Порт-Артурский гамбит: Броненосцы Победы - Вячеслав Коротин

Да и в армию Артуру вообще очень не хотелось. А уж на флот – тем более. Но сына ковенского часовщика отправили служить именно на море. Не хочется, а куда денешься. И втянулся в службу матрос Вилкат, наводчик левого десятидюймового орудия носовой башни броненосца "Ослябя". Не так уж страшен чёрт, как его малюют… Служба и служба себе. В общем сыт хотя бы, что дома не всегда было гарантированно.

Особым рвением по службе Артур, конечно, не отличался, даже наоборот – Российская Империя была для него чуждой. Вспоминались рассказы деда о Великой Литве. Мечталось о её возрождении, но чего уж там… Нереально это было, да и флотский распорядок не оставлял нижним чинам много времени для раздумий.

Служилось себе из под палки… Но сегодня…

Сегодня напротив был враг. Враг, который хотел тебя убить. И чтобы не дать ему возможности сделать это, следовало убить его первым.

На протяжении всего боя Вилкат очень тщательно наводил свою пушку, он казалось просто слился с прицелом в одно целое и составлял с орудием единый организм. Когда началось преследование подбитых японских кораблей в восточном направлении, левая десятидюймовая пушка башни вышла из строя, на ремонт требовалось не так много времени, но случилось это очень некстати, нужно было стрелять! Стрелять как можно чаще…

– Есть! Врезали! – восторженно завопил командир башни, мичман Бачманов, – Вилкат! Молодчина!! После боя – расцелую!!! И "Георгий" тебе обеспечен!

… Концевой крейсер японцев (это был как раз "Кассуга") окутался паром и резко сбросил ход. В бою как раз случилась заминка со стрельбой главным калибром и было очевидно, что именно снаряд с "Осляби" нашёл свою жертву. Теперь оставалось только добить…

А наводчик даже не отрывался от своей оптики, продолжал удерживать противника в прицеле и стрелять. Это уже была его личная война. Только одно пульсировало в мозгу: "Там враг! Его нужно уничтожить!"

Наверное именно в эти минуты Россия и стала для Артура Родиной: Он сражался за неё и победил. Пусть это была и маленькая по масштабам сражения победа. Но это была его Победа!

И решилось всё в его судьбе не сейчас, сейчас хрустнула первая льдинка в его душе, он впервые стал ощущать себя… Нет, не русским, но солдатом Империи. Это потом уже будет и Знак отличия Военного Ордена, которым он будет заслуженно гордиться, потом он, задумавшись о будущем, останется на сверхсрочную, станет кондуктором, "шкурой" для простых матросов, которых будет "прессовать" до седьмого пота. Всё будет потом. А сейчас он просто попал своим снарядом. Очень удачно попал. И это решило почти всё в его дальнейшей жизни.

Глава 5

– Нет, не догнать нам "Якумо", Оскар Адольфович, – Добротворский опустил бинокль, – дистанция растёт.

"Олег" уже не обстреливался и Энквист с командиром крейсера вышли на мостик, который местами был уже серьёзно покорёжен взрывами. Оба моряка хищно смотрели в сторону хоть и сильно присевшего на корму, но сохранившего ход больше чем у русских, японского крейсера.

– Может хоть "Баяна" пошлём за ним? Этот то наверняка нагонит. А там глядишь и ход собъёт. А тут и мы подтянуться сможем.

– Нет уж, Леонид Фёдорович. А если "Баяну" ход собьют, подтянется Камимура? Давайте уж лучше себя в порядок приводить и ждать приказов Зиновия Петровича. Прикажите кстати выяснить, что с "Авророй", а то на неё даже смотреть страшно.

– Горит, конечно. Здорово горит. Но ход держит и постреливает пока. Да вы лучше на "Жемчуг" посмотрите! Посмотрите, что творит этот авантюрист Левицкий!

"Жемчуг" был первым кораблём в этом сражении, который открыл огонь по противнику. И уничтожив вражеский вспомогательный крейсер, русский "скороход" не собирался отсиживаться в дальнейшем на вторых ролях: То к перестрелке с отрядом Того-младшего присоединялся, то в бой с кораблями Катаоки вступал, но влезать в разборки с броненосными крейсерами, конечно, не стремился. Слишком уж лёгким для этого он был корабликом. Но всё до поры до времени. Здорово погрузившийся кормой "Якумо", у которого практически не действовала артиллерия в сторону кормы, показался командиру "Жемчуга" жертвой вполне по зубам. Нет, он конечно не надеялся утопить бронированного гиганта своими лёгкими снарядами, а вот миной… Почему бы не попытаться?

