Сердце Москвы. От Кремля до Белого города - Сергей Романюк

Не миновали Красную площадь и иностранные посольства, как правило въезжавшие в Москву по Тверской улице и далее на площадь через Воскресенские ворота, следуя в Посольский двор. Вот как Бернгард Таннер, бывший в Москве с польским посольством в 1678–1679 гг., описывал въезд в Москву: «Наконец подъехали мы к Китай-городу, укрепленному лучше других частей… мы достигли площади, которая вся была вымощена гладкими бревнами… Проехав площадь, мы повернули в улицу налево и на великолепном, построенном для иноземных послов подворье… положили конец своему путешествию».

Красная площадь становится не только торгом и административным центром, но и городским форумом – не раз упоминают источники о том, как именно на Красной площади собираются москвичи всех сословий: посадский люд, торговцы, ремесленники, стрельцы.

После смерти Ивана Грозного и вступления на престол Федора Москва была взбудоражена слухами о заговоре боярина Бельского с целью сместить царя; толпы москвичей пришли 9 апреля 1584 г. на Красную площадь: «…народ всколебался весь без числа со всяким оружием». На площади стояли большие пушки, которые «всколебавшийся» народ захватил и повернул в сторону Фроловских ворот: «По грехом чернь московская приступила к городу большому, и ворота Фроловские выбивали и секли и пушку большую, которая стояла на Лобном месте, на город поворотили». Стрельцы, охранявшие Кремль, стали стрелять в толпу, убили 20 и ранили около 100 человек и уняли бунт, а Бельского сослали.

Во времена Смуты, когда в Москве обосновался Лжедмитрий, лелеявший планы широких реформ, ему противостояли бояре во главе с Василием Шуйским. Драки, грабежи, бесчинства наемников, которых привел с собой Лжедмитрий, вызывали в Москве возмущение. На рассвете 17 мая 1606 г. раздался звон колокола на Ильинской церкви (в начале улицы Ильинка), и толпы возбужденного народа ринулись на Красную площадь. Подстрекаемые боярами, они ворвались в Кремль, во дворец Лжедмитрия, который сумел убежать, пробраться в набережные палаты и выпрыгнуть из окна. Он вывихнул ногу, и стрельцы внесли его опять во дворец, где он и был убит заговорщиками. Из Кремля его труп вытащили на Красную площадь и положили рядом с Лобным местом вместе с маскарадной маской и дудкой скомороха.

На Красной площади трагически закончилась жизнь полководца Михаила Шеина, командовавшего в Смоленске, осажденном польскими войсками. Город был сдан русскими, и Шеина в неспокойной обстановке недовольства правительством в Москве обвинили во всех грехах и казнили. Ему обещали помилование в последний момент, он без страха положил голову на плаху, но желанного помилования не услышал – палач отсек голову боярину. Случилось это 28 апреля 1634 г.

В царствование Алексея Михайловича на Красной площади неоднократно происходили народные волнения. Правительство боярина Морозова, близкого к царю, ввело соляной налог, больнее всего ударивший по простому народу, и в июне 1648 г. разразился бунт, во время которого сожгли и разграбили дворы Морозова и его приближенных. Для того чтобы хоть как-то утихомирить разбушевавшиеся страсти, 3 июня к Лобному месту на площади к собравшемуся народу вышла представительная делегация во главе с патриархом. От нее потребовали выдать «головой» и Морозова, и пособников его. За Морозова вступился сам царь, а один из помощников Морозова, ненавистный глава Земского приказа Леонтий Плещеев, был прямо на площади буквально растерзан толпой. Впоследствии бунт удалось прекратить – выдали жалованье стрельцам, отправили Морозова в ссылку и удалили его пособников.

Еще раз увидела Красная площадь негодующую толпу через 14 лет, летом 1662 г.: разразился Медный бунт. За несколько лет до этого ввели медные деньги, которые имели хождение наравне с серебряными, но из-за огромного их выпуска и появления фальшивых монет они быстро обесценились – наступила страшная дороговизна на все, и в особенности на съестные припасы. В Москве, на Лубянке, появились «воровские» листы, в которых неизвестные авторы обвиняли влиятельных бояр и купцов. На Красной площади с утра 25 июля 1662 г. «внезапу возмутися народ; и яко волны морския волнующияся без ветров, тако и смущающияся человецы, шатающийся вне ума своего, наущением дияволским возмутиша народ». Собралось несколько тысяч человек, откуда часть их направилась в Коломенское требовать правды у царя Алексея Михайловича. Там с ними расправились с исключительной жестокостью верные царю войска.

Площадь была и местом городских казней. Как сообщала летопись, «царь Иван Васильевич казнил торговых людей на Пожаре и гостей многое множество». Их казнили у рва вдоль Кремлевской стены, и там же находились 14 небольших деревянных церквей «на мертвых, на костях и на крови убиенных» (эти церкви стояли и до Ивана Грозного и столь любимых им упражнений над людьми).

