'Фантастика 2025-31'. Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не мог даже сфокусировать зрение, всё плыло словно в каком-то тумане. Но больше всего меня пугало другое.
Я не только не знал, кто это рядом со мной такие, я не мог понять, о чём они беседуют.
Первая мысль была панической – каким-то образом я попал в компанию опасных людей, видимо, имеющих какое-то отношение к Корпорации, я лежу, едва одетый – на мне был один тонкий пилотажный андерсьют – лежу раненный, безоружный и беспомощный. Весь в их власти.
По силе тяжести я смутно догадывался, что всё происходит в метрополии, но как я сюда попал… мои последние воспоминания содержали смутные образы стационара «Шугуан», кажется, это на Европе. Я кого-то впустил снаружи, выполнив приказ, но дальше был только мрак, очень плотный и живой, будто там, в грандиозной лакуне памяти, в темноте шевелились огромные существа, гремели битвы и жили своей жизнью миллионы человек.
Но я к этому уже не имел никакого отношения. Я лежал, недвижимый, на замусоренном полу, и пытался издать хоть самый скромный хрип.
А ещё я пытался вспомнить то, что меня сюда привело.
Интересная ситуация.
Полутруп, почти ничего не помнящий, замерший у ног своих мучителей, думает не о них, не о себе, а о какой-то загадочной вещи, которую он никак не мог вспомнить.
А ведь это вертелось на кончике онемевшего и, ко всему, прикушенного языка, это кололо кончики пальцев, это стучало в висках. Вспомнить. Мне нужно вспомнить.
Между тем неспешный диалог вполголоса продолжался.
– Ты не понимаешь, я не могу тебе его отдать.
– Майкл, расширяй горизонты, ты слишком узко мыслишь для Соратника. Он уже не ваш. И больше никогда не станет вашим. Отныне ты для него… это так же гадко, как застать любовь всей твоей жизни в постели с посторонним. Мне понадобилось несколько десятков лет, чтобы только помыслить о том, чтобы тебя вновь увидеть вживую. Да и то, ты же помнишь, впервые я на тебя посмела взглянуть лишь в прицел «Барретта». Он же всё вспомнит, рано или поздно. Я сумела избавить его от тебя, это ты меня и научил в своё время, как и куда бить, но я не могу избавить его от воспоминаний. Твоих и о тебе. Ильмари больше не бывать Соратником, как не бывать им мне.
– И ты, конечно же, заботливо возьмёшь его под своё крыло.
– Не смей язвить. Ты не знаешь, что это такое, метаться в горячке и вспоминать. Годы напролёт – вспоминать, проживая сразу несколько жизней. Он больше не часть тебя, смирись с этим. Я ему помогу. И всё. Дальше наши пути разойдутся. Он слишком гуманист, а я слишком рациональна. Нам с ним тоже не по пути.
Теперь мне стали заметны остальные зрители. Они также были мне незнакомы.
Одетый в строгий деловой костюм пожилой мужчина с густым искусственным загаром. Это, наверное, был упомянутый в разговоре Баум. Он производил впечатление человека, чьё самомнение за последние дни буквально сломали об колено. Он сюда пришёл договариваться, на любых условиях, но договариваться. Теперь он понял, что договариваться тут никто с ним даже не подумает. Максимум, чего он может добиться – что его оставят на том месте, которое он занимал раньше, разве что теперь у него не будет иллюзий относительно того, кто в доме хозяин. Он привык считать Ромула и прочих выдающимися, но всё-таки людьми, противниками, ему в принципе равными. Эта иллюзия сегодня рассеялась, как дым.
Повседневно, без изысков одетый мужчина средних лет с седыми волосами и обветренным лицом, характерным для людей, часто бывающих на открытых пространствах вне агломераций. Вахтовый рабочий? Анархист-выживальщик? Кажется, его называли Стэнли. Этот тоже выглядел обескураженным, но природное его любопытство пересиливало все страхи, и он с жадностью ждал дальнейшего развития событий, то и дело поглядывая в дальний угол помещения, где в тумане небытия притаилась пара таинственных фигур, которые именовались Хранителями. Об этих вообще ничего нельзя было сказать конкретного.
