Великий поход - Рональд Колд

И эливенер отправился в обход своей старой лаборатории. На его лице была написана горечь поражения. Много лет назад, когда эливенер воспитывал молодого охотника Племени Хвоща, собираясь сделать из него величайшего из эливенеров, он и заподозрить не мог, кем может стать его воспитанник.

«Яд зла тонок, он проникает в самые изощренные умы, — размышлял старик. — Ведь идея бороться со злом с помощью зла совсем не нова. И как я мог пропустить ростки этой страшной мысли в своем ученике? Выходит, я сделал для мира весьма черное дело, приютив Билли. Сначала я лишил члена племени Хвоща рыболова, а его самого — своей собственной судьбы. Потом проглядел в нем воинское начало. Ведь следовало просто передать его нашим союзникам в Канде, и из него вышел бы прекрасный офицер, который сейчас сражался бы с Нечистым где-нибудь в Пайлуде, используя свои навыки болотной жизни и уникальные ментальные возможности. Вместо этого я дал ему знания, которые уместны лишь для сильных сердцем людей, которые посвящают себя без остатка делу служения живой природе. Мне нет прощения, я вырастил чудовище! Необходимо найти его, пока он не попал под прямое влияние Нечистого, спасти лемутов, из которых он делает солдат. После этого я, пожалуй, воспользуюсь приглашением Универсальной Церкви, и поселюсь в уединении в каком-нибудь отдаленном северном монастыре. Для мира я не создан, слишком плохо разбираюсь в людях. А живой природе я уже нанес непоправимый вред своей бездумной деятельностью.»

Так горевал седобородый, глядя на военный лагерь, в который оказалась превращена его научная лаборатория.

Глава 15

ШАГР

Окруженные со всех сторон беглецы не собирались сдаваться. Лемуты без ошейников выстроились в подобие четырехугольника, ощетинились копьями и, прикрываясь огромными щитами, стали пробиваться на север. Первые атаки солдат Нечистого оказались отбиты. Шагр, разбиравшийся в тонкостях дрессировки и умеющий найти общий язык даже с тупоголовыми вербэрами, оказался никудышным командиром. Его воины, штурмовавшие монолитный строй врагов разрозненными группами, несли тяжелые потери.

Не сумев реализовать численное преимущество, дрессировщик придумал единственно верное решение: он отвел уставших и израненных солдат и пустил всадников на Псах гарцевать вокруг каре беглецов. С безопасного расстояния Ревуны расстреливали неприятеля из пращей, метали дротики и держали врага в напряжении. Как только у них заканчивалась метательная снасть, одни всадники возвращались к основным силам, расседлывали своих скакунов, ели и пили, в то время как их сменщики начинали новый тур смертельного хоровода. Потом цикл повторялся. Пехота Нечистого неторопливо шествовала с флангов отступающих Ушанов, имея возможность передохнуть, полежать на песочке и утолить голод.

Весь день отступали враги Зеленого Круга, совершая короткие броски в сторону гарцующих в отдалении Ревунов, теряя силы, изнывая от зноя и жажды. Тяжелые щиты, первое время служившие строю надежной защитой, под вечер казались словно налитыми свинцом. То и дело камень или дротик находил себе жертву в открывшейся бреши.

Вечером поредевший квадрат врагов Нечистого устремился к ручью, но нашел его перекопанным и отравленным: Шагр заблаговременно выслал вперед нескольких Людей-Крыс, которые сумели изловить ядовитых змей и заставить их грызть коряги, поливая ядом влажный берег ручья.

Не имея возможности напиться, неприятель встал лагерем неподалеку от бесполезного водоема. Однако дрессировщик не собирался давать им возможность отдыхать. Из быстро сгущающихся сумерек то и дело выныривали конные Ревуны, меча дротики. Пока основные силы воинства тьмы предавались отдыху, всадники поочередно атаковали лагерь. Арканами удалось утянуть во тьму троих Ушанов и одного медведеподобного лемута, но те яростно сражались за свою жизнь, и Шагру так и не удалось допросить пленных, умерших от ран у него на руках.

Утром враги вновь попытались выстроить подвижную крепость, но они казались вялыми, щиты опускались к самой земле, вместо грозного леса пик на солдат Нечистого смотрело подобие изгороди, растоптанной диким быком.

— Скоро наступит зной, и они начнут падать прямо на песок, — пробормотал Шагр. Его восхищала дисциплина, царящая в рядах неприятеля, и он в душе горевал за каждого убитого Ушана. Эта порода теперь казалась ему намного более перспективной, чем бестолковые Ревуны или кровожадные и одновременно трусоватые Люди-Крысы.

— Кто дрессировал этих тварей? Такому человеку место не в северном тайге или тайных логовах эливенеров, а среди высших иерархов нашего Братства, — рассуждал Шагр, хмуро наблюдая, как его всадники издалека обстреливают отступающий отряд.

После нескольких часов изнуряющего зноя и постоянного обстрела Ушаны остановились, а потом молча склонили копья и пошли в атаку на спокойно идущих параллельным курсом лемутов Зеленого Круга. Те, не приняв боя, отступили, издалека кривляясь и гримасничая. Поняв, что открытого столкновения с Нечистым больше не будет, желтое воинство вновь повернуло на север. Теперь каре еле ползло по барханам. Вот упал последний Человек-Росомаха, попытался ползти вслед за своими, но лишь слабо задергался на раскаленном песке. Подскочивший Пес Скорби разорвал ему горло. Спешившийся Ревун одним ударом ножа отделил голову от тела. Вскоре всадник с кровавой ношей в руках носился вокруг строя неприятеля, с хохотом и воем. Потом голова мертвеца полетела во вражеский строй.

Через некоторое время упал первый Ушан. Вокруг его тела образовалась свалка. Без команды, всадники Зеленого Круга бросились его добивать, а желтые сгрудились вокруг павшего. Шагр отозвал свору.

— Еще рано, — сказал он сам себе, глядя на находящееся в зените солнце. Удостоверившись, что враг забрел в песчаное море, дрессировщик послал в темнеющую вдалеке рощу пальм двоих всадников. Вскоре те вернулись, везя перекинутые через седла кожаные бурдюки с водой. Шагр напился сам, и велел Ревунам развезти воду остальным солдатам.

В песках желтые остановились. Похоже, их силы все-таки имели предел. Лемуты Нечистого медленно собирались вокруг небольшими группками, скалясь, приплясывая и потрясая оружием. Псы Скорби, напившись, отдыхали, лежа у ног Шагра с высунутыми языками. Даже бывалого дрессировщика мутило от зловония, исходящего из их клыкастых пастей.

— Это уже не запах псины, а вонь мертвечины! Великая Пустота, собаки словно сварились, каково же этим желтым?

Шагр попытался с помощью колдовского прибора выйти на связь с эливенером или другими людьми, находящимися, по его мнению, в самой гуще вражеского строя. Он собирался предложить им почетную сдачу, воду и гарантии жизни. Вместо ответа Ушаны построились клином и двинулись в атаку, в направлении холма, на котором стоял дрессировщик.