После страшного пожара 21 июня 1547 г. москвичи искали по всей Москве виновных, как думали они, бояр Глинских – ведь, как говорили сведущие люди, Анна Глинская «з своими детьми и с людьми волхвовала: вымала человеческия, да клала в воду, да тою водою, ездячи по Москве, да кропила, и от того Москва выгорела». Ее сына, князя Юрия Глинского, толпа нашла в Успенском соборе и, несмотря на то что там шла служба, убила его прямо в соборе, выволокла труп на Красную площадь и, «положиша перед торгом, идеже казнят».

Около Лобного места 6 июня 1671 г. четвертовали главу казацкого и крестьянского бунта Степана Разина – положили между двумя досками, отрубили сначала руки, потом ноги и потом уже голову…

На Красной площади в 1682 г. казнили старообрядца Никиту Добрынина, по прозванию Пустосвят, суздальского попа, характера дерзкого и задорного, выступавшего против нововведений Никона, – точно такого, каким его изобразил художник В.Г. Перов на большом историческом полотне 1881 г. «Спор о вере», хранящемся в Третьяковской галерее. Никита вместе с товарищами добился публичного диспута: «…приходил в Грановитую палату и при благоверных государынях царевнах, и при великом господине святейшем Иоакиме патриархе московском и всеа Русии и при властях… говорил поносные слова, чего и в мысль взять нельзя, и называл еритиком великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца». После диспута Никита вышел на Красную площадь, победоносно возглашая: «Победихом, препрехом и посрамихом!» Раскол распространился и в среде недовольных стрельцов, и Никита выступил их идейным руководителем. Но правительство нейтрализовало стрельцов, а зачинщика смуты, неуступчивого попа Никиту, 11 июля 1682 г. казнили на площади – отсекли беспокойную его голову.

Стрельцы не раз были причиной смут: недовольные потерей вольницы, притеснениями со стороны полковников, невыплатой жалованья, стрельцы взволновались и были готовы к выступлению против правивших тогда Нарышкиных. Стрельцы вступили 6 июня 1682 г. в Кремль, потребовали выдачи ненавистных бояр, которых убивали в Кремле и тащили на Красную площадь к Лобному месту: «…бежав стрельцы и салдаты в город в Кремль, и взбежали на Красная, и на Постельная крыльцо, и в царския хоромы, имали насильством своим… баяр, и окольничих, и думных, и стольников и метали с Верху, с Краснова крыльца на землю, а на земли рубили бердыши и кололи копьи… И порубили своим насильством бояр: баярина Артемона Сергеевича Матвеева взяли от самого государя и, выветчи, скинули на землю с Краснова крыльца и, подхватя на копьи, изрубили бердыши; баярина князь Григорья Григорьевича Ромодановского сыскали у патриарха и, выветчи перед приказы на площадь, изрубили бердыши и искололи копьи; боярина князь Михаила Юрьевича Долгорукова, ухватя в проходных сенех, изрубили на Красном крыльце; думнова дьяка Лариона Иванова скинули с Краснова крыльца и изрубили бердыши в части; сына Лариона Иванова Василья скинули с Краснова ж крыльца, изрубили бердыши; стольника Феодора Петровича Салтыкова изрубили у Мастерской полаты… А како в городе Кремле рубили, всех волочили к Лобному месту на площадь».

Царевна Софья и Милославские пришли к власти, воспользовавшись недовольством стрельцов, и на некоторое время Москва была полностью во власти буйствующих стрельцов. Они потребовали «учинить в Китае городе на Красной площади столб… каменной четвероугольный», который «свершили шатром и покрыли черепицею мурамленою и на нем прибили листы большия, подписаны со все четыре стороны», «тех побитых злолихоиметелев, хто за что побит, на том столбе имяна подписать, чтоб впредь иные, помня ваше государское крестное целование, чинили правду».

Однако стоял этот «памятник» стрелецкой вольницы недолго. Правительство Софьи, не заинтересованное в поддержке неуправляемых стрельцов, приступило к решительным действиям: стрельцов усмирили, а стрелецкий «памятник» на Красной площади 2 ноября 1682 г. сломали. Интересно отметить, что на этом практика ставить памятные обелиски не закончилась, приобретя зловещие формы. Через 15 лет после этих событий Петр I расследовал дело о заговоре стрелецкого полковника Ивана Цыклера с целью убить царя, которое закончилось казнью заговорщиков. В память об этом и был поставлен «столп» на Красной площади, но теперь вместо шатра с «черепицею мурамленою» он заканчивался пятью «рожнами железными», на которые воткнули головы казненных. В 1689 г. Петр I возвратился из-за границы и приступил к следствию («великому розыску») после восстания стрельцов. Их пытали и казнили во многих местах по всей Москве: в Преображенском, на Болоте, у Новодевичьего монастыря и во многих других местах, и в том числе на Красной площади, картину которой того времени восстанавливает В.И. Суриков на знаменитой картине «Утро стрелецкой казни» (1881).