Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг. Том 8. - Роман Ключник

Исходя из этого признания, можно утверждать, что операция «Весна» по уничтожению несколько тысяч лучших военных специалистов под предлогом их ненадежности — потому что они бывшие «царские», была осуществлена в рамках заговора и с целью ослабления Красной армии и экономики страны, ибо громадные затратные планы Тухачевского хорошо известны. Все знали недоверие, даже неприязнь Сталина к «старым» спецам, которых он в Гражданскую войну сам по безосновательному подозрению топил в баржах под Царицыном, и заговорщики на этом сыграли. А Сталин этот удар проморгал и дал согласие на пытки и расстрел честных офицеров.

Вернемся к зиме 1930 года. Чтобы избежать конфликта с Польшей, выход из этой ситуации предложил М.М. Литвинов, который 20 февраля 1930 года поставил перед Политбюро вопрос «о кулаках-иностранцах». Через несколько дней была создана специальная комиссия Политбюро в составе Молотова, Косиора, Ягоды, которой поручалось «особо рассмотреть и доложить Политбюро вопрос о польских селениях в пограничных областях», и комиссия пришла к осторожному решению — ввести ряд послаблений для приграничных крестьян. А через несколько месяцев (в июле) Сталин поставил инициативного Меира Моисеевича Валлаха — «М.М. Литвинова» вместо Чичерина во главе Наркомата иностранных дел СССР.

И 11 марта 1930 года Политбюро по инициативе Сталина утвердило специальное секретное постановление «Об Украине и Белоруссии», в котором говорилось:

«По имеющимся данным есть основание предположить, что в случае серьезных кулацко-крестьянских выступлений в правобережной Украине и Белоруссии, особенно в связи с предстоящим выселением из приграничных районов польско-кулацких и контрреволюционных элементов, — польское правительство может пойти на вмешательство.

Во избежание всего этого ЦК считает нужным дать ЦК КП(б)У и ЦК КП Белоруссии, а также соответствующим органам ОГПУ следующие директивы:

1) директиву ЦК от 10 марта о борьбе с искривлениями партийной линии в деревне проводить со всей решительностью особенно в приграничных округах Украины и Белоруссии;

2) сосредоточить внимание, как в смысле политической работы, так и в смысле военно-чекистской подготовки на том, чтобы не были допущены какие бы то ни было выступления антисоветского характера в приграничных округах Украины и Белоруссии;

3) перебросить в приграничные округа в недельный срок достаточное количество опытных партийных работников за счет других округов на помощь местным организациям;

4) усилить в приграничных округах количественно и качественно в недельный срок оперативный состав и маневровые войсковые группы ОГПУ за счет других резервов ОГПУ;

5) операцию ареста и выселения кулацко-польских контрреволюционных элементов подготовить со всей тщательностью и провести в максимально короткие сроки; операцию выселения кулацко-польских элементов провести максимально организованно и без шума;

1) основное задание: предупредить какие бы то ни было массовые выступления в приграничных округах».

С текстом этой «особо секретной» директивы разрешалось ознакомить только членов Политбюро ЦК КП(б)У и руководство Белоруссии и Украины.

Несмотря на эти меры, Главком Красной армии К. Ворошилов продолжал нервозно развивать тему возможной войны и готовить к ней армию, — в середине марта 1930 года в Москве была спешно выпущена 2-миллионным тиражом его брошюра под названием «Будет ли война?».

18 марта 1930 года Реввонсовет рассмотрел вопросы «О мероприятиях по усилению обороны, связанных с наступлением весны 1930 года».

25 марта Совнаркомом и Президиум ЦИК СССР утвердили порядок установления территории театра военных действий (ТВД). «Совершенно секретное» постановление ЦИК и СНК СССР содержало перечень территорий, на которых вводился режим ТВД, в зависимости от различных сценариев нападения на СССР. Наиболее вероятными признавались шесть вариантов нападения, из которых самые вероятные — с западной стороны:

1) «Выступление всех западных соседей Союза ССР» (ТВД включает на территории РСФСР Архангельский и Няндомский округа Северного края, Карельскую и Крымскую АССР, Ленинградскую и Западную область, всю территорию УССР и БССР);

2) нападение со стороны Польши и Румынии при нейтралитете Финляндии, Эстонии и Латвии (по сравнению с первым вариантом из ТВД исключались Карелия, округа Северного края и Мурманский округ Ленинградской области). Кроме того, допускалось, что нападение со стороны западных соседей СССР будет поддержано появлением в Черном море флота Антанты и высадкой десанта на Черноморском побережье.

