История «Майн Кампф». Факты, комментарии, версии - Вернер Мазер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1-м томе своей книги Гитлер упрекал внешнюю политику Германии до 1914 года в том, что она не думала о долговременности союзов, которые он рекомендовал как внешнеполитический рецепт: «Проведение здоровой земельной политики»74 за счет России — и с помощью Англии, чье партнерство, подкрепленное договорами, казалось ему важнейшей предпосылкой для реализации той внешней политики, которая ему мерещилась. «Только с Англией, — говорится в “Майн Кампф”, — можно, имея защищенный тыл, начать новую германизацию. Права на это у нас — не меньше, чем у наших предков… Завоевать расположение Англии, а потом уже никакие жертвы не будут слишком большими. Можно отказаться от колоний и морской мощи, чтобы не создавать конкуренции британской индустрии.
Только одна, безусловно, четкая, позиция могла вести к такой цели: отказ от мировой торговли и колоний; отказ от германского военного флота. Концентрация всей государственной мощи на сухопутной армии… Было время, когда Англия позволяла разговаривать с собой в таком духе. Потому что она хорошо понимала, что Германия, в силу прироста ее населения, должна пытаться найти какой-то выход, и либо, вместе с Англией, она найдет его в Европе, либо — без Англии — в мире… Было неприятно думать о том, что придется для Англии таскать каштаны из огня; а разве вообще бывают союзы, базирующиеся на иной основе, чем взаимная выгода? Но с Англией подобную сделку совершить легкой.
По мнению Гитлера, кайзеровский рейх имеет «задолженность» — серьезнейшую ошибку, заключающуюся в том, что в Первой мировой войне Англия, вместо того чтобы быть среди союзников, оказалась среди врагов рейха, который, что для него совершенно непостижимо, был в союзе с Австро-Венгрией, и это, как он полагает, стало причиной враждебности Италии по отношению к Германии. В «Майн Кампф» он критиковал: «Союз с Австрией был… глупостью. Потому что это государство-мумия стало союзником Германии не для победы в войне, а для сохранения вечного мира, который должен послужить медленному, постепенному, но гарантированному искоренению германского духа монархии. Этот союз был невозможностью еще и потому, что от подобного государства нельзя ожидать никакого наступательного представительства национальных германских интересов, потому что у него нет силы и решимости положить конец процессу потери германского духа непосредственно на своих границах. Если бы Германия не имела такого сильного национального сознания и решимости, чтобы отнять у немощного государства Габсбургов право распоряжаться судьбой десяти миллионов наших братьев по крови, то действительно нельзя было ожидать, что когда-нибудь кто-то протянет руку для осуществления таких далеко идущих и дерзких планов. Позиция старого рейха по австрийскому вопросу была пробным камнем его поведения в судьбоносной борьбе всей нации… Если европейская земельная политика имела смысл лишь против России и в союзе с Англией, то, наоборот, политика колоний и мировой торговли мыслима лишь против Англии и в союзе с Россией. Но тогда надо решительно считаться с последствиями — и, прежде всего, как можно скорее отпустить Австрию.
С любой точки зрения, этот союз с Австрией на рубеже столетий был настоящей глупостью»76.
Во 2-м томе Гитлер, особо подчеркивая свой антисемитизм77, развивал внешнеполитические цели национал-социалистического руководства рейха и обосновывал их в духе своего учения о «крови и земле»:
«Сама судьба здесь служит нам указующим перстом. По — скольку Россия вверила себя большевизму, русский народ лишился интеллигенции, поддерживавшей и гарантировавшей до сих пор ее государственный строй. Потому что организация русского государственного сооружения была результатом не государственно-политических способностей славянства в России, а скорее лишь удивительным примером государственно-образующей эффективности германских элементов в этой неполноценной расе. Так создавались прежде многие могучие державы на земле. Низшие народы, имея германских организаторов и господ в качестве своих руководителей, нередко становились мощными государственными образованиями и оставались таковыми, пока расовое ядро государственно-образующей расы в государстве сохраняется. Уже несколько столетий Россия питает свои верхние руководящие слои этим германским ядром. Последнее сегодня можно считать искорененным без остатка. На его место пришли евреи. Так же как русские не могут своими силами сбросить еврейское иго, так и евреям невозможно долго удерживать мощную империю. Евреи являются не элементом организации, а элементом распада. Гигантская империя на Востоке готова к краху. И конец господства евреев в России станет также концом России как государства. Судьба избрала нас, чтобы сделать свидетелями катастрофы, которая станет могучим подтверждением правильности народной расовой теории.
Но наша задача, миссия национал-социалистического движения, — воспитать у нашего народа такой политический взгляд, чтобы он свою будущую цель видел не в выполнении эффектного и кружащего голову нового похода Александра, а скорее — в прилежной работе германского плуга, которому меч только обеспечивает почву»78.
«Не следует считать, что при союзе с Россией не надо сразу думать о войне, а — лишь тогда, когда к ней основа-темно подготовишься. Нет. Союз, цель которого не включает подготовку к войне, является бессмысленным и бесполезным. Союзы заключают только для борьбы. И пусть даже в момент подписания договора о союзе, противоречия между союзниками пока находятся в далекой перспективе, тем не менее, возможность военного развития является внутренним побуждением для союза. И никто не верит, что какая-либо держава иначе понимает смысл союза. Либо германо-российская коалиция останется на бумаге и тогда она для нас бесцельна и бесполезна, либо она из буквы договора превратится в реальную действительность
