Перевал - Николас Эванс

Глава одиннадцатая

Последний раз она была в этих местах меньше года назад. Но, как и ее жизнь, за последние месяцы здесь все полностью преобразилось. Она и Тай остановили лошадей у того же уступа, к которому подъезжали когда-то с его отцом два лета назад и наблюдали за полетом орла над рекой. Они избрали тот же маршрут, продвигаясь по зарослям полыни. Под ними были те же лошади. Но на этом сходство заканчивалось. Пейзаж, на который взирала Эбби, принадлежал другой планете.

— Боже мой, — прошептала Эбби.

— Я тебя предупреждал, что ты не узнаешь здешних мест, — ответил ей Тай.

Даже горы, которые были так близко, этим серым майским утром казались другими — темнее и отдаленнее. Река совсем обмелела, а на ее берегах будто насыпали мел. Внизу раньше весело бурлили ручьи, но теперь там была пустыня. Повсюду виднелась засохшая грязь с белыми пятнами соли. Отравленная вода убила всех жеребят и других животных, принадлежавших семье Тая.

— Видишь те леса вон там? К этому времени они обычно покрыты листвой. Но теперь они мертвые. Все деревца до одного. Мы надеялись, что они все же порадуют нас, но этого не произошло. А теперь посмотри вниз, туда, куда отец возил нас посмотреть на жеребят. В это время луга обычно так зарастают, что по ним нельзя было пройти, не измазав одежду желтой пыльцой. Посмотри, что от этого осталось.

На месте лугов Эбби увидела бурую поляну, покрытую коркой соли. Травинки лишь кое-где пробивались, отчего тяжелое впечатление только усиливалось.

— Ничего не растет там. Те поля, на которых мы обычно заготавливали сено, тоже исчезли, словно их и не было. Река отравлена, а теперь пришла очередь и суши. Вода, которая высвобождается при бурении скважин, убивает все вокруг.

Эбби сидела в седле неподвижно и лишь качала головой.

— Поверить не могу.

Тай с горечью воскликнул:

— Да ты еще и половины не увидела! Поедем, я тебе покажу.

Он пришпорил лошадь, двигаясь по тому же пути, по которому они добрались сюда, — сквозь расщелину в скалах и по зарослям полыни. Вместо поворота налево, к ранчо, они повернули направо, к горам. На их пути попадались деревья, которым, по утверждению отца Тая, было больше тысячи лет.

Когда они ехали по долине, Эбби услышала страшный грохот, который усиливался с их приближением. Наконец они достигли поворота и Тай остановил свою лошадь, ожидая, когда Эбби присоединится к нему.

— Вот мы и на месте, — сказал он. — Недавно здесь паслись лошади, но теперь верхний слой почвы сошел, и потому ничего не растет. А самое страшное, что и не вырастет, даже когда работы закончатся.

Впереди, по всей долине, растянулась широкая грязная дорога, изборожденная следами от шин грузовиков. Повсюду торчали трубы, которые подводились к бурильным колодцам.

Ритмичный грохот исходил из низкого здания с белыми стенами, вокруг которого были установлены генераторы и приспособления для проведения бурильных работ. Возле них стояли грузовики какого-то странного вида, обнесенные заборчиками с надписями: «Опасно для жизни!» и «Будь осторожен!» Тай сказал, что так выглядит компрессорная станция, причем такие же, как эта, установлены и дальше, а еще там много цистерн, в которых, как предполагается, хранится высвобождающаяся при бурении вода. Тай добавил, что правила хранения не соблюдаются и цистерны бесконечно текут, когда переполняются. Кроме того, заборчики эти были ненадежными, поэтому любое живое существо обречено. Тай язвительно добавил, что каждый день готовит им новые сюрпризы или, вернее сказать, кошмары.

— Здесь раньше находились ветеринарные пункты для лошадей. Отец говорил, что это место, окруженное со всех сторон горами и лесом, было самым лучшим. Все, кто ворчал, что дорога дальняя, немедленно замолкали, как только прибывали сюда. Одна женщина даже сказала, что она готова заплатить за один только вид.

Он отвернулся и затих. Эбби догадывалась, о чем он сейчас думает.

Два дня назад, когда Тай позвонил ей по телефону, то по его голосу, по озабоченному тону она сразу поняла, что у них что-то случилось. Сначала Эбби предположила, что он обижен ее невниманием, тем, что от нее долго нет звонков. На самом деле она в эти дни звонила только своей маме. Вернувшись в университет из поездки на эти чертовы Карибские острова, Эбби превратилась в отшельницу. Она перестала гулять, и все ее друзья, за исключением Мэл, поставили на ней крест. Она погрузилась в учебу, проводя целые дни в своей комнате или в университетской библиотеке. Ее занимали только те книги, в которых речь шла о том, как люди разрушают планету. После их чтения она обозлялась еще больше, но это помогало не чувствовать к себе жалости. Но теперь, слушая Тая, Эбби начала понимать, насколько эгоистично себя вела. Разговаривая с ним по телефону, она спросила его, что произошло. Тай замолчал, а потом едва слышно произнес:

— У отца был удар.

