Северная сторона сердца - Долорес Редондо

превосходство, отчуждение, разочарование, паранойя. Четверо из пяти таких убийц после преступления совершают самоубийство — за исключением тех, кто чувствует себя морально оправданными, что, возможно, произошло в случае с Ленксом. Но даже если он выжил, что за причина подвигла его восемнадцать лет спустя начать убивать другие семьи, которые, за исключением перечисленных общих черт, совершенно разные, проживают в разных местах страны и не имеют друг к другу ни малейшего отношения? Вторая проблема: если это действительно Мартин Ленкс, то чем он занимался последние восемнадцать лет? Убийство целой семьи настолько необычно, что даже если оно случается в самом удаленном уголке страны, на него обращает внимание как минимум пресса. Но никто, включая ФБР и полицию, не знает о подобных случаях за последние годы. Мы прочесали всю страну и нашли только Джозефа Эндрюса и его родных, убитых восемь месяцев назад. Либо Мартин Ленкс убил свою семью, сбежал и не имеет никакого отношения к действиям Композитора, либо, если он и есть Композитор, как ему тогда удавалось контролировать такой мощный импульс? Насколько мне известно, когда сумасшедший убежден, что бог, демон или любая другая высшая сущность руководит его действиями, по своей воле он сам никогда не остановится. Как Мартин Ленкс так долго жил спокойно?

Ей ответила Такер:

— Самые частые причины молчания серийного убийцы — смерть, затяжная болезнь, пребывание за границей или в тюрьме, где он отсиживает срок за другое преступление. Если исходить из того, что Мартин Ленкс жив, трудно поверить, что человек, перенесший тяжелую болезнь, которая вычеркнула его из жизни на восемнадцать лет, способен противостоять целым семьям с довольно крепкими родителями и детьми-подростками. А добропорядочный гражданин, которого изображал из себя Мартин Ленкс, вряд ли попал бы в тюрьму за какой-то проступок. Вариант отъезда из страны может быть вполне правдоподобным, но почему-то я не представляю себе Мартина Ленкса, живущего за границей. Учитывая его высокое самомнение, он не выглядит как человек, способный приспособиться к кардинально новой жизни или даже рассмотреть возможность побега. В свое время следствие пришло к выводу, что брошенный в аэропорту автомобиль был не более чем ложным следом. Кто-то предположил, что Ленкс мог вернуться на родину своих родителей, однако выяснилось, что у него не осталось родственников в Австрии. Я бы сказала, что он поселился где-то в США, но в другом штате, придумал себе новую личность и новую жизнь — ту, к которой всегда стремился и которую семья, по его мнению, не позволяла ему вести.

Дюпри наблюдал за реакцией Амайи на слова Такер. Та недовольно поморщилась, и, хотя вслух ничего не сказала, было очевидно, что она не согласна с чужими выводами.

— Давайте подытожим, — встрял Джонсон. — Итак, хотя способ, которым Мартин Ленкс убил свою семью, состав семей, размещение тел на полу, выбор помещения, наличие револьвера и пули соответствуют его почерку, вы предлагаете, чтобы мы вычеркнули его из подозреваемых всего лишь по той причине, что не знаете, чем он занимался последние восемнадцать лет…

Амайя опустила голову.

— Ответьте, Саласар, — попросил Дюпри.

— До тех пор, пока у меня не будет веской причины, которая побудила бы его снова совершать преступления, я вынуждена считать, что Мартин Ленкс и Композитор — разные люди.

Повисла неловкая пауза, нарушаемая лишь жужжанием интеркома, который они использовали в качестве динамика.

Тишину нарушил Дюпри:

— Хорошо, за работу. С этого момента у нас будет два фронта расследования: с одной стороны, мы продолжим относиться к Композитору как к независимому субъекту, с другой — будем разрабатывать профиль Мартина Ленкса и возобновим его розыск по всей стране. Попытаемся найти связь между убитыми семьями и Ленксами. Выясним все о Мартине Ленксе, его личных взаимоотношениях вне дома, на случай если он известен в качестве апостола кому-то еще: бывшим коллегам, прихожанам церкви…

Из интеркома отчетливо донесся голос Эмерсона, и на этот раз в его тоне звучали победные нотки.

— Не мешало бы иметь в виду, что он мог вести двойную жизнь: у него могли быть другие подруги или жены, внебрачные дети, гомосексуальные отношения… Что-то, что способно заставить человека, желающего быть непорочным, чувствовать себя виноватым; это могло подтолкнуть его к насилию, а заодно навести нас на след его последователя.

На этом встреча была окончена, и Дюпри встал.

— Саласар, за мной, — сказал он, покидая конференц-зал и направляясь к лестнице. Это было единственное место, где они могли бы побеседовать наедине, но далеко не самое комфортное. Лестница поднималась на четыре этажа, которые занимали подразделение экстренного реагирования и пожарная часть, и сильный сквозняк пробирался снизу, свистя и завывая в оконных щелях. Однако Дюпри не обращал на него внимания.

— Не объясните мне, что только что произошло?

Амайя дернула плечом и сжала губы.

— Не понимаю, о чем вы.

— О чем я? Я о том, что вы снова колеблетесь, что снова не уверены. В один момент вы поражаете удивительной ясностью суждений, а через минуту поддакиваете Эмерсону. Почему? Я привел вас сюда не для того, чтобы вы соглашались с остальными, и не для того, чтобы скрывали причину своего несогласия, — сказал он, имея в виду то, как она отреагировала на предположения Такер. — Сначала вы противостоите всем, чтобы защитить свою теорию, даже если ваше мнение не совпадает с мнением группы, заставляете себя выслушать, принять ваш взгляд, — а когда добиваетесь успеха, теория подтверждается и все вроде бы встает на свои места, вы идете на попятную.

— Я изложила свое мнение, но уважаю и мнение коллег…

Он посмотрел на нее оценивающе.

— Это из-за семьи Ленкса, верно? Вам легче признать, что некий серийный убийца по неведомой причине уничтожает целые семьи, чем согласиться с тем фактом, что Мартин Ленкс убил свою семью первой? — Дюпри кивнул сам себе, будто бы подтверждая собственное подозрение. — Преступников, убивающих родственников, особенно собственных детей, понять труднее всего. То, что он говорит о своей дочери… — Агент умолк, словно вдруг осознав то, о чем не задумывался раньше. Он молчал пару секунд, пока Амайя мысленно умоляла его не касаться этой темы. Однако затем продолжил: — Но вы должны это сделать, должны принять это, если не понять, — поскольку я знаю, что последнее невозможно или… — Он снова остановился.

Она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь совладать с эмоциями. Конечно, все из-за Ленкса, Мартина Ленкса, а заодно и ее собственной матери, потому что таинственные причины, побуждающие отца или мать уничтожить одного или всех членов своей семьи, превосходят уровень любого убийцы и открывают врата прямиком в мир демонов. Потому что месть Ленкса своим близким и характер остальных