Хотя было вполне реально догнать японский крейсер с кормы, где тот был практически "беззубым", но в этом случае минам пришлось бы на своих двадцати пяти узлах догонять цель, идущую на семнадцати – гарантированный неуспех. Поэтому Левицкий отдал приказ обогнать японца и атаковать его с носовых румбов. Обогнать удалось…

– Пал Палыч, а не зря ли мы это затеяли? – тревожно обратился к командиру крейсера старший офицер, лейтенант Вяземский, – Ведь если нас достанут восьмидюймовым снарядом, то можем если и не потонуть, но без хода остаться – запросто.

Левицкий, высокий худощавый брюнет, и сам нервничал. Но приказ свой не отменял:

– Уйдёт ведь! А ведь ему всего-ничего осталось. Нужно попытаться добить!

– Но зачем лезть с носовых румбов? С кормы он практически не стреляет.

– Что, изобразить минную атаку заранее зная, что она будет безуспешной? С кормы нашим минам его не догнать – запас хода у них кончится, прежде чем настигнут. Да и просто отшвырнёт их японец своей кильватерной струёй.

– Всё-таки, по моему это безрассудство. Мы очень рискуем при ничтожных шансах на успех, – продолжал сомневаться старшой.

– А помните заветы адмирала Макарова: "Встретишь слабейшего противника – атакуй! Встретишь равного – атакуй! Встретишь сильнейшего – атакуй!" А наш избит уже достаточно прилично, чтобы можно было считать его заведомо сильнейшим. Рискнём!

Но тут заговорили носовые пушки "Якумо". Какое то время юркий лёгкий крейсер оставался непоражаем, но с уменьшением расстояния вероятность попаданий возрастала и произошло то, что и должно было произойти: крупный снаряд разорвался у самого форштевня "Жемчуга" и тот на полном ходу стал заглатывать воду в образовавшуюся пробоину.

– Дьявол! Чёрт побери этого авантюриста Левицкого! – Энквист забыл о своей вечной нордической невозмутимости, – Ну куда его понесло?!

– А за крестами, – мрачно отозвался командир "Олега", – вообще то за такие номера нужно списывать с корабля. А всё Вирен…

– А при чём здесь Роберт Николаевич? – искренне удивился Энквист.

– Да он своим прорывом показал всему флоту как важно иногда принять решение и взять инициативу на себя. Теперь пожалуйста, получите! – Каждый мнит себя Нельсоном и лезет очертя голову во всякие авантюры. Чёрт! Хоть бы крейсер не угробил!

– Пожалуй вы правы. Инициатива это хорошо, но надо и порядок соблюдать. А Павел Павлович как будто "личную войну" начал. Действительно, буду настаивать на его наказании, если жив конечно останется.

– Ну да. А вот попадёт он сейчас миной в "Якумо" и всё. Попробуйте его наказать. Победителей не судят. А дисциплина совсем "посыпаться" в результате может. Грех говорить, конечно, но мне сейчас даже хочется, чтобы Левицкий не смог потопить японца – небольшая победа может привести к серьёзным поражениям.

Когда у форштевня "Жемчуга" взметнулся всплеск, сопровождаемый выбросом пламени и чёрного дыма, на мостике флагманского крейсера, казалось даже вздохнули с облегчением.

– Ну и что делать будем. Оскар Адольфович? – Добротворский выжидательно посмотрел на адмирала, – Идём на выручку или всё таки будем соединяться с Ухтомским, который вот-вот подойдёт?

– К чёрту! Пусть сам выкарабкивается раз влип в такую историю. Мы не можем из за авантюры одного кавторанга ставить под удар судьбу сражения. Соединяемся с вторым крейсерским отрядом.

– Пожалуй вы правы. А кто командовать теперь этим самым объединённым отрядом будет? вы или Ухтомский?

– Ну по времени производства в чин преимущество у меня, хотя… – Энквист с сомнением посмотрел на растрёпанные мачты "Олега". Стеньги были сбиты, грот-мачту вообще снесло до половины… – Действительно, управлять сигналами в бою я не смогу, только вести корабли за собой.

– Да я смотрю, на "Богатыре" ситуация не лучше. Им тоже здорово влетело. Неприятная ситуация… Непонятная. А решать что-то всё-таки надо…

Бронепалубный крейсер "Жемчуг"

d› Павел Павлович Левицкий не был трусом. Но и героем он тоже не был. Просто честный службист. Теперь же, стоя на мостике "Жемчуга" и периодически инстинктивно нагибая голову при гудении пролетающих мимо снар

А начиналось все прекрасно.

И когда "Жемчуг" получил сигнал с "Олега" проверить, что за дым на NW и по возможности добить стоящие без хода и явно поврежденные "Суму" и "Акицусиму", а так же подошедший к ним на помощь пароход гражданской наружности – явно вспомогательный крейсер – все выглядело просто и логично: помочь большим крейсерам в перестрелке с отрядом Камимуры "Жемчуг" все равно не мог, а высокая скорость позволяла быстро присоединиться к отряду Энквиста, если что пойдет не так