Далее, женщина неопределённого возраста, крепкое телосложение, металлический, но как бы отсутствующий взгляд. Спецкостюм, какие надевают оперативники в случае, если нельзя воспользоваться пауэрсьютом. Эта ничем происходящим в помещении не интересовалась, только механически оборачивалась на своё имя. Кора. Её звали Кора.
Другая женщина, по возрасту младше Баума, но куда старше Стэнли. Несомненно, служила в мобильной пехоте. И на космическом флоте. То и другое было заметно по собранной позе. Судя по ней же, левую ступню ей заменял спецпротез. Звали её Цагаанбат. Несмотря на странное имя, она больше походила на меня, было в её генах нечто скандинавское – широкая кость, суровые черты лица, пышные, уже сплошь седые волосы. При ней не было оружия, но её это ничуть не смущало. Она могла сама стать таким оружием, если только прикажут. В ней чувствовались цепкий ум и железная воля, но здесь она их не спешила демонстрировать, выжидая. Она ещё отнюдь не была уверена в исходе сегодняшней встречи.
И оставшиеся двое.
Мужская фигура, неопределённого возраста, средневысокого роста, ничем не выдающегося телосложения, абсолютно лишённая растительности голова, даже бровей и ресниц не осталось. Улисс. В моих давних воспоминаниях Соратники были чем-то мистически-неопределённым, лидеры Корпорации, суперагенты с возможностями, которые не снились даже самым упакованным «меккам». Стоит ли упоминать, что я ни одного даже и помыслить не мог увидеть воочию.
Наконец женская фигура, что называла себя Лилией. Похоже, что настоящего своего имени она не знала вовсе. О ней я вообще не мог сказать ничего внятного, просто чувствовалось, что она – настоящее связующее звено всей этой разношёрстной и жутковатой компании.
Что-то незримое роднило её с Улиссом, иногда они в самом деле начинали казаться мне двумя частями единого целого, зачем-то ведущими друг с другом бесконечный спор. Несомненное сходство было также между ней и Корой, как будто передо мной стояли сёстры-близнецы, не мешала ни видимая разница в возрасте, ни отсутствие общности в фенотипе. Ни даже то, что одна из них всё время норовила выпасть из моего поля зрения. Наконец, если то, о чём они говорили – правда, то именно Лилия была моей личной Немезидой – это благодаря ей я лежал здесь и бесконечно задавался всеми этими вопросами, точно также, как в своё время задавалась ими она.
Паутина связей, она оплетала всех здесь присутствующих, и об истинной плотности этой паутины я мог только догадываться. Да я вообще хоть о чём-то мог не только «догадываться», но просто знать?!
– И главное, Улисс, на самом деле ты с самого начала знал, что ты натворил с Ильмари, но почему-то предпочёл этого не замечать.
– Предпочёл не замечать, что Ильмари – не просто человек, не просто эффектор?
– Да. Ты же зачем-то не пускал его сюда, хотя потом и изобразил удивление внезапным открытием.
– Я просто не хотел, чтобы он… после смерти Матери наша с ним связь ослабла, он стал более самостоятельным, и мне важно было, чтобы в самый ответственный момент он…
– Не сорвался? Ты видишь, ровно это и случилось. Но ты же просто мог в любой момент взять над ним полный контроль, не мне тебя учить, как это делается.
– Я должен был полностью сосредоточиться на тебе.
– Это правда. Но это часть правды. Взгляни этой правде в глаза, Улисс, ты опасался не за него. Что может случиться с эффектором, если погибнет его Соратник, ничего, умрёт, или останется жить идиотом с пустым мозгом. Ты всё это время боялся его самого. Подумай над этим. Ты знал, ты всё знал. Ты же сам признался, что спокойно привёл сюда Кору, моё… хм, тело. И я, как видишь, сумела этим всем воспользоваться. Теперь он свободен от тебя, и тебе придётся открыть себе глаза
