Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

Уинстон испустил вздох облегчения.

— Сэр, — сказал он, — я низко и благодарно кланяюсь вашему милосердию.

— У моего милосердия есть цена. Я хочу узнать про того землемера.

— Про землемера, — повторил Уинстон и потер виски обеими руками. — Я же вам говорю… почти не могу его припомнить. Да и вообще, зачем это вам нужно?

— Мой интерес — мое личное дело. Вы помните, как его звали?

— Нет… Постойте… дайте мне минутку… — Он закрыл глаза, явно стараясь сосредоточиться. — Кажется… Спенсер… Спайсер… что-то в этом роде. — Уинстон открыл глаза.

— У него была борода?

— Да… большая борода. И он ходил в шляпе.

— В треуголке?

— Нет… Такая… с широкими полями, от солнца. Как у фермера или путешественника. И еще… одевался он тоже по-сельски.

— Вы его водили по Фаунт-Роялу. Как по-вашему, сколько времени вы с ним провели?

Уинстон пожал плечами:

— Кажется, почти всю вторую половину дня.

— И не помните его внешности?

— Борода и шляпа, — сказал Уинстон. — Все, что я могу вспомнить.

— Вероятно, это все, что вам полагалось помнить.

Уинстон глянул вопросительно:

— К чему относятся эти слова?

— Они относятся к манипуляциям памятью, — ответил Мэтью. — К тому, в чем моя лиса очень здорово разбирается.

— Если в ваших словах есть смысл, я не в силах его уловить.

— Думаю, у меня достаточно информации. Спасибо, что уделили мне время.

Мэтью двинулся к двери, и Уинстон встал.

— Послушайте! — заговорил он с ноткой настоятельности. — Если бы вы были на моем месте… что бы вы сделали? Остались бы здесь и ждали конца или перебрались в Чарльз-Таун, пытаясь спасти свое будущее, насколько возможно?

— Трудный вопрос, — сказал Мэтью после краткого размышления. — Я бы согласился, что настоящее ваше опасно, и, поскольку у вас к Бидвеллу ни любви, ни верности, вы можете попытать счастья в другом месте. Однако… какой бы собакой вы ни считали Бидвелла, ваши хозяева в Чарльз-Тауне, вероятно, псы той же породы. Вы сами это могли понять по той жадности, с которой они сожрали вашу душу. Так что… бросьте монету — и удачи вам.

Мэтью повернулся спиной и оставил одинокого и заброшенного Эдуарда Уинстона посреди устроенного им самим хаоса.

Глава 27

Все еще мрачно размышляя о предательстве Уинстона, Мэтью поднимался по лестнице взглянуть на магистрата, когда чуть не столкнулся с миссис Неттльз, которая спускалась с подносом, где стояла миска каши.

— Как он? — спросил Мэтью.

— Не очень, — ответила она, понизив голос. — Ему даже эту кашицу глотать трудновато.

Мэтью мрачно кивнул.

— Что-то я сомневаюсь, чтобы ему была польза от этих кровопусканий.

— А я видала, как они творят чудеса. Отравленную кровь надо выпускать.

— Надеюсь, вы правы. Но не уверен, что такая кровопотеря не подстегивает его болезнь.

Он стал обходить миссис Неттльз, что было опасным маневром из-за ее внушительных размеров и отсутствия на лестнице перил.

— Одну минутку, сэр! — сказала вдруг она. — К вам посетитель.

— Посетитель? Кто?

— Ребенок, — ответила она. — Вайолет Адамс. Она ждет вас в библиотеке.

— Вот как?

Мэтью тут же спустился обратно и пошел в библиотеку. Его внезапное появление испугало девочку, которая стояла возле открытого окна, изучая шахматного слона, взятого с доски. Она вздрогнула и попятилась, как загнанная в угол лань.

— Прости, — сказал Мэтью успокаивающим тоном. Он протянул открытую ладонь в знак отсутствия угрозы, другой рукой держа свернутый приговор. — Мне следовало объявить о своем приходе.

Она только таращилась на него, напрягшись, будто готовая броситься к двери или выпрыгнуть в окно. На этот раз она не была прилизана, как к выступлению в суде. Светло-каштановые волосы свободно лежали на плечах и явно просили мытья, клетчатый красно-коричневый наряд был в заплатах, а ботинки почти сносились.

— Ты меня ждала? — спросил Мэтью. Она кивнула. — Я полагаю, это не отец с матерью поручили тебе сюда прийти?

— Нет, сэр, — ответила она. — Они послали меня за водой.

Мэтью посмотрел вниз и увидел на полу два пустых ведра.

— Понимаю. Но ты решила сперва зайти сюда?

— Да, сэр.

— По какой причине?

Вайолет аккуратно поставила шахматную фигурку на место.

— Что это такое, сэр? Игрушки?

— Это называется «шахматы». Эти фигурки по-разному ходят по доске.

— А-а! — На девочку это произвело впечатление. — Как камешки, только в них на земле играют.

— Да, я думаю.

— Красивые, — сказала девочка. — Их мистер Бидвелл сам вырезал?

— Сомневаюсь.

Она продолжала смотреть на доску. Снова появилось подергивание верхней губы.

— Сегодня ночью, — сказала она, — ко мне в кровать залезла крыса.

Мэтью не очень понимал, что можно ответить на сообщение о таком факте, и