Рарник - Евгений Кострица

– Только одна коробочка, больше ничего нет… – растеряно произнесла Фэй, и виновато оглянулась на варлока.

Макс, впрочем, не удивился. Выглядело так, будто он и не претендовал на трофеи. Парень до сих пор еще в трансе. Не прошел испытания? На него не дали лут! Но делать выводы рано. По виду и размеру коробочки, там скорее всего ювелирное украшение. Суккуба, как и всякая девушка, решила, что оно предназначено только ей. Видимо, поторопилась. Лапуля, кажется, не согласна с таким выводом…

– Что там? – строго спросила сестра и для большего впечатления нахмурила брови.

– Эм… Кольцо и амулетик. Два рубиновых сердечка в белом золоте. Женские! – торопливо поправилась Фэй, невольно отворачиваясь от Лапы вместе с коробочкой.

– Так два же! И не факт, что женские! Их носить даже мой пет может! Написано-то что?

– Ты взяла стрелу! Ну, и коробка одна. А значит, это сет! Да и Макс твой что-то выглядит неважно, он вообще пережил третью фазу? – суккуба смерила несчастного варлока подозрительным взглядом. – Что-то он больше на зомби похож! – жадно прошипела Фэй, никак не желая делиться сокровищем.

– Бедняжка, тебе показать, как ты сама выглядишь? – нарочито равнодушно парировала сестра и по-женски коварно сунула ей в руки зеркальце.

Какой подлый прием! Суккуба жалобно пискнула и присела, увидев седину на висках. Лапуля смогла без труда вырвать коробку из ее ослабших рук. Ну, а Фэй теперь не до лута…

– «От сердца к сердцу – настоящая любовь всегда лечит»! – вслух прочитала Лапа на бирке. – Какая прелесть…

Она на секунду задумалась и сунула амулет Максу. Потом решительно достала кинжал и, уже не сомневаясь, безжалостно полоснула лезвием себе по ладони. Брызнула кровь, и от варлока к ней потянулись золотистые колечки хила…

– Любимый-любимый! – девушка кинулась к нему и сбила бедолагу с ног, едва не придушив в объятиях.

Недоуменное лицо Макса покраснело – сестренка в страстном порыве и впрямь перекрыла ему кислород. Он умоляюще посмотрел на меня, и стоило немалых трудов оттащить от него Лапу. Варлок, действительно очень слаб и чувствовал себя неважно.

– Отдай хилу и танку! – отрезвляюще властный голос Сельфины поставил на паузу телячьи восторги Лапули.

Впрочем, сестре теперь стало все равно – она молча сунула коробку Фэй, не отводя влюбленного взгляда со своей притихшей жертвы. Мне вручили рубиновый амулетик, а суккуба все медлила и не решалась одеть кольцо, словно боясь узнать неприятную правду.

– Бери меч! – Сельфина кивнула мне, показав взглядом на зубастую тварь.

Обе красавицы встали рядом, словно два дуэлянта перед решающим выстрелом. Девушки выглядели очень серьезными. Я невозмутимо пожал плечами и поднял «Мару». Конечно, мне льстило такое внимание, нечасто за скромного моба бьются две роскошные женщины…

От моей руки к кровожадному фламбергу потянулась струйка красной дымки, а от Фэй ко мне – «тикающие» порции хила. Суккуба достала кинжал и, глядя Сельфине прямо в глаза, уверенно хлопнула об него рукой, проткнув ладонь насквозь. Воздушные золотые снежинки поплыли уже в двухстороннем движении…

– Сутки на отдых. Встречаемся у стены! – нарочито громко скомандовала магичка, скрывая разочарование. Девушка досадливо отвернулась, чтобы не видеть торжествующего лица Фэй.

26

***

Шаг вперед, тычок мечом, уклон, нырок, блок, удар щитом, возврат на исходную позицию и весь цикл заново. Удильщик на первой фазе туп и однообразен – скорее тест экипировки танка и хилера, чем реальное испытание. Но мы хорошо повайпались на нем в свое время, когда только сформировали новую гильдию и еще не обросли топовым шмотом.

Эх, золотое время... До сих пор вспоминаю о нем с ностальгией. Сколько гонора, сколько амбиций… «Нью-Лайф» занимала лишь мелкую строчку во второй тысяче рейтинга, но мы были одержимы идей покорить его вершину, казавшуюся нам недостижимым мифическим Олимпом. Там в славе и величии пребывали боги рейд-прогресса, имена и биографии которых знал каждый мальчишка планеты.

Наши глаза горели, разум кипел, а энтузиазм и энергия били через край. Грезилась бесконечная цепочка великих битв и побед, слава, признание, преданные фанаты и портреты на голографических экранах по всему виртуалу. Розовые лепестки осыпают рейд гильдии, возвращающийся в крепость с головой неприступного монстра. Ликование на улицах, восхищенный шепот, завистливые взгляды – мы жаждали всего этого с такой силой и страстью, что казалось, могли порвать самых опасных мобов лишь силой желания.

