Сумерки Баригора - Софья Соломонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы ведь, должно быть, недавно прибыли сюда из Лорица? – спросил он.
– Всё так.
– Некоторые гости рассказывают, что в столице неспокойно. Будто бы опасения его высочества не напрасны…
Реймонд наклонился ближе к барону и заговорщически понизил голос:
– Боюсь, это правда, мой друг. В Лорице творится что-то дурное: распри, преступления, ересь. Будто Алор гневается на нас за дела нашего нового короля…
Барон Пфальц шумно, с присвистом вздохнул. Его обычно красное лицо резко побледнело.
– Какой кошмар… Прошу меня извинить. – С этими словами он засеменил прочь из зала.
К Реймонду подошел Седрик, наблюдавший за этой сценой с некоторого отдаления:
– Что ты сделал с бедным толстячком? Я думал, его инфаркт хватит! Мне показалось, я на секунду увидел, как его дух отделяется от тела.
Реймонд усмехнулся:
– Уверен, что я привлек его на нашу сторону.
– Главное, чтобы он дожил до момента, когда его поддержка нам понадобится, – фыркнул некромант.
– Не думаю, что мои слова в этом смысле смогут составить конкуренцию эклерам и вину, – отмахнулся Реймонд и углубился в толпу собравшихся, приветствуя всех знакомых по именам.
Прием продолжался еще несколько часов. Ровно столько, чтобы все собравшиеся могли детально обсудить речь Регина и ее значение, а также затронуть присутствие за плечом принца сильнейшего некроманта современности, первого министра и герцога фон Аурверна. Слуги несколько раз подавали закуски, вино и пунш, и, когда зал осветился медными лучами заката, было объявлено о завершении мероприятия. Изрядно выпившие и веселые гости засобирались домой, река шикарно одетых фигур потекла вниз по лестнице во двор, где их уже ждали поданные кареты. Замысел Реймонда начал воплощаться.
Солнце давно село, и все жители дворца, включая даже слуг, весь вечер убиравшихся в приемном зале, отправились спать, и только Регин, страдая бессонницей, бесцельно слонялся по озаренным лунным светом и редкими масляными светильниками галереям дворца. Со стен на него смотрели, блестя масляными глазами, портреты фон Аурвернов прошлого.
– Не спится, ваше высочество? – разорвал ночную тишину знакомый голос.
Регин вздрогнул от неожиданности и обернулся. В проходе, перенеся вес на правую ногу, стоял Седрик. Посох, с которым некромант никогда не расставался, чуть светился в темноте.
Регин кивнул, едва заметно в полумраке галереи.
Некромант подошел ближе, цокая посохом по лакированному паркету.
– Не стоит так переживать, ваше высочество.
– Но ведь от меня столько зависит! – тихо произнес Регин. Его голос звучал выше, чем обычно.
– И вы отлично справляетесь.
– Разве? Я не знаю, что нужно делать. Я никогда не думал… Меня не готовили к этому. Тобиас должен был стать королем.
Седрик молчал, давая Регину высказаться.
– Мы идем против Вернона, короля, венчанного на престол Десницей Алора. Это неправильно. Но то, что я видел… И Реймонд. И еще матушка… Это тоже неправильно. Так не должно быть!
Седрик согласно хмыкнул, глядя в окно на темную гладь заливных лугов на другом берегу Льежа.
– Разве я могу быть лидером мятежа? Меня учили читать торговые манифесты и говорить об урожае пшеницы, чтобы занять время на балу. Я не готов.
– Ваше высочество, что вы знаете о короле Фабиане? – вдруг невпопад спросил некромант.
Регин поднял на Седрика полный недоумения взгляд:
– Он взошел на престол в семнадцать лет, когда король Паул умер от холеры. Вскоре после его воцарения из-за эпидемии начался Чумной бунт, который длился несколько лет и чуть не привел к гражданской войне, – принц процитировал учебник истории.
– Как вы думаете, Фабиан был готов к такому? Страна, терзаемая холерой, неожиданная смерть отца, самое масштабное крестьянское восстание за несколько столетий… – Седрик смотрел куда-то в сторону, мимо Регина.
– Я не знаю… – потупился принц.
– А вы знаете, где умер Фабиан?
Принц на мгновение задумался, вспоминая, чему его учили, а потом резко поднял голову и посмотрел в упор на Седрика:
– Здесь, в Брассе. По пути из посольства в Лорингию.
Некромант кивнул.
– Помните, я говорил, что могу поделиться своим Зрением с другим человеком? Если хотите, я могу сделать это сейчас. У короля Фабиана есть что вам сказать.
Седрик протянул Регину раскрытую ладонь. Принц посмотрел на нее, потом на некроманта. Глаза Регина широко распахнулись, а рот чуть приоткрылся. Он не дышал. Седрик ничего не говорил, терпеливо ожидая, пока принц решится.
И дождался. Регин резко и громко вдохнул и, зажмурившись, вложил свою ладонь в руку некроманта.
– Вам придется открыть глаза, ваше высочество, – усмехнулся Седрик. Его посох начал светиться ярче, заливая темную галерею мерцающим зеленым светом. По всему помещению заплясали тени и зеленые блики, подобно тому, как если бы кто-то осветил его через призму. Одна из теней постепенно отделилась от общей массы и сформировалась в призрачную фигуру.
Регин наконец открыл глаза и вытаращился на стоящего перед ним призрака. Благодаря магии Седрика он видел не просто смутный силуэт, а человека, настолько реального, что он почти казался материальным. Его черты чуть плыли, показывая то совсем мальчика, то молодого мужчину, но сомнений быть не могло: это был король Фабиан, точно такой, каким его изображали портреты в королевском дворце.
– Приветствую тебя, потомок. – Голос призрака звучал глухо и искаженно, как будто проходил через толщу воды. Слышать его могли только Седрик и Регин.
Принц, напуганный происходящим, попытался вырвать руку, но некромант держал его крепко.
– Не стоит, ваше высочество, – сказал он мягко, – вы в безопасности. Всё в порядке.
– Я вижу, тебя терзают сомнения, – продолжил Фабиан, – я понимаю.
– Вы правда король Фабиан? – выпалил Регин.
Призрак улыбнулся:
– Конечно. Я остался здесь, чтобы приглядывать за Баригором.
– И вы всё это время были здесь?
Фабиан задумался:
– Я не знаю, сколько времени прошло, но с тех пор, как Смерть забрала меня, я обитаю тут, во дворце Брасса, где меня всегда принимали как дома.
Регин бросил неуверенный взгляд на Седрика, но тот лишь ободряюще кивнул.
– Вы сказали, что понимаете меня…
– Когда-то я был на твоем месте. Холера унесла многие жизни, в том числе и среди дворян. Города и провинции остались без власти. Люди волновались. Бунтовали. Я был молод и неопытен. Учебе я предпочитал увеселения и возлияния.
Регин слушал призрака с удивлением. В учебниках истории и семейных преданиях династии Паулиц короля Фабиана всегда превозносили как мудрого и разумного правителя, чьи уверенные действия и жесткая рука смогли предотвратить гражданскую войну.
– Когда начался бунт, я заперся в своих покоях и три дня не выходил, – горько усмехнулся мертвый