На деньги, подаренные дедом на Рождество, Эбби купила себе подержанную машину. Это была маленькая темно-голубая «Тойота», на которой она уже на следующий день отправилась в Шеридан, чтобы повидаться с Таем. Она знала, что не сможет найти дорогу на ранчо в лабиринте мощеных тропинок, поэтому они договорились встретиться в Бест-Вестерне.

Тай выглядел бледным и измученным. Он крепко обнял ее и держал долго, так что Эбби поняла, что парень едва сдерживает себя. Он сказал, что должен посвятить ее в детали, до того как они отправятся на ранчо, потому что ему не хочется, чтобы его мать слышала это. Они прогулялись по главной улице, вышли на небольшую площадь и сели на скамейку. Неподалеку высился бронзовый монумент ковбою с длинными волосами. С винтовкой наперевес, он, казалось, в любой момент был готов к бою. Тай смотрел на него все время, пока рассказывал свою историю.

Это произошло в феврале. Где-то через пару недель после того, как приехали бульдозеры и начали раскапывать все вокруг. Его родители отказались подписать соглашение о сохранности поверхностных слоев земли, которое им прислали из компании «Мак-Гуген. Газ и нефть». Отец нанял адвоката, чтобы быть уверенным в том, что их земля останется неповрежденной.

Затем однажды утром без всякого предупреждения появились два парня, которые сообщили, что завтра сюда прибудет бригада землекопов, потому что через неделю запланированы бурильные работы. Адвокат сделал все, что мог, но это не принесло успеха. Разговор с глухой стеной. Нефтяная компания не желала вникать в детали. На следующий день приехали бульдозеры и превратили все вокруг в свалку.

— Рабочие, которых они прислали, десять или двенадцать человек, были из Мексики. Нелегалы. Мак-Гуген даже не удосужился обеспечить их биотуалетами, поэтому они делали все свои дела прямо на лугу. Испачканная туалетная бумага валялась повсюду, даже возле дома. Это было отвратительно, — с горечью рассказывал Тай. — Мы с отцом несколько раз подходили к ним, пытаясь вразумить, но многие работяги даже не говорили по-английски, а те, которые нас понимали, отвечали одно и то же: «Позвоните в офис, мы не можем ничего поделать». Когда мы набирали номер офиса, то повторялась такая же история. Никто не хотел даже выслушать нас. Все это время мама плакала. Она надорвала себе сердце… — в глазах Тая было столько боли, что у Эбби сжались кулаки.

— Ладно. В конце концов им удалось связаться с Мак-Гугеном по телефону. В этой компании он выполняет обязанности президента или черт его знает кого, не важно. В Денвере. Так вот, этот парень начинает вопить на нас, потому что нам, видите ли, некого винить, кроме себя. Он орал, что все произошло из-за того, что отец отказался подписать это мерзкое соглашение, — продолжал рассказывать Тай.

— Через два дня он прилетел собственной персоной, потому что была назначена встреча у адвоката. Этот Мак-Гуген, бывший морской пехотинец или что-то в этом духе, оказался здоровенным детиной, размером с быка. Он снова начал тыкать пальцем в родителей. Черт, Эбби, мне надо было присутствовать там! Но я, как назло, должен был быть в Бозмане на той неделе. — Тай стукнул кулаком о скамейку.

— Мама была очень расстроена, и отец всю дорогу пытался ее успокоить. Она все время повторяла Мак-Гугену: «Вы не можете так поступить. Вы не можете так поступить с нами». На мгновение все затихает, и тут этот идиот, обращаясь к маме, грубо говорит ей: «Послушайте, леди. Это как если бы мы были женаты — что хочу, то и делаю. Когда пожелаю и где пожелаю, а вам только и остается, что молча подчиниться. Понятно?» — В тот же вечер с отцом случился удар.

Когда они возвращались к машинам, Тай рассказал ей, что его отец месяц назад выписался из больницы, но он потерял способность говорить и был почти парализован.

— Просто сидит перед телевизором целый день. Он никогда раньше не смотрел его, но мы не знаем, может, так для него лучше. Мы с ним разговариваем, читаем ему. Наверное, отец знает, что мы обращаемся к нему, но он словно закрылся, хотя временами… — Тай сглотнул и выждал мгновение. — Иногда кажется, что он вернется. Я очень надеюсь.