Мы больше не признавали никаких авторитетов. Топ-гильдии? Никуда негодное старичье засиделось, а в наших венах бурлит кровь победителей, ненасытный голод и горячий максимализм юности. Прочь с дороги, пришло наше время! Зубами вырвем то, что принадлежит нам по праву! Синхронизацию на максимальный уровень, нам не жалко отдать жизнь за победу! Кто перебьет нашу ставку? Судьбу не обманешь, а удача любит тех, кто никогда не оглядывается. Погибнуть с мечом в руке гораздо лучше жалкого существования! Все или ничего, никаких компромиссов!

«Клуб самоубийц» – так нас тогда звали, но мы лишь презрительно хохотали в лицо неудачникам. Трусы! Страх достоин только презрения, за что вы цепляетесь? Рекламные бюджеты, страховки, лицензии… Осталась ли в ваших сердцах хоть капля храбрости, гордости, хоть что-то настоящее? Кто вас запомнит?

Восторженные мечтатели и романтики, авантюристы и безумные карьеристы – наши рекрутеры брали всех, кто разделял эти идеалы и соглашался рисковать жизнью в каждом рейде. Только Нью-Лайф, только хардкор! Конечно, мы не были полными идиотами. Отрабатывая нового босса на предпоследнем уровне «синхры», гильдия теряла несколько людей, уходивших с нулевым делевелом. Но на первых порах желающих занять их место было достаточно. И только после уверенных траев*, когда становилось понятно, что всего чуть-чуть не хватает, врубался смертельный максимум. Остальные никогда не переступали опасный рубеж, трясясь за свои драгоценные жизни. Двадцать-тридцать процентов дополнительного дамага позволяли нам творить чудеса, компенсируя недостаток знаний и опыта.

*(Трай, пулл – попытка убийства босса, практическая отработка тактики боя).

Какое-то время у нас получалось. Иногда люди умирали по-настоящему, но в чести и славе, подобно древним викингам Валгаллы в битве Рагнарека. Мы заработали себе имя и авторитет полных безумцев, стремительно ворвавшись в первую сотню рейтинга. Наша оригинальная репутация помогла заключить первые рекламные контракты с казино, крематорием и производителями алкоголя. Это позволило держать гильдию на плаву, приобрести топовые фитнес-костюмы, отдать долги и оформить лицензии.

«Нью-Лайф» добралась до самых сложных рейд-боссов Сансары. И вот тут мы застряли. Да, наша популярность обеспечивала приток новых игроков, но большинство из них оказались действительно сумасшедшими. Многие имели проблемы с законом или с собственной психикой, а значит и с рейдовой дисциплиной. Количество отказывалось переходить в качество, и периодические потери ветеранов откатывали нас назад. Тупик. Еще не подводившая нас стратегия уперлась в свой естественный предел, где наше безумие не смогло справиться с объективными законами математики, статистики, социологии, психологии и черт знает чего еще.

Казалось, стоит лишь усилить натиск и все снова получится, но тактика камикадзе перестала работать. Мобы не люди, их не взять напором атак в полный рост, они никогда не отведут взгляд. Мы больше не двигались вперед и просто разбивались об стену, платя за каждый трай страшную цену. Берсерки не могли победить там, где нужен точный расчет, холодная голова и тщательно отработанная тактика.

Наверное, я тогда хотел умереть и гнал ребят вперед, подавая пример безудержной ярости и полного пренебрежения к жизни. Надо было что-то менять, но отступление от цементирующих гильдию идеалов тотчас бы ее развалило. Чем мы тогда отличаемся от других? Предать идею, за которую уже умерло столько людей, означало признать их гибель бессмысленной. Выходит, наши товарищи погибли зря, и я виноват в их смерти.

Гильдия всегда гордилась своими принципами: «Все или ничего! Не будем ждать, отдайте наше прямо сейчас, мы заберем его сами!» Именно эти лозунги вознесли нас наверх, дали то, чего мы так жаждали, за что так боролись. И мы сражались, сражались… и умирали… Тем, что мне удалось выжить в пучине безумия и мясорубки, я обязан лишь Лейле, вытаскивавшей меня с того света по несколько раз за бой. Долго так продолжаться не могло и, в конце концов, от нас осталась лишь горстка людей.

Это был последний трай старого, истинного «Нью-Лайфа». В моих руках два меча, щит больше не нужен. За мной Лейла, справа Андедушка. Из первых ветеранов больше никого не осталось. Пара десятков бойцов ждут команды, впереди неприступный босс, а передо мной лица погибших друзей. И я собирался последовать за ними. Никчемная жизнь ничего не стоит! Имеет значение лишь наша слава!