожу под когтями вонзились щепки. Нор по очереди оторвала от двери все доски и швырнула их в воду; остальные оцепенело наблюдали за ней.
– Бегите! – выплюнула она.
Гейдж подсадил Савви повыше на спину. Вода вилась вокруг них, как дикий зверь. Хотя в лице Гейджа не было ни намека на усталость, Нор видела, что борьба с норовящей унести их с Савви водой стоит ему всех сил. С помощью Сена Кроу он кое-как вышел за дверь. Сам Сена Кроу шагнул следом.
– Нор! – крикнул Гейдж. – Шевелись!
Вода поднялась ей до ключиц. Еще чуть-чуть – и она не сможет устоять на полу. Немного воды залилось ей в рот; у воды был металлический привкус, как у гранита или известняка. Или как у крови.
Нор оглянулась на рояль, за которым сидел отец. Тот исчез. Нор подплыла к инструменту и шарила руками под водой, пока не нащупала запястье отца и не потянула за него.
– Не смей! – выкрикнула она, всплыв на поверхность.
– Нор, пожалуйста! – сплюнул воду отец. – Ты вообще представляешь, каково мне? Несколько недель назад силы твоей матери начали слабеть, я очнулся и вдруг понял, что много лет моей жизни куда-то исчезли, не оставив ни следа, ни памяти. Мои близкие погибли, а мечты канули в небытие. Отпусти меня. Умоляю.
Нор попыталась представить, как это – тонуть. Возможно, при этом чувствуешь умиротворение: нужно ведь только сдаться и позволить смерти разлиться по тебе, как акварель разливается по бумаге.
Или это было совсем иначе. Возможно, смерть утопленника была такой зловеще безмолвной только потому, что вода забирала голос. Чтобы закричать, надо сначала вдохнуть. Под мирным фасадом таилась пытка. Под маской безразличия скрывался страх.
– Дай мне выбраться из этого ада! – просил отец.
Нор взглянула в его полные мольбы глаза, про себя с отрешенной иронией отметив, что Ферн столько рассказывала ей об отце – и ни разу не упомянула, что у дочери его глаза.
– Только не так, – ответила она.
О Маре, третьей дочери Блэкберн, вспоминали нечасто. Скорее всего потому, что ее Ноша повергала жителей острова в ужас.
Умственными способностями и развитием Мара так и не превзошла ребенка – она оставалась нежной девочкой, способной держать в руках смерть так же осторожно, как цветок. И подобно цветам же дарила она смерть больным соседям, помогая им тихо отбыть в мир иной. Для неизлечимо больных в агонии Ноша Мары была подлинным благословением, даром милосердия. Тем же, кому оставалось их оплакивать, было сложнее с ними согласиться. Они никогда не понимали ее и не ценили по достоинству – совершенно ясно это стало, когда тело нежной Мары лицом вниз поплыло по воде Небесного озера.
Свидетельств того,