Как один из способов избежать агрессии в том же марте 1930 г. советское руководство приняло решение добиваться улучшения отношений с Польшей. Наркомат иностранных дел занялся изучением вопроса о возможности предоставить Польше посылочный транзит в Персию взамен урегулирования тарифов на советские перевозки по польским железным дорогам.

Кроме этого, НКИД под давлением правительства Польши начал переговоры с другими советскими ведомствами о возвращении Польше книг и рукописей, вывезенных русской армией из Польши. История для Советской власти была обидная, потому что в этом случае комиссары и красноармейцы не согрешили, а пришлось сглаживать давние царские поступки. История эта была давняя, — до раздела Польши по «немецкому» сговору между тремя соседними государствами в 18 веке в Польше кроме одного из старейших в Европе университетов было несколько богатых библиотек, одна из самых крупных, богатых в Европе была библиотека, собранная несколькими поколениям польских графов Залусских. В 1747 году братья Анджей и Иосиф Залусские объявили свою библиотеку публичной, сделали доступной не только для поляков, но и для иностранцев. Библиотека стала популярной не только в Польше, но и в Европе, в ней хранилось: 400 тысяч книг и различных изданий, 40 тысяч гравюр и 20 тысяч старинных рукописей, включая дохристианские. После подавления двухлетнего освободительного восстания поляков под предводительством Тадэуша Костюшко «просвещённая» императрица Екатерина «великая» решила забрать у поляков библиотеку Залусских и перевести в Россию, этот грабеж она поручила осуществить армии Суворова. А Андрея Залусского Екатерина II отправила в ссылку в Калугу.

Поляки эту библиотеку не без оснований считали своим национальным достоянием и восприняли её потерю очень болезненно. Поэтому из-за алчной и распутной немки на российском престоле в адрес «русских варваров» полетела от поляков не одна тысяча проклятий. Но, как оказалось, эта библиотека поляков не принесла пользы ни императрице, ни России. Зимой 1795/1796 года на реквизированных санях и телегах эта библиотека вместе с армейскими подразделениями в течение нескольких месяцев преодолела более полутора тысяч километров до Петербурга по зимним и слякотным дорогам и, мягко говоря, — сильно в дороге пострадала, книги не всегда использовались по назначению. И в Петербург она прибыла в весьма бедственном частичном состоянии. После её прибытия в столицу никто книг и гравюр не пересчитывал, не систематизировал и о достойном хранении не заботился. А в это время умерла инициатор этой акции — императрица Екатерина II, и интерес к польской библиотеке был потерян, и она в различных товарных ящиках и мешках долгое время была складирована в сыром садовом павильоне Аничкова дворца, где часть библиотеки опять пришла в негодность, пропала. Со временем остатки этой библиотеки (осталось примерно 15-20%) растащили по разным академиям и частным коллекциям. А в первой половине 19-го века наследники Екатерины «великой», российские императоры продолжили её «просвещенческую» традицию и после подавления очередных освободительных восстаний поляков не только закрывали польские университеты, но и ещё «конфисковали» несколько богатых польских библиотек — Варшавского университета, Варшавского общества друзей наук и др. По весьма понятным причинам в русской истории и литературе эти «приключения» с польскими библиотеками старались замалчивать.

После завоевания поляками суверенитета и войны 1920 года поляки потребовали у Ленина возвращения этих библиотек, их интеллектуального скарба. Ленин согласился, и Рижским договором было предусмотрено возвращение книг и рукописей, и в результате поисков небольшая часть этих библиотечных фондов в 1921 году была возвращена в Польшу.

Затем, уже при Сталине, решение этого болезненного для поляков вопроса было предусмотрено в генеральном соглашении между странами о реэвакуации культурных ценностей от 16 ноября 1927 года. Теперь же, в начале 30-х годов, руководство Польши опять настаивало на возвращении библиотек, вернее того, что от них осталось, тем более, что полякам было известно, что к 1928 году в СССР была проведена инвентаризация содержимого библиотек и были опубликованы списки рукописей. Сталин в 1931 году опять пошел навстречу полякам, и к 1937 году часть польских библиотек была найдена и возвращена в Польшу.